Любовь без поцелуев (СИ) - "Poluork" (читать книги без регистрации полные txt, fb2) 📗
– Да какая разница! Ему теперь всё равно…
– Знаешь, что? – Спирит отложил линейку, которой что-то размечал на холсте, подошёл и сел рядом. – Странное это дело.
– В смысле?
– Я точно помню, моя мать говорила, что твой отец бесплоден. Давно уже они обсуждали возможность…
– Что?!! – у меня вновь заболела голова.
– Не вопи… У твоего отца абсолютное бесплодие. Как так вышло?
– Богу молились, свечки ставили, к каким-то иконам ездили, на Крещение в проруби купались, – я наконец поднял глаза. Ну да, так и есть, Спирит скривился.
– Ну-ну. Знаешь, я, конечно, понимаю твоего отца в чём-то… Когда долго ждёшь чуда, ты его получаешь. А на твоём месте я был бы повнимательнее.
– А?
– Бэ! Когда родится этот ребёнок? Ну, неважно. В любом случае, даже если ты будешь в Англии, ты всегда сможешь приехать и им придётся тебя принять.
– Ты что! Светлана думает, я заразный, – я поёжился, вспоминая, что мне всё-таки надо будет сдать анализы на ЗППП.
– Ну, тогда я постараюсь подключить свою мать…
– Ты это о чём?
Спирит посмотрел на меня, как на идиота:
– О тесте на ДНК, конечно. Сила веры – великая вещь, но знаешь, если у бесплодного мужчины вдруг рождается ребёнок, третья сторона не обязательно имеет божественное происхождение.
Хм, а мне такая мысль в голову и не приходила! А ведь что-то в этом есть, и вообще… Когда там родится этот ребёнок? Когда это ещё будет? Упрёмся-разберёмся, как говорится.
Я похлебал на кухне бульончика, посмотрел на наброски картины, которую собирался рисовать Спирит, – священник, домогающийся в церкви до ангела. Странная какая-то идея… Меня заинтересовали большие, формата А4, снимки, которые Спирит собирался использовать как «ангельскую» натуру. На фотографиях был изображён очень красивый парень, не старше шестнадцати, наверное, совершенно обнажённый. То он лежал на небольшой красной кушетке, то стоял спиной к зрителю, обернувшись через плечо, рядом с маленьким столиком, на котором красовалась ваза с нарциссами, то сидел на задрапированной тумбе. На обратной стороне фотографий было помечено: «Д.М. 200*г.».
– Интересно, кто этот Дэ-эМ? – я задумчиво рассматривал фото с нарциссами. У парня было шикарное тело и очень красивое лицо. Длинные золотистые волосы крупными локонами падали на плечи, ярко-синие глаза, обрамлённые длинными тёмными ресницами, даже на фотографии, казалось, обещали какой-то разврат.
– Скорей всего, фотограф. Я достал эти снимки у одного знакомого, а к нему они попали, когда он разбирал бумаги в студии приятеля, уехавшего в Америку. А, ты про модель… Да этого человека и вовсе не существует в природе, скорей всего. Я уже видел такое – на компьютере синтезируется одно лицо из нескольких. Тем более, посмотри, какой цвет глаз!
– Да уж, – я отложил фотки красавчика. – Такая красота – это какой-то укор всем остальным.
– Если бы я встретил такого человека, я бы на нём женился. Не успокоился, пока не получил бы его себе. Что ты улыбаешься? Но чего нет, того нет. Однако в качестве ангельской натуры он вполне пойдёт. Зря ты не пошёл на «Эльфийскую рукопись».
– Зря, – покаянно кивнул я головой, понимая, что Спирит решил простить меня за все гадости, которые я ему наговорил. – Вместо этого я посеял деньги, паспорт, смарт…
– А ещё свои трусы и ботинки. Дааа!
– Нееет!
– Даааа! Когда я тебя забирал, на тебе были два левых ботинка и оба чужие, – Спирит улыбался.
– Мда, день святого Валентина – явно не мой день. Никто меня не любит, даже ты.
– Я тебя люблю, ты отлично это знаешь. Твой отец тоже… я думаю. Ну и он.
– Он?
– Нет, невозможно работать при таком освещении. Этот твой Стас Комнин.
– С чего ты взял? – у меня пересохло во рту и застучало сердце, похмелье никуда не ушло, и земля всё так же шатается. – Ты его и видел-то пару раз…
– Это было видно. Как он на тебя смотрел, как смотрел на меня… Я думал, кинется сейчас, так он ревновал.
