Не учите меня жить! - Кайз Мэриан (читать книги без txt) 📗

Грязный зальчик, столы никто никогда не вытирает. Толпы мужчин, пялящихся на меня, когда я вхожу, а персонал нарочито груб к девушкам. Или, может, ко мне одной?

Но я все еще старалась настроиться положительно.

Я с Гасом, и Гас хорош собой. Он умный, веселый, сексуальный. Несмотря на этот ужасный тулуп из овчины, в котором, я уверена, полно блох.

Наша давняя традиция неожиданно нарушилась, когда мы подошли к стойке: Гас заявил, что по первому разу угощает он.

Причем надо было видеть, какое представление с песнями и плясками он из этого устроил.

Разумеется, как только мы оказались за столиком, я, как всегда при встрече с Гасом, полезла за кошельком. И не только с Гасом, мрачно уточнила я про себя, — со всеми. Но вместо того, чтобы принять это как должное, он вскочил и буквально взревел:

— Нет, нет! И слушать не хочу!

— Что такое? — с легким испугом спросила я.

— Убери деньги, немедленно убери деньги! — потребовал он, подкрепляя свою просьбу развинченным жестом пьяного дядюшки на свадьбе. — Я угощаю!

Боже! Как будто солнце вышло из-за туч — у Гаса появились деньги! То был знак свыше, что все будет замечательно, и Гас обо мне позаботится.

— Ладно, — улыбнулась я.

— Нет, я настаиваю, — громко повторил он, замахав на лежащий на столе кошелек руками.

— Хорошо, — кивнула я.

— Если ты не позволишь, я обижусь. Да, сочту личным оскорблением, если ты не дашь мне заплатить за этот раз, — продолжал он все с тем же пылом.

— Гас, — сказала я, — я ведь не спорю.

— Ага. Ясно! Ну, тогда ладно, — слегка растерялся он. — Что ты будешь?

— Джин с тоником, — робко пробормотала я.

Он отправился к стойке и вскоре вернулся с джин-тоником для меня и кружкой пива и порцией виски для себя. Лицо у него потемнело от раздражения.

— Боже правый, — возмущался он, — это же грабеж среди бела дня! Знаешь, сколько с меня взяли за твой джин с тоником?

«Явно не больше, чем мне придется истратить на тебя за сегодняшний вечер, — подумала я. — Почему тебе всегда надо брать по два напитка, тогда как другой заказывает по одному?»

Но вслух я только кротко извинилась, потому что не хотела портить вечер, которого так ждала.

Впрочем, его плохое настроение, как всегда, почти сразу прошло.

— Твое здоровье, Люси, — улыбнулся он, чокаясь своей пивной кружкой с нагло выпрошенным мною бокалом джин-тоника.

— Твое здоровье, — кивнула я, стараясь говорить искренне.

— Я пью, следовательно, я существую, — с ухмылкой провозгласил Гас и одним глотком осушил полкружки.

Я натянуто улыбнулась. Обычно его остроумные замечания восхищали меня, но сегодня вечером что-то нет.

Все шло не так, как я ожидала.

Я совершенно не знала, о чем говорить с Гасом, а ему, как видно, было просто лень общаться. Былая непринужденность сменилась неловкостью и стеснительным молчанием — во всяком случае, с моей стороны. Я отчаянно хотела исправить ситуацию, преодолеть барьер напряжения, но мне не хватало духу взять инициативу на себя и начать разговор.

Гас тоже ничего не предпринимал. Казалось, он и не замечает, что мы оба молчим. И, как я поняла несколько позже, не замечает и меня.

Он пребывал в полном согласии с собою и миром, сидя в удобном кресле, с сигаретой и пивом, довольный собой, оглядывая зал паба, кивая или подмигивая знакомым, — в общем, наблюдая за течением жизни.

Расслабленный, как земноводное.

С рекордной скоростью разделавшись со своими двумя напитками, он сходил к стойке и принес себе еще два.

Мне он не предложил и кока-колы. Да, если уж на то пошло, и раньше предлагал нечасто, почти никогда. Просто, насколько я помню, тогда меня это не задевало. Зато теперь…

Мы сидели и молчали; потом Гас залпом влил в себя оставшиеся полкружки и, не успев даже проглотить, выдохнул:

— Твоя очередь, Люси.

Я как робот поднялась со стула и спросила, что ему взять.

— Пинту пива и маленькую, — невинно ответил он.

— А больше ничего? — язвительно поинтересовалась я.

