Серое, белое, голубое - Моор Маргрит (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Я взглянула. По ковровой дорожке ко мне шла молодая женщина. Не хочу ли я чего-нибудь выпить? Конечно, хочу. Она с улыбкой протянула мне маленькую бутылочку шампанского, прозрачный стаканчик и пропитанную одеколоном салфетку. Все о’кей? Скоро подадут обед. Испытующий взгляд темных глаз. Я утвердительно кивнула и тоже улыбнулась. Конечно, конечно, все о’кей, невозможно поверить, но я пью, слушаю полифонию этого упрощенного мира с кондиционированным воздухом и могу больше не ломать себе голову над вопросом, как случилось, что я почти шестнадцать месяцев проторчала в Севеннах.
Забыла о времени. Не первый раз в своей жизни не потрудилась взглянуть на часы. Словно ребенок, который не ведает времени, но тем лучше ощущает пространство, в котором находится, я то и дело совершала остановки и озиралась по сторонам, открыв рот. Голубые овраги, желтые террасы, поросшие одичалыми каштанами, лица, мелькающие за задергиваемыми шторами, не убранные после трапезы столы, на которых пепел, крошки, пробки от бутылок, палящая полуденная жара, резкое завывание зверя, которого задрал другой зверь, где-то ночью, очень далеко, пальцы мужчины у меня на груди, его смуглое лицо на рассвете, его доброе расположение… так ли уж удивительно, что я немного потеряла ориентацию в пространстве? Я отправилась на поиски знакомых, но уже отчасти забытых образов. Они были мне нужны в связи с моей автобиографией. Но, непонятно как, я вдруг очутилась в другой системе координат, хотя и близко от тех линий и точек, которые сама когда-то наметила. И вместо того, чтобы бродить по своему старому дому, заглядывая под кровати и проверяя шкафы, я вдруг пустилась в любовную авантюру с совершенно незнакомым человеком, беглым преступником, живущим под фальшивым именем, — он не спускал с меня глаз и однажды заговорил, когда я освободилась после работы. Жил он в маленьком домике, прилепившемся к подножию лесистого склона горы Трибаль. Севенны гостеприимно встречают тех, кому нужно скрываться. Он побелил стены домика и обложил печку огнеупорным кирпичом. Ни разу той зимой мне не пришлось мерзнуть.
Я сделала открытие, что рядом с той жизнью, в которую ты случайно окунулась, существует другая жизнь, которая точно так же могла бы быть твоей.
Как-то раз я лежала на постели в комнате для прислуги «Отеля Ролан». Окно было раскрыто, на стуле висело мое платье, я чувствовала шелковистое прикосновение простыни, которой было застлано трехспальное ложе, после душа я ненадолго прилегла. По привычке глаза мои следовали по лабиринту розово-красных линий на стенах и потолке. Время близилось к полудню. Уже через полчаса мне нужно быть внизу, подавать легкий картофельный суп и тушеного кролика — местное фирменное блюдо.
Сен-Мартьяль. Деревушка в трех километрах от нашего с Робертом хутора. Приехав туда в мае 1980 года, я поселилась в единственной на всю округу гостинице. В воздухе тихих улочек, между домами было что-то колдовское, нечто тягучее и притом невероятно располагающее к отдыху, из-за этого я спала по ночам как убитая, без сновидений. Через неделю я поняла, что хочу здесь остаться. Я посоветовалась с хозяйкой гостиницы, женщиной моего возраста, которая с трудом передвигалась на больных ногах с черными венами.
Она окинула меня оценивающим взглядом, словно крестьянин, выбирающий корову на базаре.
— Вы умеете готовить?
Она провела меня мимо судков с форелью в желе, с копченой утиной грудкой, мимо банок с аппетитным светло-розовым и желтым содержимым, открыла ящики на кухне, показала кастрюли и сковородки и объяснила подробно назначение ножей, висящих на гвоздиках в ряд.
— Имейте в виду, цесарок лучше вешать, а не резать.
Наконец она вручила мне ключ от комнатки под самой крышей. В мои обязанности входило накрывать и подавать на стол днем и помогать у плиты вечером. Я могла, когда захочу, пользоваться зеленым пикапом.
