Разнести повсюду весть (ЛП) - Вилгус Ник (читать книги без TXT, FB2) 📗

После обмена любезностями он произнёс:

— Что она? …Нас? …Правда? …Эм, я не знаю…

— Кто это? — спросил я, вне себя от нетерпения.

Он отвернулся, раздражённый.

— Мы почти решили не делать этого, — сказал он после долгой паузы. — Она хочет? Правда? Дайте мне поговорить об этом с Вилли…

— Ну? — требовательно спросил я, когда он, наконец, повесил трубку.

— Это была Руби.

Где я раньше слышал это имя?

— Это по поводу Амелии, — добавил Джексон.

— Той девочки, которую мы видели пару месяцев назад?

— Руби сказала, что мать Амелии хочет, чтобы мы её удочерили.

— Правда?

— Полагаю, мы ей понравились.

— Она так сказала?

— Она умерла в прошлый четверг. Похороны были вчера. Полагаю, одна из последних вещей, которые она сказала, были о том, что она хочет, чтобы о её дочери позаботилась “пара геев”. И мы были единственной парой геев, которые с ней встречались.

Амелия Фостер была девятилетней девочкой, чей отец умер от последствий ранения, полученного на войне в Персидском заливе, а мать — яркая, счастливая женщина, которая любила рисование и котов, умирала от опухоли головного мозга. Мы с Джексоном были в числе пар, с которыми она “беседовала” в поисках идеальных родителей, которые будут воспитывать её дочь после её смерти. Я спросил миссис Фостер, почему её старшая сестра не хотела позаботиться об Амелии, и в ответ получил чуть больше, чем улыбку. Затем миссис Фостер объяснила, что новыми родителями Амелии должны быть люди, которые на самом деле хотят её и дадут ей жизнь, которую она заслуживала. Позже я выяснил, что старшая сестра миссис Фостер была замужем за жестоким мужчиной с богатым уголовным прошлым, и что их отец отбывал срок в тюрьме за сексуальное насилие.

— Ты говорил ей о Тони? — спросил я.

Джексон кивнул.

— И?

Джексон вздохнул.

— Что это значит? — спросил я.

— Мне действительно понравилась та маленькая девочка, — признался он. — И Тони мне тоже нравится. Но Амелия была лапочкой, и я чувствую с ней связь.

— Значит, ты не хочешь брать Тони?

— Дело не в этом — мы не можем сейчас передумать.

— Тогда что такое?

Он снова вздохнул.

— Сначала мы вообще не могли найти никакого ребёнка. Теперь у нас есть двое, и мы должны выбирать между ними? — раздражённо произнёс я.

— Может быть, мы не обязаны выбирать, — тихо произнёс Джексон.

— Взять их обоих?

— Почему нет?

— Я думал, ты не хочешь ещё одного ребёнка.

— Не хочу. Я имею в виду… Я не знаю, что имею в виду. Но я не хочу ей отказывать, Вилли. Её мать только что умерла. Она, должно быть, не в себе. И мне хотелось бы иметь дочь.

— Ты не думаешь, что это слишком?

— Двое детей?

— Двойная проблема?

— Или двойное веселье, — парировал он.

— Ты уверен?

— Если бы это был любой другой ребёнок, я бы сказал “нет”. Действительно, честно, сказал бы. Нам нужно сначала устроить Тони — это наш приоритет. Но Амелия… она другая. Нам придётся снова поговорить с Руби, а затем Руби поговорить с Хизер, потому что нельзя волей-неволей собрать вместе кучу детей. Но Тони не жестокий ребёнок. У него нет записей о драках с другими детьми или чего-то такого. Они двое, наверняка, хорошо поладят.

— Тогда давай сделаем это, — сказал я.

— Правда?

— Давай, Ледбеттер! Ты знаешь меня. Ты заставил меня переехать в эту забытую Богом, замерзшую адскую дыру. Меньшее, что ты мог бы сделать, — это подарить мне парочку малышей, о которых можно заботиться, пока ты там бродишь по художественным галереям и ешь канапе с мэром.

— Правда?

— Давай сделаем это.

Джексон улыбнулся — думаю, это был первый раз, когда я увидел такую улыбку, связанную с усыновлением ребёнка. Он всегда поддерживал и подбадривал, но с определённой холодностью, определённой отдалённостью. Сейчас он сиял.

— Я не знал, что ты так сильно её хочешь, — сказал я.