— Огромное спасибо, Люси, — проигнорировав мою иронию, искренне отозвался он, — ты ангел доброты. Мне бы еще подымить.

— Подымить?

— Купи сигарет.

— Сигарет? Каких?

— «Бенсон и Хедж».

— Сколько?

Этот вопрос его развеселил.

— Хватит и двадцати, но, если ты действительно хочешь купить мне еще…

— Нет, Гас, не хочу, — холодно отрезала я.

Ожидая заказа у стойки бара, я задумалась, что именно так меня разозлило, и решила, что, пожалуй, виновата сама. Я заранее настроила себя на разочарование. Я слишком многого ждала. И мне слишком много надо…

Мне было просто необходимо, чтобы Гас обхаживал меня, уделял мне внимание, говорил, как соскучился по мне, какая я красивая, как безумно он меня любит.

А он не стал. Не спросил, как у меня дела, не объяснил, где его носило и почему почти четыре месяца никак не давал о себе знать.

Но, видимо, я хотела слишком многого: в последнее время жизнь совсем не радовала меня, и я надеялась, что Гас станет моим спасителем. Что позаботится обо мне. Что я смогу вручить ему свою сломанную жизнь со словами: «Вот почини, пожалуйста». Я хотела всего сразу.

Успокойся, твердила я себе, пытаясь привлечь внимание бармена, радуйся тому, что есть. По крайней мере, ты с ним. Разве он не вернулся? Он все такой же остроумный и заводной, как раньше. Чего тебе еще?

К столику я вернулась с полными кружками и новыми надеждами.

— Молодчина, Люси, — кивнул Гас и жадно припал к пиву.

Не прошло и двух минут, как он заявил:

— Надо бы еще выпить, а? — И без паузы добавил: — Платишь ты.

У меня внутри что-то оборвалось.

Я благотворительностью не занимаюсь. Во всяком случае, больше не занимаюсь.

— Правда? — не в состоянии скрыть свое раздражение, проронила я. — С каких это пор здесь принимают к оплате воздух?

— Ты о чем? — настороженно глядя на меня, спросил он.

— Гас, — с мрачным удовольствием сказала я, — у меня больше нет денег.

Что не полностью соответствовало истине: у меня оставалось достаточно на дорогу домой и даже на порцию картошки фри, но об этом я ему сообщать не собиралась. Узнай он, что деньги все-таки есть, вытянет все до последнего гроша.

— Ты ужасная женщина, — засмеялся он. — Не пугай меня так.

— Я серьезно.

— Да ладно тебе, — отмахнулся он. — У тебя ведь есть такая волшебная маленькая карточка, которая выдает деньги из щели в стене. Раз, и все.

— Да, но…

— Так чего же ты ждешь? Давай, Люси, не будем тратить время зря. Беги, добудь деньжат, а я посижу здесь и постерегу наши места.

— А сам-то ты, Гас?

— Ну, я думаю, пока ты ходишь, я успею управиться еще с одной пинтой…

— Нет, я не о том. Разве у тебя нет кредитной карточки?

— У меня? — возопил он и согнулся пополам от смеха. — Ты это серьезно?

Нахохотавшись всласть, он скорчил гримасу, дабы дать мне понять, что он думает, будто я сошла с ума.

Я молча ждала, пока он уймется.

— Нет, Люси, — выдавил он, наконец успокоившись. — Нет, Люси, у меня ее нет. И сроду не было.

— Так вот, Гас, представь себе, у меня тоже.

— Но я же знаю, что у тебя-то она есть, — фыркнул он. — Я видел, как ты ею пользовалась.

— Больше нет.

— Ладно врать-то!

— Гас, это правда. Банкомат проглотил. Потому что у меня на счету не осталось денег.

— Не осталось? — потрясенно протянул он.

«Что, съел?!» — злорадно подумала я.

Но мне тут же стало стыдно. Нечестно срывать зло на Гасе из-за того, что я сержусь на папу.

И вдруг ужасно захотелось рассказать Гасу все, объяснить, почему со мной трудно, отчего я стала угрюмой и вздорной. Хотелось понимания и снисхождения, ласки и сочувствия. Поэтому я без промедлений начала скорбную повесть о жизни с папой, необходимости давать ему деньги, вечной их нехватке, о…

— Люси, — нетерпеливо перебил меня Гас, — я знаю, что нам делать, — сверкнув улыбкой, уверенно сказал он. — У тебя ведь есть чековая книжка?