Единственный раз я действительно так и сделала. Единственный раз проехала мимо подножия той горы, на которой раньше жила, раздумывая, стоит ли поддать газу и на полной скорости въехать в кручу. Я хорошо помнила новых владельцев дома — архитектора с длинными светлыми волосами, его жену и дочку. Но поостереглась, посетив одну-другую ферму, где пополнила запас козьего сыра, вернулась прямиком в Сен-Мартьяль, откуда днем так приятно смотреть на склоны холмов, заросшие виноградниками, на овечьи пастбища и заросли тутовника, откуда в вечерних сумерках можно спуститься по винтовой лестнице и пройти на площадку, где гуляют дети и собаки, где по ночам спишь, не видя снов, а просыпаясь, распахиваешь ставни и видишь прямо напротив небольшое, обнесенное оградой кладбище на той стороне дороги. Она круто сбегает вниз, а потом, сделав несколько резких виражей, столь же круто поднимается вверх. Вероятно, покойники в сосновых гробах на пути к последнему приюту теряют всякую ориентацию и испытывают облегчение, когда скорбная процессия останавливается наконец на теневой стороне горной котловины, откуда им по крайней мере несколько веков предстоит взирать на родную деревню, что прилепилась на противоположной солнечной стороне.
Я поднялась. Пробили часы на церковной башне. У этой лютеранской церкви забавный двойной звон — то высоко, то низко, то долго, то коротко и глухо — и так двенадцать раз. Я соскользнула с постели, натянула платье, подвела глаза и подкрасила губы ало-красной помадой.
Когда я вошла в обеденный зал гостиницы, в глаза мне бросились сразу три вещи. Шесть из восьми столиков были заняты посетителями — для сентября месяца необычно многолюдно. Один из клиентов — мужчина с лицом одновременно гордым и застенчивым — пришел уже во второй раз, а в глубине зала сидела за столиком дружная семейка, они узнали меня и радостно поздоровались: блондин-архитектор, его жена и дочка, которая за это время успела подрасти, на вид я дала бы ей лет девять.
— Вы должны заглянуть к нам как можно скорей.
После десерта они угостили меня рюмкой грушевого ликера. Большинство посетителей уже разошлись, только мужчина за столиком в углу пожелал еще раз кофе, так что я вполне могла присесть к ним за столик.
Архитектор направил на меня стекла своих очков. Наклонив корпус вперед, он внушительно сообщил, что с домом пришлось повозиться — расширили оконный проем в кухне, подняли потолок в комнате на втором этаже, утеплили пол в ванной, побелили стены и выкрасили в голубой цвет двери.
— Извините, — я встала и подошла, улыбаясь, к столику в углу. — Вы что-то хотели, месье?
Но оказалось, что я ошиблась. Он не делал мне никакого знака. Немного удивленно посмотрел мне в глаза и, словно чтобы сделать мне приятное, заказал коньяк дорогой, малоизвестной марки. По его акценту я еще раньше догадалась, что он не из здешних мест.
Когда, придвинув стул и с выражением интереса на лице, я снова присела за столик дружной семейки, я слушала их уже не так внимательно. Что ж, замечательно, что они вычистили колодец во дворе, что под крышей вьют гнезда ласточки, что нет больше выгоревших на солнце голубых клеток для кроликов, только я сидела как на иголках. И пока жена архитектора загибала пальцы, перечисляя: «Фиолетовые георгины, японские розы, качели, песочница…», я беспокойно втягивала носом воздух — по залу в мою сторону потянулся, словно по узкому туннелю, острый запах табака, это веселило, будоражило — что-то будет? — промелькнула мысль: еще чуть-чуть, и я, забыв про приличия, повернусь в его сторону.
Тут на меня посмотрела девочка и сказала:
— А у меня около кровати на стене слон.
Все рассмеялись и встали из-за стола. Было приятно, напились-наелись вдоволь, счет оплатили. Предвкушая часы сиесты, архитектор, вяло ворочая языком, подтвердил свое приглашение: «Все же заглядывайте к нам…»
— Непременно, — сказала я, понизив голос, чтобы показать, как мне любопытно взглянуть на свой старый дом.
Выходит, я врала им в глаза? Ведь знала же я, что из этой затеи пока ничего не выйдет. Я пожимала руки, улыбалась, сознавая, что в голове у меня совсем другое, потому что человек, который немало перевидал на своем веку, тем временем стал пробираться между столов и стульев ко мне. Я не удивлюсь, если он вот сейчас возьмет меня за локоть и я услышу: «Могу я узнать ваше имя?»
