Окно на северную сторону (СИ) - "Mia_Levis" (библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗
- Тшшш... Не дергайся. Потом, когда выйдешь, спросишь у ровесников, как часто они дрочат вместе. Поверь, ответы тебя удивят. Это ты у нас поздняя пташка, поэтому и не понимаешь, что ничего постыдного в этом нет. Относись к этому проще, Авиан. Никто тебя не осудит, понимаешь? - Далиан говорил так уверенно, так спокойно, что и правда было легко прикрыть глаза и позволить чужой руке лежать поверх его собственной, руководя, скользя то вверх, то вниз по возбужденной плоти. Авиан так и лежал с закрытыми глазами, кусая до крови губы, чтобы только не застонать, часто дышал через нос, уткнувшись бете куда-то в ямку между ключиц. Как бы было легко, если бы Далиан был альфой, ведь он как раз такой понимающий друг, перед которым не было бы стыдно. Но, увы, Авиан понимал, что в данном случае единственная помощь, которую мог оказать Лиан - это кратковременное облегчение и моральная поддержка. Омежья сущность жаждала не просто секса, а вязки с альфой. Все первобытные инстинкты, весь механизм течки был предназначен для скорейшего зачатия, и Авиан чудесно знал, что жар в животе прекратится лишь тогда, когда его до краев накачают спермой.
- Ммм... - все-таки не удалось сдержать стон, а спустя мгновение переплетенные пальцы залило теплым семенем. Авиан снова отчаянно покраснел, отрезвленный временным облегчением, но Далиан как ни в чем не бывало вытер руки и животы простыней и широко зевнул.
- Теперь минут пятнадцать можешь поспать. Силы тебе сейчас понадобятся, - пробормотал Далиан, улыбнулся и прикрыл глаза. Авиан тоже попытался уснуть, но пролежав несколько минут понял, что это нереально.
- Лиан?
- Ммм... - сонно пробормотал бета.
- Как они добились, чтобы меня не выводили из камеры?
- Просто обстоятельства удачно сложились, - вздохнув, ответил Далиан. - Томас, охранник, который тебя утром ударил, на плохом счету. Он часто до этого избивал бет, меня однажды так отходил, что несколько ребер сломал, - Лиан потер по груди, как будто припоминая, потом встряхнулся, откинул светлые волосы со лба и продолжил: - Не так давно что-то там дошло до начальства, хотели выгнать его. Не знаю, кому он вылизал зад, но в итоге сделали строгий выговор и оставили. Но, как понимаешь, повторный инцидент ему ни к чему. Так что нашим осталось только припугнуть ублюдка, сказав, что ты подозрительно плохо себя чувствуешь и хочешь снять побои в лазарете. Они договорились, что ты ничего не говоришь, никуда не ходишь, лежишь в камере столько, сколько понадобится. Томас взамен пообещал то ли курево хорошее, то ли еще какую-то хрень, не важно, в общем. Главное, что все удачно сложилось.
- Как-то ненадежно все это, - нахмурившись, пробормотал Авиан. Слишком все держалось на везении, словно карточный домик, готовый завалиться от любого, даже самого слабого, порыва ветра. Так много "если" не давало покоя: а если узнают? Если он, Авиан, делает ошибку, оставаясь здесь? Если родители не вернутся вскоре? Если он не переживет этот кошмар? Снова захотелось плакать, поэтому Авиан уже привычно спрятал лицо на плече Далиана, ища в нем такой необходимой поддержки и утешения.
- Это не твои заботы, мальчик. У нас есть проблемы и похуже, чем достоверность прикрытия. Спи, - бета не уточнил, какие именно проблемы имеет в виду, но было и так ясно, что он подразумевает течку и то, что у Авиана уже почти не осталось сил сопротивляться своей природе.
***
- Пожалуйста... пожалуйста... пожалуйста...
- Тише-тише, пей! - Далиан прижал к сухим губам стакан с водой, но Авиана так трясло, что жидкость только расплескалась, окончательно вымочив простыни, которые и так были влажными от пота, спермы и смазки. - Натаниэль, забери ты у меня этот ебанный стакан!
- Лиан, возьми себя в руки! - тихо проговорил Нейт, забирая злополучный стакан. Высокий рост позволял ему хорошо видеть напряженную фигуру беты, сидящего возле разметавшегося на койке Авиана.
- Не могу я взять себя в руки! Еще на рассвете ему было нормально, а сейчас посмотри, что с ним! - Далиан кивком головы указал на Авиана. Тот был весь мокрый, изо рта со свистом вырывался воздух, и он уже плохо осознавал, где находится. Только крутил головой из стороны в сторону на подушке и в бреду бормотал какие-то разрозненные слова и фразы. - Ему плохо, очень плохо.
- Он справится, Лиан. Нужно всегда думать в перспективе! Если сможет сейчас потерпеть, то потом уедет отсюда с родителями и будет счастлив, - казалось, что Натаниэль убеждал сам себя. Он, конечно, искренне верил, что этот план единственно возможный для благополучия омеги, но то, насколько сложно Авиан переносил течку, настораживало. Натаниэль поправил ему подушку, но тот неожиданно сильно вцепился в запястье альфы, уткнулся горячими губами, всхлипнул и снова что-то неразборчиво забормотал. Несколько мгновений Нейт так и стоял, не отнимая руку, но когда осознал, что все, о чем получается думать - развратные картинки того, как он имеет Авиана в разнообразных позах, сразу разжал тонкие пальцы парня и отошел. Он ведь пообещал ему, что все будет хорошо и никто не тронет его до тех пор, пока сам Авиан не попросит об этом. Когда-то Натаниэль уже не смог сдержать обещание, за что поплатился жуткой душевной болью, ночными кошмарами и длительным заключением. Больше он не мог такого допустить.
- А если он умрет? - тихо спросил Эльман. Он тоже выглядел измученным, лежал на своей койке свернувшись в клубок и дышал через раз.
- Не умрет, не говори ерунды, - упрямо огрызнулся Натаниэль, забираясь к себе и устраиваясь так, чтобы видеть Авиана: грудь того рвано поднималась и опадала, губы шевелились, а ресницы часто дрожали.
- Я бы не был так уверен, Нейт. Парень вообще сдал. Провалится твой благодетельный план, помяни мое слово, - тихо произнес Хесс, выпуская изо рта сизый сигаретный дым. Ему тоже не хотелось думать, что все усилия, весь вчерашний спектакль с Томасом - напрасны. Где-то в глубине души ворочалось давно забытое чувство жалости к несчастному мальчишке, но, в отличие от Натаниэля, Хесс и правда не верил, что парень сможет сдерживаться. Вопрос был только в том, как скоро он сдастся.
***
Это произошло на закате. Камера была уже погружена в полумрак, одинокую лампу еще не зажгли. Воздух пах затхлостью, пылью, потом и этим безумным сочетанием текущей омеги и возбужденных альф. Авиан уже даже шевелиться не мог, только лихорадочно дрожал и всхлипывал, смотря на потолок - трещинки собирались по углам и, словно сетка каменных вен, стекались к центру. Спустя годы Авиан с удивлением осознавал, что трещины в потолке запомнились ему лучше всего, а остальное слилось в мутный поток. Еще он помнил, как набрал в легкие воздух и произнес:
