Вознесение черной орхидеи (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame" (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Тугие нити приближающегося оргазма оплели стеночки жаждущего влагалища исступленно-сладким давлением, вызвав неконтролируемую пульсацию внутри… отдачей сумасшедшего желания-возбуждения прямо в мозг, превращая изощренные игры слившихся интеллектов в арену действий без правил под негласным покровительством Эроса. Я едва не заплакала под его пристальным взглядом бескомпромиссного хозяина, когда он остановился в полушаге от того, чтобы вознести меня к небесам на волнах взрыва личной сверхновой.
- Ты моя? – Я едва внутренне не взвыла от этой извращенной паузы-наказания, умоляюще распахнув налившиеся слезами глаза навстречу темно-зеленому от страсти омуту двух глубоких озер. Даже лишившись защитного костюма-маски, совершенно обнаженный, он держал в своем кулаке мою волю, свободу и откликнувшуюся на сладкий тоталитаризм обладания сущность. Единое замкнутое биополе, наш новый мир, наши переплетенные эмоции и чувства достигли своего абсолюта настолько, что я понимала сейчас со всей отчетливостью: он нуждается в этом еще сильнее, чем я в подчинении и сбросе ответственности, и мой отказ сейчас причинит ему боль.
- Ваша, - выдохнула в изгиб плотно сжатых губ повелителя моего желания, тела и души, зажмурившись от переполнивших чувств. Толчок перевозбужденного члена на полную глубину медленным, искусным закреплением своей безоговорочной победы вновь заполнил сознание искрами бушующего восторга.
- Не смей закрывать глаза и уходить в себя, никогда больше! Теперь ты полностью… Окончательно моя!
Теряю контроль, толкаясь вперед, принимая все жаждущим поглощения телом и немым криком покорившегося сознания. Толчки окончательного подчинения, завершающего пика обладания разрывают стеночки вагины сладчайшей дрожью, тисками наверняка болезненного сжатия перед тем, как взорваться…
Я не могу, у меня не поворачивается язык назвать это оргазмом! Это выстрелы на поражение разрядами Эйфории с самой большой буквы, сжатие необъятного космоса перед рождением Вселенной, это гребаная теория Большого взрыва! Мой крик гаснет в его губах, когда новая волна… вашу мать, еще одного оргазма обволакивает напряженный член моего мужчины изнутри усилившимися тисками! Тело пронзает мощная судорога, пока гаснет свет перед моими глазами приливом крови к напряженной сетчатке, с последними затихающими нотами ошеломительного потрясения. Я не соображаю и не осознаю, что слышу такой же точно крик, как и мой собственный… нет. Это, скорее, хриплое рычание удовлетворенного хищника! Сверхчувствительная кожа транслирует в мышцы пресса разряд сладкого тока от щекочущих струек эякулята, когда Алекс, остановившись в самый ответственный момент, кончает мне на живот. Несколько терпко-горьких капель все же долетают до моих губ, и я жадно слизываю их подрагивающим языком, ничего не соображая и не задумываясь о том, что же именно делаю.
Тепло его щеки на моей согревает, расслабляя, успокаивая… От моих ненормальных конвульсий во время оргазма кожаный браслет соскользнул с правого запястья, минуя узкую ладонь, и я, пользуясь правом этой свободы, поддаюсь бесконтрольному порыву, чтобы запустить ладонь в его волосы с тонкими нитями жемчужной седины на висках, пройтись мягким, нежным поглаживанием, успокаивая, выравнивая его хриплое дыхание, стремясь передать весь заблокированный потенциал щемящей ласки через это прикосновение. Кто сказал, что рабыня не имеет права делать это для своего Хозяина? Я буду продолжать, даже если меня за это сейчас же высекут ремнем или каким-нибудь кнутом - киньте в меня камень, если вам это не нужно сейчас!
Спустя несколько минут захват его сильных рук поднимает меня на ноги, перед тем как прижать к себе, расстегнув крепления оставшейся манжеты. Счастье переполняет меня, топит в своих прибрежных ласковых волнах, хочется замурлыкать, подобно сытой породистой кошечке и, когда мои ноги касаются дна душевой кабины, упираюсь ладонями в стену, выпятив назад попку, не желая терять оттиск его тела на своем ни на минуту.
- Ты нарушила правила, дерзкая саба.
