Ключ Соломона (книга первая) (СИ) - "О. Бендер" (читать книги без сокращений .txt) 📗
— Анукорт¹, — внезапно выдал сидящий за столом, откладывая в сторону измученный столовый прибор. Стоящий около его стола мужчина принял такой же удивленный вид, какой до этого имелся только у всех прочих посетителей. — Местное лекарство, Бади. Должно помочь, если ты не в состоянии сесть за чертов стол.
— Смелый! — Не сказал, а скорее тихо прорычал «Бади», делая последний шаг к столу и сжимая кулаки. — Не боишься меня?
Сидящий за столиком небрежно махнул в сторону уже отодвинутого стула.
— Не вижу причин. Твой личный приезд на мои похороны был бы слишком претенциозен даже по твоим меркам. Да и потом, тут ведь и не эшафот вовсе, а исповедальня? — Последняя фраза явно выбила стоящего у стола из равновесия. Тот то ли не ожидал такой реакции собеседника, то ли просто с трудом владел собой.
— Так что, я думаю, ты пришёл поговорить. Вероятно, даже попросить о чем-то? Если тебе так будет проще, можешь начать с «простите меня, святой отец, ибо я согрешил…». Ради тебя я даже в рясу переоденусь! — Словесный поток был прерван плохо сдерживаемым рыком. — Нет? Тогда, может, что-нибудь закажешь? Тут неплохая кухня. Не поручусь, правда, за то, что на ней готовят.
Отрицательно мотнув головой и нервно швырнув куртку на спинку стула, «байкер» наконец уселся. Это действие возымело силу выстрела из стартового пистолета — все присутствующие в кафе вдруг вновь обрели возможность и непреодолимое желание заняться своими делами; возобновились прерванные разговоры, кто-то послал официантку за очередной батареей пивных бокалов.
— Мне требуется… одолжение, — последним сказанным словом можно было по неосторожности порезаться. Или перерезать кому-нибудь глотку. В глазах за очками за секунду пронеслась буря эмоций: сарказм шел в атаку на раздражение, осторожность и удивление обходили с флангов. Вся эта встреча не укладывалась ни в один типовой сценарий хотя бы потому, что никто все еще не бил никому морду, а здание кафе все еще не потеряло структурной целостности, хотя уж оно-то явно не выдержало бы первым. И пусть сидящий перед ним производил довольно жалкое впечатление, в его способности доставлять бесконечное количество проблем, пока не накроется крышкой гроба, можно было не сомневаться. Наконец внутренняя борьба завершилась очевидной победой любопытства, и его собеседник принял чуть более серьёзный вид.
— Это официальный запрос, Абаддон?
— Нет… — Байкера внезапно прошибла заметная дрожь, на мгновение могло показаться, что еще немного, и все кончится припадком, но уже через несколько секунд тот продолжил: — Никто не знает. Мне нужно, чтобы ты защитил падшего, — глухо проговорил он, вперившись глазами в стол.
— Какого-то конкретного? — За очками вновь можно было уловить намек на насмешку. — Или любой подойдет?
— Уриил. Его зовут Уриил, ясно?! — рявкнул собеседник. Посыл еле сдерживаемых эмоций был неочевиден, но уши от него закладывало будь здоров.
— Не шуми, людей распугаешь, а новым тут взяться неоткуда, — человек в очках задумчиво побарабанил пальцами по тарелке с застывающей в ней кашей. — Припоминаю такого. Но у него ведь и так весьма удачно имеется нянька из ваших. Что, не справляется? Или с поводка соскочила? — На лице фальшивого байкера, который и так очевидно не был образцом ни единой горней благодетели, проступила гримаса брезгливой ярости.
— Ему… У него не получится… — медленно выдавил тот.
— И не боишься одолжиться у конкурентов, Бади? — Вновь взгляд на мужчину, который теперь, сверля глазами явно ненавистное лицо собеседника, упирался двумя руками в край стола и, казалось, в очередной раз без каких-либо причин успел опустошить весь невеликий резерв своего терпения.
— Маникюр попортишь, — небрежный кивок в сторону побелевших от напряжения пальцев, и молодой мужчина полез в свой саквояж, извлекая оттуда на свет блокнот и ручку. — И вообще, съездить бы тебе… в санаторий!
Смотреть на перекошенное ненавистью лицо перед собой было на удивление забавно, но стоило все же удостовериться, что бульдог, в которого он последние пять минут тыкает палкой, не планирует сорваться с цепи.
— Ладно, пиши адрес, загляну.
Спустя несколько секунд, забирая блокнот и мельком просматривая написанные странным рваным почерком строчки, он не удержался и хмыкнул:
— О, знакомые места? Сколько лет я на малой родине не бывал! — И секунду спустя вопросительно глянул на собеседника: — Это все?
Дождавшись кивка, он встал, закрыл саквояж и, едва заметно наклонив голову, неторопливо направился к выходу.
Спустя полчаса Мэри, наконец выпроводив разношерстную компанию местных работяг, неожиданно обратила внимание, что двенадцатый столик оказался не убран. Она не помнила, чтобы там кто-то сидел за последние пару часов, а уж то, откуда на столе взялась странная и явно недешевая посуда, а в ней — остатки какой-то каши, которую Ронни не только что никогда не готовил, а даже в глаза бы не узнал, — было вдвойне необычно. Еще одним открытием стало то, что неведомый посетитель, очевидно, был здесь со своим ручным бенгальским тигром — иначе как еще объяснить восемь борозд от когтей, которые теперь красовались на столе? Впрочем, найденные под тарелкой двести долларов чаевых резко притупили интерес ко всем прочим открытиям. А местные столы, решила Мэри, видывали и много чего хуже бенгальского тигра.
Комментарий к Глава 1 / Ангел бездны
¹ Анукорт — лекарство, выпускаемое в США в форме суппозиториев².
² Суппозиторий — лекарственная форма препарата для введения per rectum³.
³ То есть, в задницу.
========== Глава 2 / Обжигатель горшков ==========
Тот, кто не доверяется случаю,
не многое сделает плохо,
но и не многое сделает.
Маркиз Галифакс
Молодой мужчина в очках уже минут десять стоял в центре небольшой квартиры явно советской постройки и, судя по его виду, был занят напряженным мыслительным процессом. Ну или спал стоя. С момента этой странной встречи в бургерной посреди ничего, называемого невадской пустыней, прошло всего шесть часов, а количество вопросов без ответа успело к этому времени уйти за горизонт и прислать оттуда пару открыток с местными видами. Ничего из того, что случилось, не могло произойти так, как оно произошло: не мог Абаддон, бессмертный, по местным меркам практически всесильный и уж точно всегда предсказуемый во всех своих действиях, как кусок базальта, — от похода в туалет до рутинного геноцида жителей какого-нибудь континента — назначить встречу с представителем его ведомства. Не мог и заявиться на нее, краснея и истеря, как пьяная институтка перед ВДВэшником. И уж точно не мог добровольно попросить помощи в защите какого-то падшего, которых в здешних краях с недавних пор сыпалось больше, чем по осени желудей с дуба. Даром что этот был известен поболее всех прочих.
А значит, либо этот короткий и бедный на информацию разговор ему приснился, либо еще не известный кто-то затеял еще не известную, но уже осязаемую в воздухе мерзость. Лунатиком мужчина себя не ощущал, следовательно ситуация просто-таки напрашивалась, чтобы ее усугубили романтическими поворотами сюжета и беспорядочным героизмом действующих лиц.
Сосредоточенность мужчины прервала внезапно начавшаяся возня на расположенной неподалеку двуспальной кровати: один из двух парней, лежащих на ней, попытался, не приходя в сознание, отвоевать одеяло в свою полную безраздельную собственность. Второй при этом сопротивлялся.
Мужчина коротко вздохнул и поправил очки. Найти это место оказалось на удивление несложно. Добраться до цели — и того проще. Целью оказалась однокомнатная — наверняка съемная — квартира на третьем этаже в доме постройки времен позднего социализма в типовом спальном районе не менее типового провинциального города. Внутреннее убранство включало в себя микроскопическую кухню, коричневую плиту с засаленной духовкой, сервант с хрусталем, явно оставшимся от владельцев квартиры. Еще в наличии имелись выцветшие обои с неподдающимся идентификации цветочным рисунком, отдельный туалет типа «зашел и сел», такая же ванная с синим кафелем на полу и прихожая с антресолью. Очевидно, чтобы жить в подобных условиях, требовалось невероятное жизнелюбие. Блондин, окончательно к этому моменту отвоевавший одеяло и соорудивший из него странное подобие кокона в основном в районе головы, несомненно этим жизнелюбием обладал в достатке. По крайней мере, острых лезвий, пеньковой веревки и других подходящих для немедленного сведения счетов с жизнью предметов на обозримой территории не наблюдалось. Мужчина вновь переключил свое внимание на затухающую баталию: брюнет, потерпевший разгромное поражение в битве за одеяло, ограничился лишь тем, что накрыл ладонью оставшуюся за пределами «кокона» задницу блондина. Такой расклад, судя по всему, устраивал обоих, так что возня в скором времени окончательно стихла. Несмотря на откровенно интимный характер развернувшейся перед ним сцены, мужчина себя нарушителем частной жизни не ощущал. Его вообще мало что могло смутить, а здесь он — ко всему прочему — был все же по делу. Неспешно пройдя в дальний угол комнаты, он обратил внимание на вторую по значимости деталь квартиры — местную библиотеку. Книг было много: часть из них была заботливо отсортирована и разложена по стеллажам, большая же часть оказалась сложена в стоящих тут же коробках, а то и вовсе валялась небрежными стопками на полу. Мужчина пробежал глазами по корешкам уже отсортированных книг — медицина, биохимия, классическая литература и целый набор наукообразных справочников по детской психологии и психиатрии.
