Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
Мистер Кенуэй неожиданно возразил:
— Не нужно столь категорично, Коуэлл. Мне трудно судить, поскольку я видел все только мимолетно, но я поддержал бы вашу кандидатуру. Вы давно служите Ордену. Вы умный, практичный и харизматичный человек. Вы не полагаетесь на чьи-то оценки и способны сомневаться. А еще вы задумываетесь над «малозначимыми» вопросами, на которых порой строятся масштабные планы. Я бы охотно проголосовал за вас.
Шэй неосознанно напрягся. Хэйтем говорил едва ли не с улыбкой, а слышать от него поток комплиментов, сказанных другому мужчине, было неприятно. Более того, мужчине, на которого Хэйтем когда-то там смотрел. И сейчас смотрит. Ладно бы даме комплименты говорил — это, по крайней мере, повсеместно принято.
Миссис Коуэлл неожиданно рассмеялась:
— Мистер Кенуэй, я сейчас поняла, что мне удивительно повезло с замужеством!
Шэй едва удержался, чтобы не посмотреть на нее мрачно. Супруги Коуэлл, похоже, так и остались в неведении, к кому из них когда-то подкатывал Хэйтем. А может, к обоим?
Мистер Коуэлл имел вид немного растерянный. Он даже отпил из стакана, а отпивая, издал неприличное чавканье.
— В самом деле? — он явно что-то активно обдумывал. — С такого ракурса я не смотрел. Но ведь это огромная ответственность…
— Вы будете не один, — резонно возразил Хэйтем. — У вас будут советники и советчики самого разного качества.
— У Эшли есть я, — фыркнула миссис Коуэлл. — Ему тоже с женитьбой повезло.
— Это дело будущего, — напомнил Хэйтем. — Сейчас гораздо важнее разобраться с первоочередными делами.
— Да-да, — мистер Коуэлл посмотрел на супругу и обрел уверенность. — В таком случае, Кенуэй, я, наверное, буду вынужден откланяться. Знаю, вы рассчитывали провести этот вечер за беседой, но обстоятельства, вы понимаете… Я немедленно соберу Орден, мы обыщем комнату по указанному мистером Кормаком адресу… А сам, пожалуй, отправлюсь в Букингемский дворец. Это будет уже, конечно, не время для встреч, но, возможно, это скажет о серьезности намерений Ордена лучше меня.
— Извините, господа, — леди поднялась первой. — Мы обещаем, что если вы не покинете Лондон, то обязательно пригласим вас на ужин, как только позволят обстоятельства. Я обещала вам танец, мистер Кенуэй, а я всегда держу слово.
— Буду ждать, — заверил ее Хэйтем и встал — проводить.
Шэй с трудом дождался того, как за гостями захлопнется дверь, а в замке снова провернется ключ. Хэйтем устало оперся на дверь рукой, а потом медленно побрел обратно и вид имел такой, как будто только что в одиночку разгрузил трюм.
Но Шэй сочувствием не проникся. Он выждал удачный момент и толкнул любовника именно тогда, когда тот поравнялся с кроватью. Хэйтем плюхнулся на застеленную постель и вопросительно вскинулся, но Шэй не разменивался на ответы — резким движением опустился перед ним на колени и ожесточенно рванул застежку брюк.
Пуговицы, естественно, не выдержали подобного обращения, ткань негромко затрещала, а Хэйтем попытался поймать Шэя за руку.
— Ты что творишь?
Шэй не ответил. Исподние штаны расстегнуть было трудней, но он справился — и при этом увернулся от хватки любовника.
У Хэйтема не стояло, но остановить капитана Кормака, когда он к чему-то стремился, такие досадные мелочи не могли. Шэй наклонился, придерживая правой рукой естество, а левой — непослушную ткань, которая мешала дотягиваться, и склонился, обхватывая головку губами.
Хэйтем его за запястье все-таки поймал, но останавливать, видно, передумал. Шэй сразу почувствовал, как плоть твердеет прямо на языке, и склонился ниже. Такими темпами и минуты не пройдет…
И Шэй не ошибся. Хэйтем откинулся на руку, а хватка на запястье ослабла. Естество уже полностью не помещалось во рту, по крайней мере — без определенных усилий. И Шэй собирался все усилия приложить, но с этим не спешил. Это английские джентльмены, должно быть, занимаются любовью в темноте и побыстрее, а мистер Кормак умел и дарить, и получать удовольствие. И сейчас с видимым наслаждением скользил по члену, плотнее обхватывал губами, рисовал языком на нежной головке узоры, дразнил уздечку, от чего Хэйтем заметно вздрагивал и едва ощутимо подавался вперед.
Злорадство соперничало с нежностью, но победила в этом поединке мужская солидарность. Шэй глубоко втянул воздух носом и расслабил горло, одновременно скользнув вниз. Хэйтем шумно перевел дыхание, а его рука сместилась с запястья на затылок. Шэй ожидал, что тот попытается удержать или даже прижать сильнее, но любовник только рассеянно погладил по уху и замер, едва слышно постанывая.
Шэй приподнялся, перехватывая воздух, и склонился снова, теперь уже находя удобный ритм для движения и дыхания. Ткань уже можно было не держать, а повторяемость движений позволила позаботиться и о себе. Расстегнулся Шэй на ощупь, и сам простонал, коснувшись своего члена.
Поймать ритм было нетрудно и привычно. Хэйтем опустил руку на плечо и крепко сжал пальцы — не побуждал к чему-то, а просто инстинктивно. Шэй и сам уже чувствовал, что на языке все заметнее ощущается терпкий привкус — верный признак того, что до финала недалеко.
Когда Хэйтем замер и коротко простонал, Шэй поспешно приподнял голову. Вот если бы придерживал… А без поддержки Шэй предпочел в рот, а не в горло, так сглатывать было удобнее. Это несколько омрачило честолюбивые замыслы, но мистер Кормак быстро утешился мыслью, что любовнику сейчас на это плевать.
Хэйтем обессиленно откинулся на руки, а Шэй усилил движение рукой, заранее пожертвовав штанами. Пока на губах еще подрагивала горячая плоть, достичь разрядки было легко. Шэй тяжело выдохнул, переживая несколько секунд острого наслаждения, а потом наконец распрямился. И заранее упрямо поднял взгляд.
— Шэй, — мистер Кенуэй облизнул губы и посмотрел в глаза. — Может быть, объяснишь, что за выходки?
— А что, — Шэй пока не был способен на полноценный спор, но попытался привести мысли в порядок, — для того, чтобы заняться любовью, нужны особые причины?
— Любовью? — парировал Хэйтем. — Больше похоже на насилие.
— Любовью, — заверил его мистер Кормак и даже привалился щекой к бедру. — Чтобы ты знал, что я лучше, чем все твои английские джентльмены вместе взятые.
— Конечно, — хмыкнул Хэйтем. — Ты же ирландец. Но я решительно не понимаю, что именно сейчас тебя заставило ревновать к Коуэллу. Да, вычислил ты его безошибочно. Но у нас с ним никогда ничего не было, не будет… и не надо. Так к чему столь весомые доказательства?
— На всякий случай, — отрезал Шэй. — Ты ведь и сейчас на него смотришь. И, кажется, на его жену тоже.
— Шэй… — мистер Кенуэй вздохнул, протянул ему руку и помог подняться, подтолкнув, чтобы сел рядом. — Эшли всегда пользовался успехом у дам, но на мужчин никогда не смотрел, так что я и в молодости не питал никаких надежд. А с возрастом я стал куда больше ценить чувства и верность, чем чье-то обаяние. Впрочем, Хильде поистине повезло — Эшли искренне ее любит.
— Она нормальная, — Шэй угрюмо пожал плечами, — и вести себя в обществе умеет, и работать в паре с мужем, и быть верной женой. Ну, то есть я там не знаю, насколько верной… Но тебе, наверное, такая бы понравилась.
Хэйтем только вздохнул:
— Эшли тоже повезло, не спорю. Тебя, по всей видимости, задело то, что я рассыпался в славословии мистеру Коуэллу? Можешь утешиться — я ни за что бы всего этого не сказал, если бы не нуждался так отчаянно в здравомыслящем магистре британского Ордена. Войне надо положить конец, и ты это знаешь не хуже меня. Шэй, ты же, наверное, уже давно понял, что я крайне редко говорю комплименты тем людям, которые мне… небезразличны. Тебе не к чему ревновать. Впрочем, мне иногда кажется, что тебе для этого и повода не нужно.
Шэй заглянул в глаза возлюбленному и вдруг увидел там усталость.
— Знаешь, Хэйтем… — вдруг задумчиво произнес мистер Кормак. — Я не ирландец. Я американец. Есть такое слово? Если нет, то будет.
Хэйтем посмотрел на него долгим взглядом и медленно кивнул:
