Имбецил (СИ) - "Alinkina" (читать бесплатно полные книги TXT, FB2) 📗
А ведь разлад начался из-за патлатого….
Раскрыв ладонь, в которую до сих пор что-то резало, Быков увидел злосчастную флешку. Хотелось её сломать нахер. Раскрошить на мелкие кусочки, и вышвырнуть, но что-то его остановило. Резко, как окатив ледяной водой, до Тура пробилась мысль: а что если Димон не удалил видео с Соболем, а оставил себе, чтобы потом всё-таки использовать Григорьева и обезопасить себя и свою фирму? На флешке же ничего нет, кроме видео про ротов, как сказал Сушко. И Димон решил взять нового человека, о чём не знал Тур, хотя обычно знал всё. Коломеев всегда делился своими соображениями и планами, не говоря уже про то что постоянно таскал Тура на деловые встречи.
Знание об ушлости, упорстве и жестокости друга для Тура не было новинкой, и он вполне мог стать врагом Коломееву после стольких лет дружбы из-за своей фирмы. Из-за своей мечты, которой грозила опасность. А причина одна - красноволосая язва.
А была ли дружба?
Была, но до поры до времени.
Всему есть конец и предел….
Но почему ж так обидно-то и мерзко в душе?
Семь лет и так большой срок. Да, Димон тащил его с собой всегда, и Тур не был обузой, он всегда подстраивался под ситуации и честно, преданно помогал Димону, когда от Коломеева все отворачивались либо были против той или иной идеи. Быков поддерживал. Молчаливо, как умел, хотя в своё время имел право разбить и разбил ему ебальник, снеся челюсть, или даже убить, как хотел сразу, за то, что Димон воспользовался его пьяным состоянием и совратил.
Тогда Туру было тяжело как никогда. Алкоголь на утро после какой-то грандиозной пьянки выветрился, и реальность предстала перед глазами мужчины: они переспали. Два бугая, два самца, у которых была куча баб, готовых на всё, как последние, конченные, озверевшие от алкоголя и адреналина пидоры, трахали и ебли друг друга всю ночь в очко почти по-сухому, до чёрных синяков на бёдрах, до хлюпающих от спермы и порванных в кровь задов, меся дерьмо друг друга….
Быков ненавидел себя потом. И ненавидел его, но Димон не сбежал, поджав хвост, как поступил бы кто-то другой на его месте, вышел из больницы после сложного перелома челюсти, где провёл месяц, и с тремя бутылками беленькой завалился к нему. Тур хотел выставить его, но не смог: ебали-то они друг друга…
История та не прошла даром: они после общались, Димон как обычно всегда был рядом, но напряжёнка внутри них и между ними и их отношениями росла, пока не разрешилась: поехав раз в баньку, они заказали, глядя друг другу в глаза, по парню, вместо обычных шлюх.
Тур ещё раз посмотрел на флешку, сжал её и уверенной походкой двинул за патлатым.
Пора поставить на место эту суку, из-за которой всё и началось.
В обезьяннике патлатый был один. Сидел, сгорбившись, на узкой лавке, оперевшись спиной об обшарпанную стену. Он не отреагировал на открывшуюся дверь, и не приоткрыл глаза. Его грудная клетка вздымалась равномерно – он спал.
Дежурный, открыв дверь, хотел заорать, пока Тур молча не кивнул в сторону, где дежурного ждал футбол. Посмотрев на пацана, уже пожилой, с проседью, усатый дядька в форме кивнул и пошёл назад. Пацан вёл себя до этого как ангел, и не пьяный он, если только обдолбанный, да и Сушко позвонил и сказал чтобы было всё чин чинарём, так что это теперь не его проблемы.
Быков стал в дверях, расставив широко ноги и рассматривал Антона с ненавистью и какой-то животной яростью, пока тот спал. Он не хотел оттягивать момент, поэтому быстро приблизился к звеняшке. Решение врезать сразу, со всей силы или обождать принялось само: Тоха открыл глаза и, увидев Быкова, дёрнулся, а затем спустя секунду, прижавшись к стене, уже осмысленно посмотрел на Быкова затравленно. Тур молчал. Бешено сопел и молчал, разглядывая растрёпанного, потасканного патлатого. Вся его наглость и самоуверенность теперь улетучилась и обсыпалась шелухой. В ответ молчал и Тоха. Он попытался смотреть на Тура с вызовом, но у него это слабо получалось.
- Встал, - прохрипел, умудрившись ещё растянуть слова, Тур.
Тоха продолжал молчать и зыркать на Быкова, что ещё больше завело и так сдерживающего свой гнев Тур.
