Никому не доверяй - Сойер Мерил (чтение книг txt) 📗

Тори продолжала гладить собаку.

Она всегда знала, что Броуди придет на помощь, но не ожидала, что его приведет Пини. Так неужели теперь ему предстоит умереть?..

Внезапно возле головы Пини она заметила блестящую в полумраке фольгу, которой была обернута верхняя часть разбитой бутылки. Против пистолета это было не ахти какое оружие, но другого у нее не было.

– Это должно выглядеть, будто Эллиот застукал их на месте. – Джина осмотрелась вокруг. – Поставьте их туда! – Она показала в другой конец помещения.

Тори за спиной Пини протянула руку к осколку.

– Вы бы лучше продумали, как рассчитать, чтобы убить Эллиота точно в висок, – сказал Броуди. – Иначе будет не похоже, что он не выдержал мук совести и застрелился.

– Мы знаем! Мы не идиоты! – вновь встрял Лоренцо.

– Это я уже понял, – усмехнулся Броуди.

Эллиот не выдержал и рассмеялся, даже Тори улыбалась. Дурацкий план Бардзини не обманет полицейских. Беда в том, что они трое уже будут мертвы.

– Броуди издевается над тобой! – прорычал Лоренцо. – Не слушай его.

Пальцы Тори нащупали стекляшку, и она чуть сдвинулась, заняв более удобную позицию.

– Поставь Тори и Броуди туда! – сказала Джина. – Поторопись!

Тито отвел пистолет от виска Тори и помахал им перед лицом Эллиота.

– А ты вставай к двери!

Эллиот сделал два шага в сторону, оказавшись ближе к двери. Броуди стал медленно двигаться в другой конец помещения. Тори по-прежнему стояла на коленях, зажав в кулаке свое оружие.

Лоренцо слегка пнул ее ногой:

– Вставай!

Краем глаза Тори увидела, что Броуди и Эллиот находятся на расстоянии прыжка от Лоренцо и Тито. Но оружие на них не направлено. У нее был один-единственный шанс ранить Лоренцо. Если ей это не удастся, она умрет. Но как только она начнет действовать, Броуди и Эллиот повторят свою прежнюю попытку. Они смогут спастись.

– Поднимайся! – приказал Лоренцо.

Тори отшатнулась, как будто испугалась, перенося центр тяжести тела. А затем изо всех сил ткнула Лоренцо острием осколка в живот.

– А-а-а! – закричал он, падая. Из его живота хлестала кровь.

Тори успела заметить, что Лоренцо не выпустил пистолет из рук. В следующую секунду она услышала громкий хлопок, затем что-то обожгло ей грудь.

– Броуди! – закричала она.

Подвал закружился. Гул голосов стал удаляться, превратившись сначала в эхо, а потом в полузабытое воспоминание. Свет сменила непроницаемая мгла – напоминание об аде…

Броуди сидел в приемном покое больницы рядом с Эллиотом. Прислонившись головой к стене, он смотрел в потолок, которого не видел.

– Сколько времени прошло?

– Две минуты с тех пор, как ты меня последний раз спрашивал, – ответил Эллиот. Он наклонился к Броуди и положил ему руку на плечо. – Я знаю, что прошло уже пять часов, но ты слышал, что сказал хирург. Пуля застряла около сердца. Он должен быть максимально осторожным.

Броуди посмотрел на Эллиота. Ему не казалось странным, что они сидят здесь вместе: у него уже сложилось четкое ощущение, что он знает брата всю жизнь.

– Жаль, что у нас не было времени перевезти ее самолетом в Сан-Франциско, – сказал Броуди.

– Нам повезло, что мы успели доставить Тори сюда.

Броуди закрыл глаза, вспоминая эту сумасшедшую гонку. Эллиот держал под дулом пистолета семейство Бардзини, а Броуди в это время совершал самый быстрый в своей жизни марш-бросок: по подземным тоннелям и дальше, к дому Хоуков. К счастью, на полпути он встретил Алекса, который по своему мобильному телефону и вызвал «Скорую помощь» и шерифа. Ему показалось, что прошли долгие годы, прежде чем «Скорая помощь» приехала.

– Я люблю ее, – сказал Броуди брату. – Я знаю, что это выглядит странным, потому что мы знаем друг друга всего несколько дней, но я действительно люблю ее.

– Я понимаю. – Эллиот вздохнул. – Она тоже тебя любит.

Броуди вскинул голову:

– Она говорила тебе об этом?

