Орхидея на лезвии катаны (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame" (электронные книги без регистрации txt) 📗
Я прижималась к его коленям и хотела поверить в то, что теперь нам больше ничего не угрожает, углы сгладились, и мы сможем начать все сначала. Наивная дура, которую жизнь никогда ничему не научит.
Я улыбалась даже в автомобиле спустя час и не видела в этом ничего предосудительного. Вот, Скарлетт О’Хара тоже оказалась в постели по принуждению, а на следующее утро напевала песенки и гладила одеяло так, словно это была рельефная грудь Реда Баттлера.
- Заедем по пути в торговый центр, где есть отдел детских игрушек, - попросила я водителя, набрав номер няни. Мне было хорошо.
- Евочка, я еду! – сказала я дочери, счастливо рассмеялась, ощутив прилив радости в ее голосе. – С подарком! И с мороженым, моя куколка!
В моем городе пылала весна. В моей душе царила эйфория.
До часа Х, финального удара на поражение, полного уничтожения и перерождения Юлии Кравицкой руками хозяина ее тела, души и рассудка, оставалось чуть больше 48 часов…
Глава 23
- Ты кто такой? Давай, до свидания! – напевала я утром во вторник, развалившись в своем президентском кресле, тщательно вырисовывая красный крестик поверх имени Гадяцкого Максима Витальевича по прозвищу Спайдер. Мне показалось мало галочки в поле базы данных «разорвать контракт», я распечатала список тех, кто ловил кайф от моего воскресного унижения, и сейчас с наслаждением зачеркивала их фамилии. Подумав, приписала напротив имени мерзкого бондажиста «на кол и в бан» и пригубила мартини с апельсиновым соком из бокала.
Я появилась в клубе ранним утром, не зная, куда деть переполняющую меня энергию. Это было дико и неправильно, но я не могла ничего с этим поделать.
Мои ожидания не оправдались. В тот вечер после сексуального марафона с Лавровым меня не накрыло сабдропом и оглушающей истерикой с сожалением, отрицанием, неприятием и унижением. Я привезла Еве трех новых кукол-монстров и большую плюшевую белку из мультика, мы ели мороженое и пересматривали все три «Ледниковых периода», хохотали так, словно видели это в первый раз. Позвонившая к вечеру Ленка Крамер просто опешила, когда увидела меня с сияющими глазами и улыбкой во все тридцать два, кажется, на миг подумала, что я окончательно ипанулась. Сказала, что Брайан вроде как нашел пока еще шаткую зацепку, и попросила разрешения поговорить с Раздобудько, чтобы уточнить некоторые моменты, но пока еще утверждать что-либо наверняка рано, более детальная информация появится в пятницу. Она вышла с планшетом на побережье океана, продемонстрировала пляжный домик – Брайан был в официальном отпуске, хоть и продолжал работать дома, а Лена силком вытащила его на виллу у моря; при виде голубой глади океана, загорелых серфингистов и белых яхт я испытала непреодолимое желание сорваться к подруге. Увы, это вряд ли осуществится в ближайшее время. Как бы хорошо мне ни было с Лавровым, я прекрасно понимала, что он меня никуда не отпустит. Я была его собственностью и вещью без права на приватность и принятие собственных решений. Пока еще эйфория грела меня, но сам факт такой несвободы все равно давил на плечи.
Засыпая, я испытала непонятное чувство растерянности и впервые в жизни не смогла поцеловать на ночь фотографию покойного мужа. Мне хотелось, чтобы он разразил меня молнией в тот момент, но он все так же улыбался с фотографии, и мне впервые показалось, что в этой улыбке было что-то похожее на одобрение. Я сходила с ума, иначе не скажешь. Списала все на крик физиологии и долгое воздержание и уснула. Ночь прошла без кошмаров, обрывки сна не имели ничего общего с действительностью и быстро стерлись из памяти.
