Когда отступать некуда, дерутся насмерть - Малышева Анна Витальевна (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Но Витас отвечал категорическим отказом. Он чувствовал) что Клер ему совершенно не верит. Но рассказывать ей всю правду он не Мог. Витас просил приносить ему газеты, и Клер всегда это выполняла, даже когда являлась совершенно пьяная. И в один прекрасный вечер это произошло. Клер принесла ему свежий номер «Пари Суар». Витас углубился в чтение и вдруг уронил газету на колени. Увидев его лицо, Клер встревожилась:
– Что там случилось?
Он попытался замять разговор, но у него ничего не вышло. Клер выхватила у него газету и сама прочла о том, что случилось в Марселе этим утром. Статья называлась «Русская мафия наступает». Закончив чтение, она сложила газету и слегка стукнула ей Витаса по голове:
– Какое отношение это имеет к тебе?
– Никакого! – Витас увернулся от следующего удара и вскочил. – Дайте мне денег! Я уеду! Вам же самой придется отвечать, если меня тут найдут!
– Никуда ты не уедешь, – спокойно сказала женщина. – Ты что – мафиози?! В пятнадцать лет? У вас, в России, уже вербуют детей?
И она фальшиво захохотала. Но виду нее при этом был вовсе не веселый. Видно было, что женщина очень встревожена. Витас пожал плечами и плеснул себе водки пополам с соком. Никаких других напитков Клер в доме не держала.
Успокоившись, женщина заметила:
– Ты слишком скрытный. Правильно я говорила Николя – с тобой не оберешься неприятностей. Но мне ты все расскажешь. Эти выстрелы в Марселе… Взрыв. Пожар. Какие-то люди в форме водопроводчиков. Что за комедия? Почему это волнует тебя?
– Дождитесь завтрашних газет, – бросил ей Витас. – Может, там будет что-то обо мне?
– Не груби. – Клер грустно потянулась за бутылкой. Настроение у нее менялось очень быстро, как у многих алкоголичек. – Я в матери тебе гожусь. Кстати, о матерях. Твоя мать знает, в каком ты положении?
Витас молчал. Это был самый больной вопрос. Клер выпила неразбавленной водки и тихонько охнула, прикрыв рукой рот:
– С тобой я начинаю пить по-русски… Хотя ты-то не русский. Витас, не морочь мне голову. Если ты мафиози – я не буду тебя прятать. Я думала, ты свидетель… С чего ты взял, что статья касается тебя? Там не было никаких имен… Ты знал, что русская мафия начнет взрывать мирные дома?
Витас истерически засмеялся:
– Если бы вы понимали, в чем хотите разобраться! Не лезьте в это дело! Потом будете жалеть! Отдайте деньги и дайте мне уйти!
– Куда? – холодно спросила она. – В полицию? Маленький негодяй… Скрытный, развратный маленький трус! Денег ты не получишь. В полиции тебе обрадуются и без денег!
– Вы хотите меня сдать?! – воскликнул Витас. – За что?! Вам-то я что сделал? Вы меня кормили наркотиками, насиловали, теперь прячете тут и спаиваете. Я несовершеннолетний! Стоит мне открыть рот – и вы будете проходить еще по одному делу! О совращении малолетних!
– Заткнись! – крикнула Клер.
Ее глаза расширились, губы побелели. Она никогда не пользовалась помадой. С минуту ему казалось, что она не выдержит и ударит его. Но женщина повернулась, швырнула на ковер пустой бокал и вышла. Вскоре хлопнула входная дверь.
Витас сидел, забившись в угол кресла, и напряженно думал. В статье действительно не было никаких имен. Но Андрей как-то обмолвился, что вскоре в Марселе начнется русская война. Он говорил об этом со злорадством. Влад, увидев, что Витас прислушивается, предложил Андрею обсуждать дела в другой комнате. И они вышли. Но Витас всегда видел и слышал куда больше, чем они думали. От него особенно ничего не скрывали, но и в подробности не посвящали. «Они считали меня дурачком, который годится только для развлечений! – мрачно подумал Витас. – Взяли на дело только один раз, чтобы убрать эту суку.;.»
Леру он не жалел ни тогда, ни теперь. Он слишком хорошо помнил, как о ней рассказывал Влад. Эти рассказы всегда сопровождались гримасами отвращения и грязными шуточками. И Витас возненавидел Леру еще прежде, чем увидел ее на улице Экс-ан-Прованса, с чемоданом, набитым деньгами. Она показалась ему бледной, некрасивой, отвратительной.