– Нет, но… Она смотрит на тебя иначе, чем на остальных людей. Я знаю, что говорю. Она любит тебя.

Броуди вынужден был признаться себе, что до сих пор точно повторял жизнь своего отца, холодного, равнодушного мизантропа и эгоцентриста, для которого в жизни имеет значение только его работа. До встречи с Тори. Она сумела разбудить в нем душу, которая до этого спала летаргическим сном, и открыть для него весь мир. Богатый мир настоящих чувств.

«Пожалуйста, господи, не дай ей умереть!» – прошептал он про себя.

Они молча сидели несколько минут.

– Может быть, мне еще раз попробовать позвонить Лу? – спросил Броуди.

– Оставь это Алексу, он найдет его.

Алекс не поехал с ними в больницу с Тори – он повез Пини на другой машине «Скорой помощи» в ветеринарную лечебницу в Калистоге. Броуди не смог дозвониться по телефону до Лу, и Алекс вызвался съездить за ним в «Серебряную луну».

– Я ненавижу сидеть и ждать, ничего не делая! – бросил Броуди. – Мне надо что-то делать, чтобы…

Вдруг он увидел, что к ним по сверкающему чистотой коридору больницы направляется Алекс в сопровождении Лу и Кэтрин Вилсон. Броуди не было необходимости спрашивать, где Алекс нашел отца Тори: он уже догадался, что Лу и привлекательная пожилая леди – больше чем друзья.

– Как она? – сразу спросил Лу дрожащим от волнения голосом, в котором чувствовались еле сдерживаемые слезы.

Броуди покачал головой, и Лу обессиленно опустился на диван. Кэтрин села рядом с ним. Алекс устроился на соседнем стуле.

– Простите меня, – начал Броуди, обращаясь к отцу Тори. – Я должен был с самого начала…

– Выброси из головы, – сказал Лу. – Здесь нет ничьей вины, кроме семейки Бардзини.

– Их будут судить за покушение на убийство, – сказал Эллиот.

– Есть шанс доказать их причастность к смерти Джана? – спросил Лу.

– Ни малейшего.

– Нет.

– Никаких шансов, – в один голос сказали братья.

Броуди боялся, что их горячее отрицание вины Бардзини в смерти Джана может вызвать у Лу подозрения. Что ж, если это станет слишком серьезным, придется все объяснить ему, хотя все трое братьев единодушно пришли к мнению, что Альдо не сделал ничего плохого и не стоит марать его добрую память.

Из операционной вышел хирург. Его руки и халат были в крови. Броуди стиснул зубы и побелел, хотя раньше вид крови никогда не пугал его: он повидал ее слишком много.

Но это была кровь Тори!

– Как она?! – спросил Лу, и голос его сорвался.

– Мы извлекли пулю, но у нее было сильное внутреннее кровотечение. Мы не знаем, как надолго удалось остановить его. Оно может открыться вновь в любую минуту.

– Я могу увидеть ее? – спросил Броуди.

– Она все еще без сознания. Может быть, позже, утром.

Лу вскочил:

– Она – моя дочь. Я должен быть рядом с ней.

– Ну хорошо. Но если в ее состоянии произойдут какие-либо неожиданные изменения, вы должны будете немедленно покинуть палату, чтобы мы смогли заняться ею.

– Конечно, – сказал Лу и взял за руку Броуди: – Он должен пойти со мной.

Тори пыталась бежать сквозь снежную пургу и метель. Каждый шаг ей давался с неимоверным трудом, снежная буря мешала сориентироваться, чтобы найти нужную дорогу. Ей было холодно – так холодно, что казалось, будто чья-то ледяная рука сжимает ее сердце. Почему она ничего не видит, кроме слепящего белого света?

– Пустыня белого безмолвия, – сказала Тори сама себе.

Внезапно она с ужасом поняла, что у нее закрыты глаза. Почему она пробивается сквозь пургу и метель с закрытыми глазами? Тори попыталась поднять веки, но они оказались очень тяжелыми, слишком тяжелыми…

– Ты слышишь меня, Тори?

Это отец зовет ее, но его голос еле слышен. Он, должно быть, где-то далеко. Тори попыталась позвать его, сказать, что она потерялась и ей нужна помощь, но язык отказывался повиноваться.

Она продолжала продираться сквозь колючий снег, так и не сумев поднять отяжелевшие веки. Каждую минуту она могла умереть от холода; еще несколько мгновений неравной борьбы – и она покинет эту землю.