Училка недобитая (СИ) - Анафест Ольга "Anafest" (серия книг .TXT) 📗
Савкин, оклемавшись, уже вроде и не помнил, что произошло, но созерцание себя в зеркале с утра и
щебетание злорадствующей Ани напомнили события вечера. Он неловко извинялся потом перед
братом подруги, Макс для приличия поломался, поворчал, а потом простил, только случая не
упускал, чтобы поглумиться и хоть как-то задеть Глеба при очередной встрече. Это уже врождённая
вредность, присущая, кажется, всем рыжим и конопатым.
Максим в очередной раз столкнулся с кем-то и резко остановился. Худенькая девушка сидела на
асфальте, потирая ушибленное колено.
— Прости, — рыжик протянул руку и рывком поднял её на ноги.
— Всё в порядке, — тихий голос не укрыл от парня всхлипа.
— Чёрт. Больно?
— Нет, всё хорошо, — она обошла его и, опустив голову, побрела дальше, глядя вниз.
— Стой! — Макс рванул назад и схватил девчонку за тонкое запястье. Та вздрогнула от
неожиданности и обернулась. Дрожащие ресницы, зарёванные покрасневшие глаза, алеющий след на
щеке. Она испуганно смотрела на него, пытаясь выдернуть руку.
— Что вам нужно?
— Ты чего? Так больно ударилась? Прости, я просто очень спешил, — Валеев не разжимал пальцев.
— Вы не виноваты, всё в порядке, — русая чёлка упала на глаза, закрывая их от собеседника.
— Но ты плачешь.
— Вы не при чём, — она снова дёрнулась и, освободившись, быстро пошла прочь.
— Да стой ты уже! — Макс схватил её за плечи, резко развернул к себе и обнял. — Куда ты
бежишь? Что с тобой случилось? — он и сам не понимал, почему просто не оставит в покое
девчонку, как она того просит.
— Пустите меня. Пустите! — она начала брыкаться в попытках вылезти из крепких объятий.
— Пока не расскажешь, в чём дело, не отпущу, — он мягко улыбнулся. — Пойдём со мной.
— Куда? — пухлые губы задрожали, и по щеке побежала прозрачная слеза.
— Гулять, — Макс крепко сжал её ладонь в своей и потянул к ближайшему парку. И плевать, что
его ждут в кафе и теперь не дождутся, плевать, что он совсем не знает эту девчонку со спутавшимися
русыми волосами, плевать, что уже вечер и нужно скоро возвращаться домой. Плевать, просто
нужно высушить её слёзы и заставить улыбнуться. Каким бы раздолбаем ни был Максим, у него
была одна слабость, самая большая в его жизни — женские слёзы.
— Как тебя зовут? — рыжик посадил девушку, уже переставшую сопротивляться, на скамейку.
— Маша.
— А меня Макс, — он сел рядом с ней и задумчиво посмотрел в небо. — Люблю, когда солнце
скатывается вниз. Красиво, да?
— Да, — она проследила за его взглядом.
— А что ты ещё любишь? — заинтересованно спросил парень.
— Люблю? — она помолчала. — Книги.
— Какие? — он не унимался.
— Старые и потрёпанные, которые обычно пылятся в библиотеках на полках, и их никто не берёт.
Они кажутся мне такими одинокими и несчастными. Я протираю ладонью обложки и бережно
листаю страницы, стараясь показать, что они совсем не одиноки, что я с ними.
Валеев ошарашено смотрел на девушку. Такого ответа он точно не ожидал. Рассчитывал услышать
что-то о любовных романах или сагах о вампирах, так популярных среди молодёжи, но никак не
такой странный ответ.
— Глупо, да? — Маша натянуто улыбнулась. — Я знаю, что глупо. Брат сказал, что я идиотка и
книжный червь, который сдохнет в грязном углу библиотеки, потому что ему на голову упадёт один
из томов «Войны и мира».
Макс захохотал, согнувшись:
— Это он идиот, Маш. А ты, если слушаешь ту ерунду, что он тебе говорит, глупая.
— Он мой брат.
— А это не он тебя по щеке ударил? — парень резко выпрямился, стал серьёзным и откинул волосы
с её лица.
— Нет, — девушка покачала головой. — Его друг.
— А брат что?
— А он пьяный в другой комнате со своей одноклассницей был…
— Почему ты одна? И куда ты шла? — рыжик погладил пальцами красный след, заставив её
вздрогнуть.
