Милосердие (СИ) - "kakas" (книги бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗
Слышится глухой смех. Все еще улыбаясь, Ниган дергает Рика на себя, усадив сверху — бедра сами по себе сдавливают горячие бока, и Кросс снова смеется. Граймс смотрит на мелькнувший между зубов язык — уже не существовало места, где он не успел побывать.
— Впечатляет, Рик.
— Все еще?
Настроение Кросса меняется, словно по щелчку пальцев, и Граймс знает, что всему виной его собственная податливость. Ниган обожает чувствовать, что Рик по-прежнему его хочет, отзываясь как хорошо выдрессированная собака. И он снова не ощущает вины, и он снова хочет взять полагающееся хотя бы так.
Довольствоваться малым, верно?
Они больше не разговаривают — только смотрят друг на друга, пока Граймс сам стягивает с Нигана белье и оглаживает по стволу. Рик отводит от себя вездесущие руки, что приподнимают его под ягодицы, желая мягко толкнуться пальцами внутрь — хрустят запястья, но Кросс по-прежнему не говорит ни слова, только наблюдает за тем, как Граймс со сдавленным вздохом насаживается сверху. Рик сам хочет, чтобы на этот раз все было болезненно, и боль действительно наступает: он стискивает зубы, но все равно опускается до конца, двинувшись, а после еще и еще, пока Кросс не выворачивается из хватки, тут же укладывая ладони на негнущуюся от напряжения талию.
Граймс запрокидывает голову, уходя от пристального взгляда. Это было представление для одного, и Ниган насаждался им. Теперь он уже не держал его, а толкал на себя сильнее, поднимаясь ладонью прямо к лицу — Граймс подался к подставленной руке, позволяя пальцам гладить и блуждать где угодно, скользить в рот, давить на зубы, которые никогда не сомкнутся в момент подобный этому.
Рику кажется, будто это уже и не его язык вовсе, что лижет подставленные пальцы, что это не его тело, замершее, почти каменное и между этим пачкающее живот и грудь Нигана без единого касания. Граймс хрипит и дергается, наклоняясь вперед, чтобы уткнуться головкой в горячую кожу. И пусть Ниган еще не кончил, это не мешает Рику приподнять бедра и соскользнуть с напряженного ствола. Он просто хочет, чтобы Кросс молчал, ничего не говорил и не спрашивал, когда полные губы прижались к первой безвкусной капле, как подобрали ее, двигаясь все выше и выше. Нос зарывается в жесткую поросль волос, чувствуется запах тела, его и своего.
Они снова борются, наталкиваясь губами на губы. Ниган прижимается членом к бедру, но ничего не требует — он, как и всегда, просто берет. Руки выворачивают Граймса, подхватывают под живот — тот послушно становится на колени, закинув локти на спинку кровати и вжавшись мокрым лбом в стену. Кросс трахает его жестко, больно — именно так, как хочет Граймс. Теперь уже очередь Рика биться и прогибаться у стенки, и он совсем не уверен, будто на этот раз обстоятельства отличаются. Граймс судорожно хватает губами мелькнувшие перед лицом пальцы: он хочет вскрикнуть и вместе с тем хочет, чтобы Кросс заткнул ему рот. И пусть Карл вместе с Сиддиком все еще спят внизу — Рик упрямо сжимает зубы, пока Ниган сам не рычит ему в ухо «давай, Рик, кричи». Ведь Кросс действительно считал этот дом своим, и он действительно хотел, чтобы его Граймс мог кричать в его чертовом доме.
И Рик кричит, коротко и хрипло, согнувшись едва ли не пополам, вздрагивая и пачкая свою подушку. Он чувствует, как Ниган рывком бросает его на постель, как бьет по спине горячая струя, и как его утыкают лицом в испорченную наволочку. Граймс обессилено вытягивается на мокрых простынях и поворачивает голову — Ниган падает рядом, с детской улыбкой полного восторга рассматривая и без того выученные наизусть черты.
Рик спокойно прикрывает глаза, наслаждаясь лаской, чуткость которой всегда его удивляла. Ему хочется думать, что теперь-то Ниган точно спокоен, хотя он проделал все это не ради его спокойствия — ради своего.