Я допила мартини и пробежала глазами служебную инструкцию Штейра. Дополнить обязанности? Что ж, в первую очередь он должен проинструктировать смотрителей и провести с ними разъяснительную работу: их бездействие и раболепная растерянность перед клиентами клуба были вопиющим непрофессионализмом. В остальном все остается как прежде. Если Лавров решил оставить Никею в штате, соберем еще одно совещание и окончательно распределим круг обязанностей. После нашего разговора в ту ночь Ника открылась мне с иной стороны - у подобных людей всегда был свой нерушимый кодекс чести и способность принимать решения вне зависимости от личных симпатий, четко разграничивая «правильно» и «неправильно». Ее Антона я изначально представляла невольной жертвой этой умной и циничной женщины-вамп, но всего лишь пара фраз, которыми они обменялись в приватной обстановке, показала всю тщательно сдерживаемую при посторонних глубину их чувств. В двадцать лет я мыслила узколобо, не в состоянии рассмотреть под маской холодной и властной стервы сущность любящей женщины и матери. Только опыт учил правильно разбираться в людях.
Зуммер телефона отвлек меня от размышлений.
- Юлия Владимировна, к вам посетитель.
- Спасибо, Влада. Будь добра, зайди ко мне.
Владислава самым непостижимым образом зеркалила мое настроение. На ее губах играла такая же вдохновенная улыбка, как и у меня, белоснежный брючный костюм прекрасно контрастировал с темными волосами и бордовой помадой, отчего референт выглядела ангелом в обители Люцифера. Понятно, почему Спайдер потерял от нее голову, но это были его личные проблемы: Влада не отвечала ему симпатией, а за ее душевный комфорт я готова была сама подвесить бондажиста за яйца в комнате шибари.
- Пожалуйста, подготовь контракты к расторжению, вот список тех, с кого с июня снимается членство и кому запрещен доступ в клуб. – Влада оперлась ладонью о поверхность стола, всматриваясь в мои пометки жирным красным цветом, и не смогла сдержать довольную улыбку. Ее ухоженные густые брови поднялись вверх, она бросила на меня взгляд, в котором благодарность перемешалась с восторгом. Я не ответила, просто смотрела ей в глаза, улыбаясь хитрой улыбкой - это долго продолжаться не могло, мы синхронно рассмеялись, понимая друг друга без слов. Влада подхватила список и подмигнула:
- В приемной ожидает Владимир Александрович.
- Власенко здесь? – я не заметила непонятного укола-предупреждения, который не задумываясь нанесла моя интуиция. – Пригласи, и сделай нам два кофе.
Когда строительный магнат и фанат с/м практик вошел в кабинет, мне стала понятна загадочная улыбка Влады: его едва было видно из-за объемного букета нежных кремовых и алых роз. Не менее сорока штук, никаких папоротников, фольги и других элементов декора – лишенные шипов стебли, подобранные с особым вкусом, один размер, длина и диаметр бутона. Помимо воли я все-таки не удержалась от того, чтобы не всплеснуть руками от восторга. На контрасте с последними ухаживаниями, которые носили садистский характер, проявление подобного внимания пролилось на сердце сладким бальзамом.
- Ох, Владимир, я… у меня нет слов! – я поднялась навстречу, принимая охапку роз и едва не пошатнулась под ее весом. Пришлось аккуратно уложить букет на столешницу, чтобы позволить мужчине поцеловать поочередно обе моих руки и подставить щеку для обоюдных приветственных поцелуев.
Его светлые глаза были наполнены теплом и расположением без признаков плотского интереса или превосходства доминантной сущности. Только сейчас я позволила себе более детально рассмотреть его добродушное лицо, характерное для уроженца Западной Украины – едва уловимый аристократизм в чертах и искренняя, располагающая к себе улыбка. Откровенно говоря, представить его с кнутом или даже флоггером я не могла – он вызывал доверие и желание наслаждаться его обществом, отдыхая душой.
- Прекрасная леди достойна только прекрасного, - в устах кого-то другого эти слова могли прозвучать фальшиво, но в его исполнении обезоруживали искренностью. – Мне досадно, что я стал свидетелем того вопиющего происшествия в воскресенье. Считаю своим долгом предупредить, что у меня будет обстоятельный разговор с вашим партнером, Юлия.
- Право, не стоит, и это мне следует извиниться за то, что вы стали свидетелем подобного, - улыбнулась в ответ, хоть тема и была мне неприятна, но я не смогла удержаться от колкого замечания: - Что касается моего партнера, как вы имели возможность видеть, он не в состоянии принимать молниеносные антикризисные решения. И у этого человека в руках наш прекрасный город!
