Ороборо: Господин Демон (СИ) - "Ie-rey" (е книги .txt) 📗
— Не хочу… чтобы ты уходил, — прошептал Сэхун, обняв его за шею. — Хочу, чтобы остался.
Чонин крепче сжал его бёдра, плавно потянул, чтобы вновь соединить их тела, замер. Левой рукой скользнул по боку, плечу, отвёл со лба светлые пряди и смахнул с виска капельку пота. Склонился к приоткрытым губам, ловя каждый выдох.
Сэхун под ним дрожал и с силой цеплялся за шею, стискивал коленями бока. Дрожь жила и внутри него, и Чонину приходилось прилагать усилия, чтобы не броситься в этот омут с головой. Эти усилия таяли под градом исступлённых поцелуев, которыми осыпал его Сэхун. Он качнулся, почти вышел из Сэхуна, чтобы резко толкнуться обратно и поймать губами стон. Сэхун помотал головой, запрокинул её и закусил губу. Душил стоны, путаясь во вдохах и выдохах своих и чужих. Стиснув пальцами тёмные волосы, прижимал голову Чонина к собственной шее и плавился от жара ярких после поцелуев полных губ. Всхлипнул на очередном толчке и сильнее запрокинул голову, позволяя добраться до ключиц. Чонин попробовал эти ключицы и губами, и языком, даже слегка покусал. Руки непрестанно скользили по бёдрам, ягодицам и ногам Сэхуна. И после каждого толчка он с силой прижимался к Сэхуну, пытаясь остаться в нём, с ним. Как часть целого. Неразделимо.
Лунное сияние под кожей Сэхуна постепенно сменялось ярким блеском — чистым и прозрачным, хрупким и звенящим свечением хрусталя и серебра. И это принадлежало только Чонину. Только его Глазам Смерти.
Только его идеальный кристалл по имени Сэхун.
Он упёрся руками в пол над плечами Сэхуна, задвигался быстрее, теряясь в ослепляющем свете, почти не чувствуя, как Сэхун держится за него руками и ногами. Отрывистые стоны разбавляли тяжёлое дыхание и тихий звон нитей ци, который слышал только Чонин. И чем громче пели переплетающиеся нити двух разных цветов, тем сложнее было понять, где одно, а где другое. Они с Сэхуном терялись друг в друге и не пытались найтись.
Саднящая боль в исцарапанных плечах ничего не значила, если с губ Сэхуна слетало только его имя. И если после не оставалось ничего, кроме безмятежности, лёгкости и удовлетворения.
Сэхун прижимал его голову к груди, где всё ещё бешено колотилось сердце, гладил по влажным от пота волосам и обессиленно лежал под ним, слегка подрагивая от отголосков испытанного удовольствия. И Сэхун хотел, чтобы он остался.
========== - 10 - ==========
Комментарий к - 10 -
Доброе утро, котики :)
Все, кто ждал ЧП, дождались)))
Ваша Бета
- 10 -
За час до рассвета Чонин проснулся в кровати и один — почуял присутствие рядом “куклы”. Аура та же, но вестник другой. Предыдущему Чонин прокусил голову в подворотне под дождём.
Завернувшись в одеяло, он спустился в гостиную и нашёл Сэхуна на диване. Тот возился с красками и кистями.
— Что ты делаешь?
— Рисую твою карту. Просто так. — Сэхун потёр нос, испачкав его чёрным, отложил кисть и осторожно показал Чонину получившуюся карту.
— А это точно я?
— Сдохнуть хочешь? — Сэхун сердито фыркнул и положил карту поверх остальных рисунком вверх, чтобы краска подсохла. — Тёмный всадник. К резким переменам.
— О, вот как…
— Тебя что-то не устраивает? — Сэхун явно подумывал отобрать одеяло, поэтому Чонин поспешил предотвратить это: забрался к Сэхуну на диван и обнял, закутав в одеяло вместе с собой. “Кукла” мог и подождать.
— Как ты мог такое подумать? Всё устраивает. Но, может, ты всё же поспишь?
Сэхун притих, прижавшись к его груди спиной. Чонин дождался, когда он уснёт, и только тогда выскользнул из-под одеяла. “Кукла” всё ещё бродил неподалёку, и стоило отправить его куда подальше.
“Куклу” Чонин нашёл в двух километрах от дома — на лесной дороге. Тот склонился перед ним, прижимая к груди узкую коробку. Защита работала слабо, так что Чонин сразу почуял собственные печати. Семь штук.
— Господин, как ты и велел, вот они. — “Кукла” открыл коробку, продемонстрировав печати. — Плата за заказ, Господин.
Чонин медленно поднял перед собой раскрытую ладонь, призвав к себе все семь печатей. Старая работа. И в половину не так хороши, как те печати, что мог сделать Чонин сейчас. Он поглотил старые печати и вызвал новую, позволил ей обрести материальную форму и повесил в воздухе перед носом у “куклы”. Отдавать печать не хотелось, но это заказ, как ни крути. И в этой — последней — печати отблесками жила ци Сэхуна, ведь Сэхун смотрел, как он делал эту печать. Незначительная примесь, совсем крошечная. Никто не заметил бы, кроме Чонина. И отдавать печать больше всего не хотелось именно поэтому.
— Исчезни, — хмуро буркнул “кукле” Чонин.
“Кукла” послушно забрал печать и поспешил убраться, пока его не обратили в прах.
— А за мой заказ возьмёшься? — На асфальт ступил сгорбленный старец с кожистыми крыльями за спиной. Чонин немедленно прищурился, почуяв знакомую ци. Этой же ци был пропитан тот “кукла”, что напал на Сэхуна в доме господина Ана.
— Не вышло нарушить закон, так решил договориться?
— Придержи язык, полукровка. Ты хоть знаешь, с кем говоришь? — растопырив крылья, одёрнул его старец.
— Понятия не имею. А должен? — Чонин криво усмехнулся, отслеживая вместе с этим нити ци пожаловавшего в гости демона.
— Щенок. Это у Чанёля ты дурных манер набрался? Яблоко от яблоньки… Чанёлю стоило скрыть позор и удавить тебя сразу после рождения, чтоб не разводить ущербных недоде…
— Ой, Силах, вот это ты зря, — сокрушённо посетовал свесившийся с ветки вниз головой Чанёль. — У мальчика пунктик насчёт происхождения. Теперь он тебе точно все старые когти поповыдерет и скажет, что так оно и было.
— И крылья ещё переломаю, — индифферентно добавил Чонин, разглядывая зарево на востоке. — И хвост выдеру. Вместе с позвоночником.
— Тебя-то кто звал? — зашипел на Чанёля незваный гость.
— Ну как же? — Чанёль сделал большие глаза. — Ты меня недобрым словом помянул.
— Двое на одного. — Старец с презрительным видом скрестил руки на груди.
— Вот ещё, — фыркнул Чонин и исчез в клочьях чёрного тумана. Ягуар обрушился на старца с другой стороны. Ударил в грудь всем своим весом и сомкнул челюсти на голове. Хруст шейных позвонков прозвучал раньше, чем затрещал череп. Ягуар сильным рывком оторвал голову от тела и лапой откатил подальше. Чанёль спрыгнул с ветки и швырнул в оторванную голову пригоршню искр. Пламя занялось в один миг, обратив в пепел вместе с головой и обезглавленное тело.
— Просто оторвал черепушку — никакой фантазии, — развёл руками Чанёль и с укором посмотрел на ягуара. — Вот что ты будешь делать? Нет бы художественно развесить кишки вдоль дороги или…
— Лапами развешивать прикажешь? — мрачно поинтересовался обратившийся обратно Чонин от обочины.
— Ты чего там копаешься?
— Одежду ищу.
— Ну, ты мог бы удушить старика хвостом.
— Я тебе не мартышка. Мой хвост для таких манипуляций не предназначен.
— Ну да, ну да… И что это вообще за пунктик такой дурацкий? Стоило ему брякнуть про папу с мамой — и всё. А вдруг бы он что дельное сказал?
— После папы с мамой мне стало резко скучно.
— А если я тоже тебе про папу с мамой начну втирать?
— Черепушку не жаль?
— Гм… — Чанёль ощупал собственную голову и передёрнул плечами. — В другой раз как-нибудь. Вот слово тебе ни скажи…
— Ты чего припёрся-то?
— Да так. Соскучился. Ну ладно-ладно, не распушай хвост! Ты уверен, что тебе это нужно?
— Что именно? — Чонин вздохнул и с тоской посмотрел на Чанёля.
— Смертный этот. Пусть даже он не погонит тебя поганой метлой с порога, но он смертный. Я даже не стану поднимать вопрос о потребности некоторых отдельно взятых пернатых в его душе, что сразу лишает тебя всех пряников. Но он же смертный, хмурое солнышко. Просто подумай, что он однажды протянет ноги, и в его доме будет играть музыка. Конечно, я не откажу тебе в такой малости и сварганю “куклу”, если ты попросишь. Но ты уже большой мальчик, так что “куклу” с человеком ни за что не спутаешь. И ладно бы, если б смертные просто протягивали ноги, но они ещё стареют. Чонин, это всего десять — ну пусть пятнадцать — лет. Оно тебе надо?