***
Карл приоткрыл глаз, осторожно потянувшись всем телом под пледом. Рука Сиддика приятным грузом покоилась на животе. Запрокинув голову, подросток осторожно коснулся губами приоткрытого рта — парень легко заворочался и неожиданно ответил. Граймс едва заметно улыбнулся, когда ладонь переместилась на его щеку. Это быстро странно и вместе с тем приятно: целоваться вот так, проснувшись вдвоем у него дома после вечернего киномарафона. Словно и не было никаких сложностей, словно у них все было как у всех: без риска депортации, без скорой армии, без проблем с несовершеннолетием, без выматывающих смен в больнице и тренировок.
— Доброе, — Сиддик толкнулся языком навстречу, — утро.
— Я смотрю, молодежь уже проснулась и бодрствует вовсю!
Резкий оклик Нигана заставил интерна вздрогнуть. Карлу показалось, что у того едва ли волосы не встали дыбом, как у испугавшегося кота. Граймс закатил глаз и отвернулся от проскользнувшего мимо дивана Кросса. Мужчина как ни в чем не бывало включил кофемашину и вальяжно привалился к холодильнику. В его пальцах мелькнула зажигалка, и вот уже весь первый этаж заполнился таким привычным по утрам запахом его сигарет.
— Чего вы там так шумели ночью? Я проснулся, — Карл раздраженно дернул плечом.
— Кроссворды, блядь, решали. Я отгадал слово, и наш папочка очень, очень обрадовался.
— Господи.
Ниган самодовольно улыбнулся и осмотрел свои ногти.
— О, ну я могу подарить вам еще один прекрасный день вместе. Мне нужно сопроводить твоего батю на работу, так что развлекайтесь, голубки, — он перевел взгляд на сошедшего со ступеней Граймса. — Что скажешь, детка, готов объездить новую машину? Или предпочитаешь мой…
— Собирайся. Мне нужно заполнить вчерашние отчеты.
— Могу я хотя бы выпить свой чертов кофе, капитан?
— Выпьешь по дороге.
Рик ласково оглаживает сына по макушке, кивает Сиддику и замирает у порога. Ниже пояса все ожидаемо ноет — ему просто хочется сесть и перестать шевелиться. А Ниган словно издевается, неторопливо приглаживая рубашку, протирая очки и все-таки делая пару глотков из чашки. Наконец он решает, что помучил Граймса достаточно, хотя Рика не покидает предчувствие, что пытка только начинается.
И он оказывается прав.
— У тебя какие-то дела в департаменте? — Граймс с облегчением откидывается в мягком кресле и отворачивается к окну.
— Хочу избавиться от кое-кого.
Они замолкают на пару минут, пока Кросс перестраивается в пробке во вторую очередь.
— И кто же попал под твой скальпель на этот раз?
— Твой обожаемый шеф.
— Чамблер? Я думал, ты собирался тянуть с его отстранением до весны.
— Я передумал.
— С каких пор?
— С тех пор, как он задерживает тебя на работе так непозволительно долго.
Граймс дергает щекой, сосредоточиваясь на разглядывании дорожной разметки. Его не покидает ощущение тревоги — Ниган только что бросил ему еще одно предупреждение. Рику нечего сказать, ему лишь хочется поскорее выйти из этой огромной машины, которая в один момент стала до удушья тесной.
Теперь тесным кажется еще и департамент, где Граймс почти на каждом шагу натыкается на Кросса и его насмешливый взгляд. Он нарочно нервирует его, и Рику остается лишь ждать удобного случая, чтобы пробежаться по базе, отобрать нужные варианты и уехать из участка под предлогом патрулирования. Но Ниган не оставляет ему никаких шансов до самого полудня: он то незаметно оглаживает его за ухом, подкравшись сзади, то небрежно перебирает готовые отчеты на капитанском столе. Он находит его даже в раздевалке тренировочного центра, где зажимает в слепой зоне и запускает ладонь в брюки под белье. Полицейские разбрелись на обед, кругом никого, да и Кроссу наплевать: Граймс уверен, он будет только рад, если их рано или поздно застукают.
— Ниган, какого черта ты вытворяешь.
Но тот даже не трудится отвечать, вместо этого проезжаясь кулаком по стволу снова и снова, пока что-то не бьется о пол в коридоре за дверью. А после он оставляет Рика с красными губами и железным стояком.
Но пусть так — в машине все равно ничего не видно. Граймс быстро пересекает поле тренировочного центра, чтобы выйти через служебный выход. Все его заметки остались в запертом ящике стола, и ему остается только надеяться, что он действительно заперт.
