И не оглядываться (СИ) - "HelenRad" (книги без регистрации .txt, .fb2) 📗
Сердце вновь резанула острая боль.
— Нельзя!
— Я рад, что ты это понимаешь, мой мальчик. И мне бы очень не хотелось, чтобы за свою преданность дружбе Сириус расплачивался годами, проведёнными в Азкабане.
— Но так же нельзя…
— Конечно, нельзя. Скажу больше — такой подход в корне противоречит моим убеждениям, но я не смогу просить для него оправдательный приговор, зная, что он открыл дорогу злу.
— Но он не открыл…
— Но ты ведь жив и здоров?
— Это не может быть правдой!
Дамблдор вздохнул:
— К моему глубокому огорчению, я очень редко ошибаюсь… разве ты не почувствовал сам перемен в Сириусе?
Врать не имело смысла.
— Почувствовал. Но не такие ужасные… чтобы возрождать Неназываемого, надо лишиться рассудка!
— Или быть в отчаянии. Не мне тебе рассказывать о вражде Сириуса и Северуса, однако они сумели договориться. Тебе не показался странным этот альянс?
— Показался, — пробормотал Джеймс.
— И ты не можешь знать, какими клятвами они обменялись.
— Но Снейп заботился о Гарри! И обо мне…
— Ты думаешь, он делал это просто так?
Рассказывать о домыслах Бродяги на этот счёт Джеймс не стал, вместо этого спросив:
— Вы же не просто так мне это рассказываете, сэр? У вас есть какой-то план?
Дамблдор принялся задумчиво водить чайной ложкой по поверхности чая, словно рисуя какие-то тайные знаки, ведомые только ему. Потом он тяжело вздохнул:
— У меня нет плана, мой мальчик. Я просто жду катастрофу. Иногда это ожидание сводит с ума, но ведь пока ничего не происходит, и я даже не знаю, какие формы примет это бедствие.
Только сейчас Джеймс вдруг заметил, насколько стар Дамблдор. Нет, он и раньше казался ему стариком — примерно, как Вальбурга, но никогда он не представлялся таким древним… и эта его борода… и поникшие плечи… и усталый взгляд…
— Но ведь Сириуса надо спасать!
— Надо, — печально согласился Дамблдор.
— Но как?
— А это вопрос к тебе, мой мальчик. Как бы действовал ты на моём месте?
— Я бы? — Джеймс потёр затылок, взлохмачивая волосы. — Для начала я бы разведал обстановку. А вдруг страхи преувеличены?
— А ты вырос, Джеймс, и научился думать.
От похвалы на душе стало теплее, и Джеймс с энтузиазмом продолжил:
— Я мог бы разузнать, что к чему. Может, ваши подозрения беспочвенны? Разве можно возродить умершего? Ну, если только мы не говорил об инфернале, но эта тёмная тварь подлежит немедленному уничтожению… и я не думаю, что кто-то назовёт её Повелителем.
— Мне нравится ход твоих мыслей, но ты хорошо понимаешь, что сейчас предлагаешь?
— Конечно! Я буду шпионом в логове врага, — усмехнулся Джеймс тому, как пафосно это прозвучало.
— Какой же ты ещё…
— Глупый?
— Юный, — Дамблдор снял очки и долго протирал их стёклышки вытащенным из рукава платком. — То, что ты предлагаешь, очень опасно и очень сложно…
Ха! Напугал нюхлера золотом!
— Не опаснее любого из тех сражений с Пожирателями Смерти, в которых мне пришлось участвовать.
— Но тебе придётся многое скрывать от друга. Разве ты сумеешь?
— Я непременно придумаю, как это будет! — горячо пообещал Джеймс и зачем-то добавил: — Клянусь!
Дамблдор устало улыбнулся:
— Эх, молодость, молодость… но я бы был тебе очень признателен, если бы ты хотя бы раз в месяц рассказывал мне о происходящем, так сказать, держал в курсе событий. Не зря магглы говорят, что вооружён тот, кто предупреждён.
Джеймс представил, как рассказывает Сириусу о том, что раз в месяц ходит на встречи с Дамблдором, и задумался: такое выглядело бы очень подозрительным.
— Только нам надо будет придумать основание для этих встреч. Не могу же я…
— Меня очень радует твоя предусмотрительность, мой мальчик. Я мог бы предложить тебе должность профессора, но старый замок — не место для маленького ребёнка, а с сыном, полагаю, ты не захочешь расставаться надолго.
— Совершенно верно! — о таком Джеймс и помыслить не мог.
— Тогда я рекомендую тебя на вакантную должность председателя Попечительского совета Хогвартса. Работы не очень много… да… это именно то, что нужно, — Дамблдор довольно потёр руки и встал, собираясь прощаться. — Я очень рад, что не ошибся в тебе, мой мальчик. Ты даже не представляешь, какой груз с души ты снял.
— Я лишь хочу помочь своему другу, — немного смутился Джеймс.
— Я всегда знал, что любовь способна сделать этот мир лучше. Спасибо тебе. Сегодня за последние месяцы я впервые усну спокойно.
В отличие от Дамблдора, Джеймс, наоборот, лишился сна. С момента ухода гостя прошло не меньше трёх часов, а он всё ещё ворочался в постели, не в силах уснуть. Он прекрасно понимал, что, желая избавить Сириуса от его ярма, зашёл слишком далеко и рисковал не только своей жизнью — кто бы о таком переживал? — но и дружбой с Бродягой. Ведь был шанс на ошибку Дамблдора. Точно был! И тогда этот шпионаж мог оказаться самой большой глупостью… хотя, с другой стороны, Джеймс же не собирался шпионить против Сириуса! Наоборот, появлялся шанс скрыть его участие в чём-то неприглядном, провернув дело так, чтобы он оказался лишь жертвой, да и рассказывать обо всём подряд Джеймс не собирался — только о том, что касалось предполагаемого возрождения Неназываемого.
Чересчур живое воображение, которое явно спало во время визита Дамблдора, теперь подбрасывало картины, как Джеймс передаёт тому слова Сириуса, и как ни крути, это было подлостью. А если зайти с другой стороны? Вообще оставить Сириуса в покое и никогда не заговаривать с ним на скользкие темы? Но как тогда узнать о происходящем? Ответ лежал на поверхности, и как бы он ни раздражал Джеймса, приходилось признать — ему нужен Снейп! Вот когда пригодится его интерес, неважно, с какими целями… Снейпа было ничуть не жалко, а источником информации он мог стать идеальным.
К великому облегчению Джеймса задача решилась! Сириус хотел, чтобы они подружились? Пусть! А если у Снейпа есть ещё какой-то интерес — тем хуже для него! Заснул Джеймс почти счастливым.
========== 51 ==========
Джеймс всегда считал шпионов людьми совершенно иного сорта и думал, что прежде, чем получить задание, они проходят какую-то невероятную подготовку, где в совершенстве овладевают ментальными практиками и боевыми чарами. На практике всё оказалось гораздо проще. Утром растрёпанная сова принесла свёрток с его мантией-невидимкой, к которому была приложена записка, где знакомым почерком Дамблдора было написано всего четыре слова: «Используй её с умом». Джеймс на всякий случай проверил пергамент всеми известными чарами, но больше не обнаружил ни буквы. Неужели это и всё? Оставалось полагаться только на собственную интуицию.
Первым делом Джеймс взял пергамент и постарался составить хоть какой-то план, сопоставив рассказы Сириуса и Дамблдора. Самое интересное получилось, когда стало понятно, что они не противоречат друг другу. Неужели всё-таки грядёт возрождение Лорда? Похоже, Сириус, и правда, увяз во всём этом… Джеймс постарался представить, как действовал бы сам, если бы решился на такое. Знаний катастрофически не хватало. Несомненно, заговорщики проведут ритуал, но какой? В чём его смысл? Понимание могло бы подсказать их следующий шаг, к тому же любой ритуал требует подготовки и соблюдения каких-то условий… знать бы каких…
Пёс-патронус появился так внезапно, что Джеймс выронил перо и выругался, когда услышал довольный голос Сириуса:
«Сохатый, Северус увёл Гарри гулять в парк, если ты не передумал, то через час можешь к ним присоединиться».
Странное дело, ещё вчера реакцией на такое послание была бы немедленная аппарация к Бродяге с весьма эмоциональной оценкой такого неприкрытого… гм-м… сводничества. Зато сегодня, вооружённый новым планом, Джеймс решил, что такой поворот ему подходит. В эту игру можно играть и вдвоём, а если вспомнить, какими разговорчивыми становились влюблённые девчонки, то можно только порадоваться: Снейпу, конечно, до них далеко, но вполне может оказаться, что и он падок на проявленный интерес. Джеймс не собирался заходить далеко, но и церемониться со Снейпом не планировал. В крайнем случае, если не получится с ним, то можно попробовать подружиться с этим Гампом, которого явно готовили на заклание. Знать бы ещё, сколько у него есть времени… Но ничего — Джеймс всё узнает! От появления грандиозной цели даже отступила боль в сердце. Хорошо всё-таки, что Снейп не девчонка, иначе это было бы оскорблением памяти Лили!