— Я убежала.
— И долго ты гулять собиралась?
— До утра, — девушка отстранилась.
— А родители где?
— Папа на дежурстве в отделении, а мама брата уехала к его бабушке.
— Мама брата? То есть…
— Мы не родные, — Маша перебила его. — Мой отец живёт с его матерью. Они даже пожениться
хотят. Я рада за них, я очень люблю Ингу, я даже мамой её называю, когда брат не слышит.
— А он, я так понимаю, против, — Макс утверждал, а не спрашивал, но девушка всё равно кивнула
в ответ. — Почему он против?
— Говорит, что не отдаст мать менту, — Маша снова опустила голову.
— Знаешь, я тоже не в восторге от людей в форме, но ведь не все уроды, я это понимаю.
— А он нет. При родителях он молчит, психует иногда, конечно, но не выражает свою ненависть
открыто, как было в самом начале. А когда мы одни, на меня выливают вёдра помоев.
— Почему отцу или Инге не пожалуешься?
— Папа любит маму, я не хочу, чтобы они ссорились. И брата я люблю, каким бы он не был.
— Странная ты, — рыжик улыбнулся.
— Это плохо, да?
— Нет, это интересно.
— Как это?
Телефонный звонок прервал их беседу, и Макс поднёс трубку к уху.
— Да? Нет, прости, не жди меня больше. Так получилось. Да, я знаю. Да. Пока.
Маша поднялась со скамейки и собралась уходить, но тёплая рука сжала её пальцы.
— Куда ты?
— Вы, кажется, спешили куда-то…
— Глупая. Я же сейчас с тобой, — Макс потянул её обратно, заставляя сесть рядом с ним. — Куда
пойдём? Ночь долгая.
— Вы со мной собираетесь? — девушка удивлённо моргнула.
— Нет, я должен оставить маленькую девочку в одиночестве посреди ночного города.
— Я не маленькая...
— Сколько тебе? — перебил Валеев.
— Шестнадцать.
— Вот видишь. И как я тебя брошу? Есть хочешь?
Она неуверенно кивнула.
— А пошли в макдак? Я там сто лет не был, — Макс подскочил.
— Пойдёмте. Только у меня...
— Я плачу, — снова перебил он. — Ты слишком много думаешь. Я понимаю, что в наше время
страшно вот так знакомиться на улице в позднее время, но, кажется, я не сделал ничего такого, что
могло бы заставить тебя опасаться.
— Нет, но вы…
— Вы, вы, вы, — передразнил парень. — Ещё раз услышу и дам в лоб.
— Дурак, — насупилась Маша, а Макс рассмеялся и схватил её за руку.
— Пошли, принцесса.
***
Никита сбросил с себя полуголую девушку и вылетел из спальни, услышав стук входной двери. Он
заглянул на кухню, где оставался его приятель Стас, но его там не было. Какое-то неприятное
ощущение засаднило в груди. Ворвавшись в комнату сестры, он увидел друга, развалившегося на её
кровати в расстёгнутой рубашке.
— Где Маша?
— Сбежала, — недовольно проворчал Стас. — У тебя сестра припадочная, ты знал?
— Что ты с ней сделал? — Алишеров схватил приятеля за грудки и поднял с кровати.
— Ничего я с ней не сделал. Хотел поиграть немножко, а она дёрганая слишком. Сразу в истерику и
слёзы, ещё и царапается, — вырвавшись, он продемонстрировал несколько следов от ногтей, проходящих по плечу. — Пришлось немного повоспитывать.
— Что, бля, ты сделал, урод?!
— Ой, дал оплеуху слабенькую, чтобы руки не распускала. Тебе-то что? — Стас скривился. — Ты
же сам говорил, что ненавидишь её и её папашу-мусора? Она тебе никто, в чём проблема? Тебе
жалко для друга? Ты, значит, Наташку там пялишь, а мне развлечься нельзя с симпатичной
школьницей?
— Ублюдок, — Никита с размаху засадил парню в челюсть. — Ты ебанулся? Ты представляешь, что
её отец с нами обоими сделает? Что я ему скажу, когда он утром с дежурства припрётся?
— Ник, остынь, — Стас потёр место удара. — Она такая клуша, что никому и ничего не расскажет.
Если бы я трахнул её, она бы молчала как рыба. Ещё и влюбилась бы, поверь.
— Никогда так не говори больше! Никогда не прикасайся к Машке. Никогда, даже в мыслях! —