— Может, я тоже не знал, — ответил он.

— Чего ты ждёшь? Звони Руби и узнай, что она скажет.

Глава 46

Где твой аппетит?

— Вы оба совсем с ума сошли? — спросила миссис Ледбеттер. — И что, чёрт возьми, подумает твой отец?

— Это правильное решение, мама, — сказал Джексон. — Передашь мне салат?

— Двое детей? Я даже не познакомилась с девочкой. Нельзя удочерить кого-то, с кем я никогда не встречалась. Серьёзно, Джеки. Это неправильно. Теперь мне придётся рассказать своим друзьям, что у меня двое внуков. Они подумают, что мне сто лет.

— Ты её полюбишь, мама.

— У неё две головы или что?

— Мам!

— Это у неё умерла мать, — отметил я.

— Поэтому у нее психологическая травма?

— Возможно, — сказал я.

— Она будет в порядке, — сказал Джексон. — Папа с нами не поест?

— Он сказал, что не голоден. Тебе действительно нужно заставить этого мужчину сходить к доктору.

— Ты его знаешь.

— Знаю и поэтому говорю, что тебе нужно заставить его сходить к доктору.

— Я пытался с ним поговорить, задать ему пару вопросов, но он разозлился. Знаешь, я медбрат, и веришь или нет, я раньше видел пациентов с инсультом.

— Я не знала, что у детей бывает инсульт.

— Обычно не бывает, но я работаю в больнице.

— Если у него был инсульт, то очень маленький.

— Но это может быть знак, что где-то что-то серьёзно не так.

— Ну, тогда поговори с ним!

— Почему бы тебе с ним не поговорить, мама? Он тебя послушает.

— Можно подумать. В чём дело, Вилфред? Почему ты не ешь?

— Знаете, меня зовут Вилли.

— Да, дорогой, я знаю. Ты не прикоснулся к еде.

— Я слишком нервничаю.

— Чего ради?

— Мы завтра забираем Тони.

— И?

— Ну, я нервничаю.

— Не передумываешь, нет?

— Конечно, нет!

— Тогда чего тебе нервничать?

— Для нас это большой шаг.

— Вот, что делают с тобой роды. Помню, когда родился мой Джеки…

— Мам, не начинай.

— Думаю, он, должно быть, завыл и продолжал делать это первые шесть месяцев своей жизни. Мы никак не могли его заткнуть. И он не мог просто плакать, как нормальный ребёнок. Его лицо краснело, и он сжимал свои маленькие кулачки и кричал изо всех сил, как сумасшедший. Так раздражающе! Я говорила няне успокоить его, но она не помогала. Будучи в этом смысле большой христианкой. Потом я сказала твоему отцу выписать транквилизатор…

— Не правда! — воскликнул Джексон.

— Определенно, правда. Но я выяснила, что когда твоего отца нет рядом, я могу добавить немного водки в твою бутылочку, и ты сразу успокаивался. Затем моя подруга Энни — ты знаешь Энни. Это она вышла замуж за того араба и переехала в Дубаи или какую-то чёртову дыру в пустыне — ну вот, Энни нравилась травка, и она выдувала дым тебе в лицо.

— Мам!

— Ну, она это делала, дорогуша. Это помогало тебе расслабиться.

— И с тех пор я хожу на программы восстановления из двенадцати шагов.

— Мы не знали, что ты превратишься в наркомана, дорогой.

— Мам, ты прекратишь? Ты знаешь, что всё это неправда. Твои друзья, может, и считают это забавным, но не я.

— Он действительно напряжён, да, Вилли? — спросила она, бросив на меня взгляд.

— Вы даже не представляете насколько.

— Так когда я познакомлюсь с этим другим ребёнком? — спросила она, возвращая внимание к Джексону.

— Мы увидимся с ней завтра днём. Мы собираемся взять Тони и позволить им познакомиться друг с другом, устроить маленький визит и посмотреть, что будет.

— Я слышала, что братья и сёстры не обязательно должны нравиться друг другу.

— Мисс Руби подумала, что будет лучше, если они встретятся до какого-либо окончательного решения, которое мы примем, — отметил я. — Когда мать Амелии говорила с нами, она подумала, что мы бездетные, поэтому могла выбрать нас.

— Или, может быть, она выбрала вас потому, что думала, что вы будете хорошими родителями.

— Может быть, — ответил Джексон.