О чем он? Пытаюсь повернуться, но хватка на затылке удерживает посильнее воображаемого ошейника.
- Ты не получила разрешения на оргазм и, кроме того, забыла меня поблагодарить!
До меня не сразу доходят его слова. А когда доходят, сжимаюсь от какой-то непонятной обиды и несправедливости. Не поблагодарила? Как вы могли не расслышать, не прочувствовать всю глубину моей благодарности в прикосновении, эликсире затопившей нежности, биении сердца, - причем тут сухие шаблонные слова?
Только что я летала так высоко, обнимая теплые звезды, а сейчас мне просто больно. Струи теплого душа обрушиваются сверху, смывая две одинокие слезинки, покатившиеся по моим щекам.
- Я буду наказана? – голос дрожит. Он не отвечает. Долгие, мучительно долгие секунды пугающего ожидания вердикта, перед тем как изумленно охаю, ощутив, как головка твердого члена вновь прижимается к моему тесному входу, дразнящим движением поглаживая расслабленную вульву, которой не хватало этого прикосновения, чтобы вновь набухнуть приливом желания близости. Страсть нокаутирует недавнюю обиду и легкий испуг, привычно заполняя кровь своим алым мерцанием.
- Мне бы следовало это сделать… Только, боюсь, желание брать тебя и иметь до изнеможения делает наказание отстроченным во времени, моя горячая, ненасытная саба!
Физически ощущаю, как затрепетали стеночки вагины, выбросив гейзеры сока ответного желания. Кажется, я люблю его в этот момент, почти люблю и больше не замечаю ничего вокруг, раскрываясь лепестками возбужденной киски, вбирая в себя головку эрегированного члена, не делая никаких резких движений, потому что есть одно лишь беспрекословное право брать меня и трахать – его!..
Где-то очень глубоко, на задворках моей души, придавленная, почти расплющенная прессом новых ошеломительных ощущений и зарождающегося чувства, беснуется Тьма. У нее глаза цвета черного эспрессо, у нее несовместимые с жизнью сквозные ранения, но она, сука, все равно рвется к жизни, рыщет в потемках, наблюдая издалека за плавающими огнями северного сияния, которые не может достать рукой. Она потерялась между мраком и надеждой на свет, ей никогда не вернуться больше в прежний мир, хотя да, она пытается. А я слишком счастлива, чтобы заколотить ржавые гвозди в купол ее саркофага. А может, дело совсем в ином.
Может, все это больше не имеет абсолютно никакого значения!
Глава 21
Она грубая. Шершавая и неудобная. При одном ее виде воображение выписывает штрихи пугающих ассоциаций с кровоточащими ссадинами и пережатыми до онемения конечностями. Единственное, что хоть как-то смягчает отталкивающее впечатление – ее красный цвет, который неожиданно приятен глазу.
Она не обещает немедленной боли, как от ремня или же от стека. Такую Эля запечатлела на той самой фотосессии с подвешенной моделью? Непроизвольно дергаю плечами. К подвесам я точно не готова, выкрикну стоп-слово так громко, что разлетятся все птицы в окрестностях его загородного владения. Откуда такая умиротворенная абсолютная уверенность, что оно мне сегодня не понадобится?
- Ты готова? – приглушенный тембр с греховно-соблазнительными оттенками накрывающей власти запускает уже знакомые спирали живого пламени по сплетениям нервов и эмоций. Они проникают в каждую клетку, не оставив шанса контрлагерям обреченной на провал капитуляции, смягчая свою агрессию выстрелами алой эйфории в распускающиеся крылья. Они будут трепетать даже в объятиях грубой дратвы, умножая ощущения, раскрывая, заполняя кровь безграничным доверием к этому мужчине, который в данный момент держит в своих руках мой перевернутый мир, исцеляя его своими прикосновениями.
И кто сказал, что методы исцеления всегда безболезненны и соответствуют исключительно твоим желаниям? Ты поймешь это позже, может, уже совсем скоро, пока же еще доверие борется с осторожностью и робким страхом нового погружения.
С ним я избегаю произносить какие-либо слова, делаю это, когда требуется немедленный ответ, где не прокатит язык жестов. Сейчас же мне достаточно просто кивнуть. В плену его спасительной тьмы я готова на многое, движимая одним желанием – познать эти грани, вскрыть их, выпустив собственных внутренних демонов на свободу.
