Потрясти сахарное дерево (ЛП) - Вилгус Ник (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗

— Лобковый волос, — тихо сказал он.

Дед снова рассмеялся.

— Я иду купаться нагишом со своим парнем, и ты решил, что я непригоден к

роли отца? — произнѐс я. — У тебя есть какое-нибудь доказательство, что я

110

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

обращаюсь с ребѐнком жестоко, что я пренебрегаю им или какими-либо его нуждами?

Думаешь, ты можешь просто пойти встретиться с судьѐй и добиться признания меня

негодным родителем потому, что я гей? В каком сказочном мире ты живѐшь, Билли?

— Несколько судей ходят в церковь Первого Баптиста, Вилли, — отметил он. —

Ты не будешь растить этого ребѐнка с кучкой тусующихся вокруг педиков.

— И что ты собираешься делать?

— Я тебе покажу, что я буду с этим делать.

— За четыре года Джексон первый мужчина, с которым я встречаюсь. Это не

совсем "кучка педиков", Билли. И у меня есть все права на отношения, как у любого

другого родителя.

— Если ты хочешь встречаться с женщинами, как нормальный человек, вперѐд,

но держись подальше от педиков.

— Мне не нравится, когда меня называют педиком, — сказал Джексон.

— Он не это имел в виду, — встряла мама.

— Я ничего не имею против тебя и не хочу быть грубым, — сказал Билл, глядя

на Джексона. — Но это юг, и мы здесь привыкли по-своему разбираться с

проблемами. Мы не будем сидеть и молчать, пока такие люди, как Вилли, запихивают

свою гомосексуальность нам в глотки.

— Бог Свидетель, я не собираюсь запихивать свою гомосексуальность тебе в рот,

Билли, — сказал я.

— Классная шутка, Вилли, — с одобрением произнѐс дед.

— Ты подвергаешь Ноя позорному, опасному образу жизни, — сказал Билл,

начиная злиться. — Хорошо известно, что родители-геи обращаются со своими детьми

жестоко, чтобы дети тоже стали геями, как они.

— Что за куча горячего, воняющего дерьма! — воскликнул я.

— Вилли Кантрелл! — ахнула мама.

— Я слышал это по радио, — в свою защиту сказал Билл.

— Радио "Американская Семья", верно, — сказал я, ссылаясь на

радиопрограммы «Ассоциации Американской Семьи», располагающейся в Тупело. —

Они записаны как группа ненавистников из-за их антигейской пропаганды, Билли. Эту

пропаганду, позволь мне отметить, опровергали раз за разом, и, на самом деле, она

безосновательна. Вот почему мы собираемся снова протестовать против них, и мы

будем продолжать протестовать, пока они не прекратят лгать о нас.

— Нельзя выйти в прямой эфир и наговорить кучку лжи, — парировал Билл. — В

этом должно что-то быть.

— Я не буду опять говорить с тобой об ублюдках с радио "Американская Семья",

— сказал я.

— Библия ясно даѐт понять как относиться к гомосексуальности, — сказал Билл.

— Библию тысячу лет назад написала кучка прирождѐнных козьих пастухов,

живущих в пустыне, которые продали своих дочерей за три коровы, — отметил я.

— Для тебя нет ничего святого, Вилли? — спросил он. — Библия — это

священное Божье слово!

— Я не буду вылезать из кровати и мочиться ради Библии, Билли, — сказал я. —

Я не буду подтирать ее страницами зад и уж точно не собираюсь основывать свою

жизнь на книге, наполненной убийствами, насилием, расизмом и тупостью, которой и

является Библия.

Стало по-настоящему тихо.

Билл медленно встал, немного шатаясь, потому что был полупьян. Он положил

руки на стол, чтобы сохранить равновесие.

111

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

— Я не могу принять это, — объявил он. — Ты мой брат, Вилли, и я люблю тебя,

я поддерживаю тебя, но не могу принять это. Я не приму это и не обязан.

— Принять что? — спросил я.

— Этот твой гомосексуальный образ жизни. Если ты хочешь себя разрушать,

пожалуйста. Но я не позволю тебе разрушить и Ноя тоже. Он заслуживает настоящей

матери и настоящего отца, счастливой жизни, приличной жизни, в христианском доме

с христианскими ценностями. Он не заслуживает такого отца, как ты.