– Да ну, – мне стало тяжело дышать, я машинально подошёл к окну. За окном – унылое грязно-белое февральское небо, чёрные голые деревья, грязный, в отпечатках человеческой и собачьей деятельности, снег, вставшие на прикол до весны машины. Ненавижу февраль. – Ничего такого не было.
– То-то и оно, что было, – Спирит спокойно собрал в папку все материалы и эскизы и придавил её огромным альбомом с Рембрандтом. – Я в таких делах разбираюсь получше всякого святого Валентина. Этот псих был влюблён в тебя. Впрочем, какая разница.
– Ты не поверишь, – я глядел в бледное небо, туда, где оно становилась ослепительно светлым, таким, что смотреть было больно и глаза слезились, – большая разница. Очень большая.
====== 39. Стас. День Святого Валентина – 1 ======
О том, что физрук повесился, я «узнал» за завтраком. Чувствовал я себя на редкость довольным собой – всё прошло, как я задумал, даже лучше. Было бы херово, если бы эта мразь обосралась в процессе, но обошлось. Про то, как это бывает, ну, при самоубийстве, нам Сергей Александрович (долгих лет ему и не болеть) рассказывал ещё когда. Как внушение – тогда кто-то пытался вздёрнуться, но откачали. Я всё запомнил хорошо, не для себя, конечно. Что я про себя знаю – я не тот, кто покончит жизнь самоубийством. Ну, разве что совсем без рук и ног останешься. А пока ты жив, всегда есть шанс переломить что-то к лучшему. Отыграться. Отомстить.
Разговоров, конечно, куча была. Кто теперь будет вести физру, чего это он вдруг, освободят ли нас от уроков. Многие завтрак пропустили, бегали посмотреть, как труп выносят. Я сам не побежал, Дёму послал разведать, что и как.
– Короче, нихуя я не увидел, – Дёма жевал один из бутербродов с колбасой, которые Банни настругала, потому что на завтрак манка. Кто, бля, додумался взрослых людей манкой кормить? – Его уже уволокли, там теперь менты бродят. Говорят, будут народ шерстить на тему «кто-чего-кого». Ленку тоже увезли, на «скорой».
– Ленку-то нахуя? – я лениво размышлял, что, если сегодня манка, то после неё, завтра, наверное будет омлет. Надо будет пораньше встать и пойти нормальную яичницу пожарить, со шкварками.
– Так это же он его нашёл, – Дёма глазами попросил ещё бутерброд. Я кивнул, настораживаясь. Что-то тут было не то, подстава какая-то…
– Ага. Типа, он спать ложился – дядя его сидел и пил сам на сам. А проснулся – тот уже висит. Ну, у этого пидора, типа, истерика, он в слезах, соплях, в отключке. «Скорая» его и прибрала.
Я чувствовал, что Банни на меня смотрит, но не посмотрел в ответ. Не то, чтобы я не доверял Вовчику или, скажем, Игорю (хоть он и собирался ко мне в тумбочку залезть, чем меня очень огорчил), просто никого в это вмешивать не собирался.
Я точно помнил, что мы закрыли дверь. И никакого Леночки там не было. Даже если предположить, что у этой шалаболки были ключи и он вернулся с блядок ночью, то… То всё равно не сходится. Не мог же он быть настолько ужратым или обдолбанным, чтобы не заметить, что его любимый дядя уже висит-болтается?
– Что делать будем? – глаза у Банни были по пять рублей. Мы выкроили время перетереть, типа выйдя покурить во время урока
– Смотря как повернётся, – я особо не вдыхал дым, всё бросить пытаюсь, – что он говорить начнёт, когда проспится или чем он там на больнице занимается. В любом случае, наше слово против его.
– Думаешь, он рискнёт? – Банни щурилась, вглядываясь в бесцветное февральское небо. Её выбившиеся из-под воротника волосы казались седыми от налипшего на них инея. – Я имею в виду, рассказать, что это были мы?
–Я. Это был я. Я сам зашёл, его скрутил, я его в петлю засунул, я купил водку и подмешал в неё димедрол. Это не обсуждается.
– Но я… Я выдернула стул!
– А это уже хуй кто докажет, – я стряхивал пепел на снег. Тут, на пятачке, где обычно курят, снег был совсем грязным, местами почти чёрным. Когда начинает теплеть, эти чёрные пятна первыми подтаивают… Но до тепла хрен знает ещё сколько.
– Но…
– Не обсуждается. Но не думаю, – я впечатал окурок в стену, пытаясь расплавить фильтр, но стена была слишком холодной, – что он будет сильно пиздеть не по делу, особенно зная, что всё равно сюда вернётся. Он же знает, как тут дела делаются.