Теперь Витас понимал, что его заставили участвовать в убийстве только затем, чтобы крепче повязать, обеспечить в случае чего его молчание. «Они мне все равно не доверяли! – Он налил себе еще водки с соком. – А, наплевать… Они-то мертвы… Но мои документы в полиции… Обо мне было во всех газетах. И те люди из Марселя знают, что я мог их видеть. Они будут меня искать наравне с полицией». Витас почти ничего не знал о марсельской организации. Слышал только несколько имен. Больше всего Андрей с Владом говорили о каком-то Сергее. Этот Сергей доставлял им больше всего хлопот. Витас не знал, был ли этот человек в особняке, когда совершалась расправа. Но одно он знал точно – этот человек будет искать его. До победного конца. Свидетели ему не нужны. Витас гнал эту мысль – ему и без того было страшно.
«Здесь оставаться нельзя, – он встал и огляделся по сторонам. – Бог знает, что взбредет в голову этой бабе… Завтра же она пожалеет, что спрятала меня, и сдаст полиции…» Он обшарил всю небольшую квартирку. Он это делал много раз, в надежде найти деньги. Но Клер была предусмотрительна. Наличные деньги она носила с собой, а ее чековая книжка, на которую как-то наткнулся Витас, была ему не нужна. Он все равно не сумел бы подделать подпись Клер. Но сегодня женщина убежала из дома внезапно, и мальчишке улыбнулась удача. Клер забыла на туалетном столике свою сумку! Витас перерыл ее. Среди грязных косметических салфеток, неоплаченных счетов и сигарет он нашел то, что искал. Бумажник!
Развернув его, Витас обнаружил там целое состояние – на свой взгляд, конечно. Около трех тысяч франков крупными и мелкими бумажками. Деньги он спрятал в карман джинсов, сигареты сунул в свою куртку. Теперь можно было уходить. Он поколебался минуту. Не написать ли Клер записку? Но, вспомнив все неприятные моменты, связанные с этой женщиной, он отказался от этой мысли и выбежал из квартиры, захлопнув за собой дверь.
Уличный шум оглушил его. Витас совершенно одичал в своем заточении. Теперь он чувствовал себя неуверенно. Шел, сторонясь каждого полицейского, держась поближе к стенам и подворотням. Он даже начал сутулиться, чтобы стать незаметней. Страх его парализовал, он даже пожалел, что ушел от Клер. Теперь нужно было найти хоть какое-то убежище. Гостиницы были для него недоступны. У него нет ни документов, ни достаточной суммы денег, чтобы прожить недели две. Витас очень надеялся, что за две недели о нем забудут. Оставалась надежда на его прежних знакомых. Слава богу, уходя из деревенского дома Николя, мальчишка по привычке сунул в карман записную книжку. И теперь он решил ею воспользоваться.
Витас вошел в первое попавшееся кафе, заказал чашку кофе с шоколадкой. Наспех выпил ее, все время пригибаясь к столику, чтобы привлекать меньше внимания. Потом встал, расплатился испросил официанта, где телефон. Тот провел его в полуподвальное помещение, неподалеку от туалета.
Только оказавшись под защитой плексигласовой будки, Витас перевел дух. Его то и дело прошибало потом от страха. Он раскрыл книжку и просмотрел все имена. Очень трудно было решиться, кому позвонить. Возможно, все эти люди уже видели его снимок в газетах, уже знают, что его ищут. Витас набрал один номер и замер в ожидании. Ему ответил женский голос, и он тут же повесил трубку. Второй номер откликнулся только автоответчиком, который просил оставить сообщение. Витас и тут не стал разговаривать. Только четвертая попытка удалась. Он услышал молодой, веселый мужской голос. До него донеслась смутная музыка, какие-то крики. Видимо, в квартире была вечеринка. Это играло Витасу на руку. Среди шумного сборища его не заметят. Он попросил к телефону хозяина квартиры – пожилого, очень развязного грека, владельца нескольких винных магазинов в хорошем районе. Но хозяин, видимо, не понял, с кем говорит. Витас путано объяснялся, напоминал о себе, в конце концов сорвался и стал настойчиво повторять, что сейчас приедет. Грек выругал его и бросил трубку.
