Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
Шэй знал, как надавить, как заставить любовника стонать, и теперь ничто не мешало воспользоваться этими знаниями. Хэйтем охнул, сорвался на короткие частые стоны и так чувствительно впился в спину, что Шэю пришлось его укусить — чтобы силу соизмерял.
Хватка ослабла, и Шэй окончательно опустился на любовника, упираясь лбом ему в ключицу. Он уже чувствовал, что долго не продержится, ощущения становились слишком острыми, почти невыносимыми, но Хэйтем не попытался его придержать. Напротив, вскинул вторую руку на затылок и притиснул к себе крепче.
Шэй чувствовал, как тесно к животу прижимается чужая плоть, и понял, что это — последнее, что он в состоянии выдержать. Тело тряхнуло в судорожном наслаждении, разум застила мутная пелена, но мистер Кормак еще чувствовал, как по коже живота плеснуло теплым, вязким. Если что-то и могло заставить его сорваться быстрее, то только это.
Едва все закончилось, как Шэй приподнялся и, не выходя из любовника, поцеловал его в мокрый висок. Хэйтем резко повернулся, поймал его губы — ненадолго, а потом лениво приказал:
— Слезь.
Мистер Кормак послушался и устало плюхнулся рядом, когда услышал следующий приказ:
— В ванну, Шэй.
— А ты? — возмущенно буркнул мистер Кормак в подушку.
— А я еще поваляюсь, — фыркнул мистер Кенуэй. — Но непременно пойду после тебя.
— Да мне вообще не обязательно, — парировал Шэй. — Побриться и умыться — это да, а вот…
— А это?
Шэй поймал взгляд, направленный на собственную грудь и живот, и отбил выпад — подхватил пальцами вязкую жидкость и, глядя в глаза любовнику, пальцы облизал.
— Дикарь, — вздохнул Хэйтем. — Это приказ магистра Ордена, так что не спорь.
Шэй спорил, скорее, из чистого упрямства, а потому легко поднялся с постели. После утреннего времяпрепровождения он определенно чувствовал себя полным энергии, да и ополоснуться не мешало — свежее утро заканчивалось, скоро наступит жаркий июльский день, и провести его будет куда приятнее в чистых одеждах на чистое тело. Да и Хэйтему, наверное, действительно хочется поваляться в постели без «довеска» на плече. После занятий любовью мистер Кормак ему и не такую бы слабость простил.
Наемные слуги в доме О’Райли были не слишком умелыми и расторопными, а потому Шэй заранее принесенной водой пользовался умеренно — чтобы и возлюбленному хватило. Дожидаться, пока натаскают новой, можно было довольно долго. А посвежев после бритья и купания, даже отдал приказ воды согреть. Когда Хэйтем отправится в ванну, наверняка оценит. Летом, конечно, много воды быстро не нагреть — кто же будет топить печи в июле? Но уж котел на кухне — вполне.
На кухне Шэй потребовал котел кипятка и плотный завтрак на двоих, и ленивая полная девица, занимающая место кухарки, неохотно занялась делом. Готовила она очень неплохо, вот только без приказа ленилась даже почесаться. Горничная — та, напротив, была очень шустрой — с поклоном обещала принести завтрак в столовую. У нее были свои особенности — вроде заметания грязи под кровать. Хэйтем не раз попрекал «господина О’Райли» полным неумением нанимать слуг, но Шэй только отмахивался — и кухарка, и горничная, и лакей были не очень умными, зато не лезли в частную жизнь хозяев и не интересовались, отчего это, например, господин О’Райли всегда платит только наличными, не имея счетов.
Из ванной Хэйтем вышел уже ближе к полудню, но вид имел крайне довольный. Даже не высказал горничной, что та расплескала чай. Зато кухарка восприняла заказ на плотный завтрак очень серьезно — на столе громоздились не только два омлета, накормить которыми можно было бы троих солдат, но еще и буженина, и сыр, и корзинка булочек из соседней пекарни. Щедростью господина О’Райли слуги тоже не тяготились.
Свобода нравов в доме на Лонг Лэйн действовала даже на мистера Кенуэя — тот, выйдя из ванной, не потрудился надеть жилет, расхаживая в одной рубахе, и Шэй, одетый так же, полностью его понимал. Конечно, на улицу в таком виде выйти неприлично, но дома, в июле — самое то.
Горничная пожелала приятного аппетита и исчезла за дверью, и Шэй позволил себе вольность — шагнул к любовнику и прижался к нему, вдыхая запах мыла и чистой кожи. Потерся носом о гладко выбритую щеку и мурлыкнул:
— У меня есть планы на день. После того, как я сбегаю за корреспонденцией в «Зеленый дракон» и мы ответим на письма, предлагаю заняться ничегонеделанием.
— В твоем плане есть изъяны, — усмехнулся Хэйтем, но потрепал по влажному хвосту, от которого уже слегка намокла рубаха. — Ничего не делать — довольно трудно. Я предлагаю провести слишком жаркий день в беседах. Если будешь настаивать — в беседах в постели. Нет, я не обольщаюсь… Но когда ты, перетрудившись от корреспонденции, закончишь с тем, чего тебе захочется, мы могли бы обсудить множество важных вещей. Не все мне тебя гонять, обсудить тоже нужно.
— Прекрасный план, — выдохнул Шэй и даже зажмурился от того, как небрежно-ласково любовник касался волос и уха. — Только сначала — поесть. Я чувствую себя так, что готов уписать вапити в одиночку.
— Это обязательно, на голодный желудок твоя продуктивность падает, — фыркнул мистер Кенуэй. — Прошу к столу. К этому заляпанному чаем столу, на который никто не потрудился подать салфетки.
— У меня даже платка нет, — рассмеялся Шэй. — Зато есть гардины!
— О Господи… — Хэйтем прикрыл глаза рукой, но губы его кривились в улыбке. — До гардин далеко, не будем же мы каждый раз бегать. Придется ограничиться той пищей, которую можно употреблять ножом и вилкой.
Шэй смеялся, усаживаясь напротив Хэйтема. Мелькнула мысль галантно подвинуть ему стул, но не хотелось получить по шее. Настроение было прекрасным, день был солнечным и светлым, и Шэй был готов любить весь мир. А если Хэйтем позволит, то сначала отлюбить его второй раз — а потом уже мир.
Омлет был поистине гигантским. Шэй затруднился определить, сколько яиц вбухала кухарка в одну порцию, но уже к концу омлета мистер Кормак чувствовал, что буженина и сыр не влезут. И плевать, можно их есть ножом и вилкой или нет. Чай остыл, но время перевалило за полдень — Шэй слышал часы на башне, так что это, пожалуй, тоже было неплохо. Потеть в чистой рубахе не хотелось.
Хэйтем удовлетворенно откинулся на спинку стула и лениво бросил:
— Думаю, идти пешком ты не захочешь, а захочешь ангажировать у меня Пегаса.
Шэй сразу ощутил весь уничтоженный омлет и кивнул:
— Да, пешком — это сейчас просто издевательство. И ни на какие прыжки по крышам я сейчас не способен.
Хэйтем с улыбкой кивнул:
— Хорошо, получишь Пегаса. И постарайся побыстрее, Шэй. Мне бы хотелось поскорее разделаться…
Тут он прервал сам себя, и Шэй тоже прислушался. Вроде бы раздавался какой-то шум, но определить его местоположение и тем более причину мистер Кормак не мог. Припомнил, что вроде бы слышал звонкий топот копыт по улице с полминуты назад, но не был уверен, что одно с другим связано.
Однако шум приблизился, и стало понятно, что великим планам пришел конец. Шумели именно в доме.
— Сгонять за оружием? — Шэй вскочил и тревожно посмотрел на возлюбленного.
— Не успеешь, — безжалостно откликнулся тот. — Придется обойтись теми навыками, что есть. М-да, мы с тобой слишком уж расслабились.
Шэй кивнул. Невдалеке уже действительно раздавался визгливый голос горничной:
— Хэй, мистер, — не слишком вежливо восклицала та. — Вы, конечно, гость, но позвольте мне хоть сообщить господам! С меня три шкуры спустят, если я вас пропущу!
— Кто-то из наших, — напряженно пробормотал Хэйтем.
Шэй не сразу понял, отчего в голосе любовника не звучит облегчения. А спустя миг озарение накрыло, но легче от этого не стало. В самом деле, в этом доме почти не бывало гостей, а если кто бы то ни было обнаружил убежище… Если этот кто-то ворвался в дом…
— Простите, мисс, — раздался громкий голос Коннора, а потом и шаги. — У меня нет времени на представления! Идите к себе, я объясню, что вы ни при чем. Да отойди же, не мешай!