- Поднял зад и подошёл! - рявкнул Тур так, что вены вздулись на лбу и шее, а он сам шагнул к патлатому, который неосознанно дёрнулся к стене и ударился глухо затылком о стену.
- Я тебя не звал, - видимо от боли пришёл в себя Тоха и вяло огрызнулся. Выглядело это слабо, и звучало тихо, подзадоривая Тура и провоцируя на действия.
Два шага до лавки, схватить за что придётся и рвануть так, чтобы эта звенящая паскуда почувствовала, что такое бетонный пол.
Тоха ойкнул, падая на пол и разбивая колени. Тур постарался, даже с больной рукой.
Дальнейшие удары посыпались на патлатого как из рога изобилия, не давая подняться или заслониться руками. Быков бил от души и ногами, и руками, пока не запыхался и пока сжавшееся тело не перестало упираться.
Патлатый хрипел, сплёвывая кровь с разбитых губ, и Тур, схватив его за собранную на затылке гулю, с силой рванул вверх, вырывая волосы и заставляя выть от боли.
- Тварь! Я тебя медленно сгною и распотрошу на мелкие куски! Ты даже не успеешь сказать: “мамочка”, патлатая мразь! - запыхавшись и брызгая слюной, проговорил Тур прямо в лицо Тохе и, схватив за майку на груди, так, что та затрещала, потянул к выходу, плюя на свои раны и волоча за собой довольно тяжёлое тело, которое упиралось и пыталось ослабить захват. Патлатый что-то кричал, но Тур не слышал. Уже не слышал. Его накрыло.
Дежурный не отреагировал на эту всю вакханалию, проводив взглядом из-за стекла пару, и сделал вид, что он ни при чём. Сушко же вопрос решил, а ему точно по барабану. Здесь и не такое увидеть можно.
Тоха уже давно поднялся на ноги и пару раз старался оторвать лапы Тура от себя, пытаясь бить по ранам, но тот будто не реагировал: морщился, но держал крепко и ещё умудрялся периодически пройтись по телу Тохи точными болевыми ударами, чтобы тот не дёргался.
На улице, перед машиной Тур остановился, встряхнул Тоху и гаркнул:
- Стоять, сука!
Патлатый подёргавшись, замер привалившись боком к машине, тяжело дыша, явно не веря в происходящее. Не на то он рассчитывал от Тура.
- Вот так, шлюха! – проговорил Тур и от души врезал замершему на миг патлатому. Пары минут боли, пронзивших Тоху, хватило на то чтобы упаковать того в машину на переднее сиденье и крепко пристегнуть. Дальше он не дёргался.
Пока Тур ехал, ему пару раз набирал Димон. Все звонки он со злостью сбрасывал, сосредоточенно при этом глядя на дорогу и на затихшего и вжатого в сидения патлатого. Типа ему страшно… Смешно.
Приехав к дому, Тур вытянул патлатого, который уже не сопротивлялся, прихватив из машины валяющийся и забытый ошейник с поводком и потащил в квартиру. Ключи от квартиры Роевского были с собой, поэтому Быков, вжимая Тоху лицом в стену и заламывая руки, как задержанного, открыл дверь и втолкнул в квартиру с такой силой, что тот, зацепившись за разбросанную на полу обувь, упал на колени. За дверью квартиры Тура залаял Спайк, почуяв хозяина, но мужчина лишь дёрнул плечом и закрыл за собой дверь, отрезая патлатого от мира и звуков.
Громко сопя, Быков смотрел уже на сидящего на полу Тоху и, достав из кармана мобильный, решил набрать Димону:
- Я нашёл его, так что можешь не приезжать. До связи, - быстро, хрипло сказал Тур в трубку, хотя было слышно, что Димон ещё что-то порывался спросить, и криво растянув свои пухлые губы на подобие улыбки, нажал на отбой.
Чёрные раскосые глаза опасно блеснули, и Тоха рефлекторно сглотнул.
- А теперь, крыса, потолкуем… - как-то многообещающе проговорил Быков, разворачивая широкий кожаный поводок с зазвеневшим строгим ошейником Спайка и делая шаг к патлатому.
- Не надо…. - сипло и жалко вышло у Тохи. - Пожалуйста…
Тур проследил за испуганным взглядом патлатого, который был устремлён на ошейник, и довольно двинул к Тохе, звякнув при этом цепочкой.
- Блядь! Тебя посадят, тупой имбецил! - уже громче и далеко не жалобно засипел Тоха, не понимая сам, что говорит, и попытался встать, но вновь споткнулся о какой-то хлам в коридоре и стал отползать задом.