— Правда что ли? — спросил я, вставая, чтобы быть с ним лицом к лицу. — Он

не заслуживает отца, который был рядом с ним, когда сбежала его мать? Который

проводит каждый день в заботах о нѐм? У которого нет жизни за пределами того, что

входит в заботу о нѐм?

— С вами двумя всѐ похоже на чѐртову мыльную оперу, — отметил дед.

— Если ты можешь лучше, — продолжал я, игнорируя деда, — может быть, тебе

следует попробовать. Может быть, тебе следует самому понять, что это не чѐртов

пикник. Ты можешь обсосать все сиськи, которые захочешь, но это ни каплю тебе не

поможет, когда дело дойдѐт до оплаты следующего слухового аппарата или Бог знает

еще чего. А что-то есть всегда. Я не припоминаю, чтобы ты когда-нибудь потрудился

помочь мне заплатить хоть за что-нибудь из этого дерьма. Ни разу. Думаю, это

потому, что ты любишь его намного больше, чем я, или, может быть, ты думал, что он

всѐ равно не выживет, так зачем заботиться о чѐртовых слуховых аппаратах. Не нужно

говорить мне о чѐртовых христианах. Вы все кучка проклятых лицемеров.

— Мальчики, — вмешалась мама.

— Мне надоело это дерьмо, — сказал я.

— Ох, сядьте, — сказал дед. — Вы оба. Чѐртовы угрюмые ублюдки.

В этот момент меня уже трясло. Я направился в коридор, ведущий в гостиную,

намереваясь выйти прямо за дверь.

У меня на пути встал Билл.

— Ты не уйдѐшь! — сообщил он мне. — Мы закончим это!

— Почему бы тебе не отсосать мой большой жирный член, Билли? — спросил я.

Его глаза застлала тѐмная пелена, и следующее, что я понял, что он замахнулся, и

удар пришѐлся мне прямо в челюсть. Я упал как мешок сладкой картошки, задев

головой край маминой мусорки, и в довесок увидел звѐздочки, когда шлѐпнулся и,

наконец, ударился об пол.

— Билли! — завопила мама.

Мэри кричала.

— Папа! — вскрикнул Ной.

Я попытался встать на четвереньки, чтобы показать ему, что не сдох, ни в коем

случае.

— Давай, — сказал я, поднимаясь на ноги.

Билл с раздувающимися ноздрями вылетел из кухни и исчез.

— Иисус, Мария и Иосиф! — воскликнула мама.

— Я доберусь до этого ублюдка, — поклялся я, направляясь за ним.

— Задай ему хорошую взбучку, Вилли! — восторженно крикнул дед.

Я игнорировал возгласы и крики позади себя. Билл был больше и выше меня, но

мне было плевать. Я собирался показать этому придурку парочку приемов, даже если

это убьѐт меня. По меньшей мере, я собирался показать ему, что я такой же мужчина,

как и он.

Я вырвался через дверь на крыльцо и увидел, что он тянется в кузов своего

грузовика за пивом. Я бросился к нему, дикий, неконтролируемый, полный ярости и

лишившийся рассудка. Я стучал кулаками по его спине.

112

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

Ему потребовалось секунд десять, чтобы уложить меня на спину на доски

крыльца, взгромоздившись мне на грудь, держа мои запястья, чтобы я не мог его

ударить. Я метался, пытаясь скинуть его со своей груди, крича, чтобы он свалил.

Он просто глянул на меня так, как когда мы были маленькими, когда мы оба

знали, что в драке я ему не ровня.

Наконец, я остановился.

На мои глаза навернулись слѐзы. Казалось, с неба на меня рухнула огромная

чернота, душа меня бессмысленностью всего этого. Ничего из того что я когда-либо

делал, не угодит этим людям.

Он слез с меня и протянул руку — жест который я проигнорировал.

Дверь открылась, и все вышли на крыльцо.

Ной присел на корточки рядом со мной с безумным взглядом.

— Лучше поухаживай за ним, мама, — сказал Билл.

Я вытер свою челюсть. Ладонь была мокрой от крови.