Лицо в темноте - Робертс Нора (читать книги без сокращений txt) 📗
— Я могу… мне нужно….
— С тобой все в порядке? — Подняв солнцезащитные очки, Марианна изучающе взглянула на подругу. — Господи, ты выглядишь ужасно.
— Я хотела бы поговорить с тобой, если у тебя найдется несколько минут.
— У меня всегда найдется несколько минут, — довольно резко ответила та, доставая сигарету. — Но я полагала, ты сразу же отправишься назад.
— Нет. — Глубоко вздохнув, Эмма переступила черту: — Я вообще не собираюсь возвращаться.
— Что? — прищурилась Марианна.
— Я не собираюсь возвращаться, — повторила Эмма и с ужасом почувствовала, как дрогнул ее голос. — Мы можем куда-нибудь пойти? Мне необходимо куда-нибудь уйти. Пожалуйста.
— Конечно. — Марианна взяла ее под руку. — Сейчас возьмем твой лимузин и поедем куда захочешь.
Потребовалось совсем немного времени, чтобы добраться до гостиницы Марианны. Та решила, что это лучший выход, поскольку Эмму уже начала бить дрожь.
Они сразу поднялись в номер — прекрасные комнаты, оформленные в пастельных тонах, с окнами, выходящими на белый пляж и голубое море. Марианна уже пометила номер как свою собственность, разбросав одежду на стульях. Сняв футболку и брюки, она кивком пригласила Эмму сесть и подошла к телефону:
— Бутылку «Гран-Марнье», два средних чизбургера, жареную картошку и литр пепси в ведерке со льдом. Я дам двадцатку тому, кто доставит все это через пятнадцать минут. — Удовлетворенная, она закинула туфли на кресло и уселась.
— Итак, Эмма, что происходит, черт побери?
— Я ушла от Дрю.
— Об этом я, кажется, догадалась, но почему? Вроде ты была безумно счастлива, — произнесла Марианна, еще не совсем готовая простить.
— Да, я очень счастлива. Дрю очень хороший, так заботится обо… — Услышав собственный голос, Эмма осеклась, переполненная отвращением, смешанным с ужасом. — О господи, иногда я действительно верю в это.
— Веришь во что?
— В то, что он приучил меня говорить. Марианна, если я не скажу это прямо здесь и прямо сейчас, то не скажу уже никогда. Я хотела рассказать Джонно. Начала было, но просто не смогла.
— Ну хорошо. — Так как Эмма была очень бледна, Марианна встала и открыла балконную дверь. — Не торопись. Дело в другой женщине?
Замолчав, она уставилась на Эмму, которая с хохотом согнулась в кресле:
— О боже, о боже милосердный!
Смех перешел во всхлипы. Марианна подскочила к ней, опустилась на колени, взяла ее за руки:
— Спокойно, Эмма. Тебе станет плохо. Ну же, ну! Всем известно, что большинство мужчин ублюдки. Если Дрю изменил тебе, пни его ногой под зад.
— Дело не в женщине, — выдавила Эмма.
— В мужчине?
Эмма напряглась, глотая слезы. Если они польются, ей уже никогда не остановить их.
— Я понятия не имею, верен мне Дрю или нет, да меня это и не волнует.
— Если другой женщины нет, то из-за чего же вы деретесь?
— Мы не деремся, — устало произнесла Эмма. — Я, во всяком случае.
Как же трудно выговорить это, признаться. Слова застряли у нее в горле комком стыда. Наконец она вытерла глаза рукой.
— Сидя здесь, я даже готова поверить, что все придумала, что дела не так уж плохи, как я считала, когда это происходило. Марианна, он мог быть добрым, обходительным, он приносил мне по утрам розы, пел, когда мы оставались с ним вдвоем, пел так, будто я единственная женщина на свете. Он говорил, что любит меня, хочет обо мне заботиться, сделать счастливой. А потом я что-то совершала… даже не знаю что…. но что-то, и тогда он… Он меня бил.
— Что? — Если бы Эмма сказала, что Дрю отрастил себе крылья и вечером улетает с балкона, в это было бы легче поверить. — Он тебя бьет?
Погруженная в себя, Эмма не обратила внимания на недоверие Марианны.
— После этого я иногда по нескольку дней не могу ходить. В последнее время стало еще хуже. Наверное, он хочет меня убить.
Марианна осторожно выдохнула. Следя за лицом подруги, она пыталась осознать услышанное:
— Он пьет, принимает наркотики?
— Нет. Я только однажды видела его пьяным… в ночь нашей свадьбы. Наркотики он совсем не принимает, любит сохранять над собой контроль. Он должен сохранять над собой контроль. Видимо, я постоянно делаю нечто глупое, и это выводит его из себя.
— Прекрати! — Взбешенная Марианна заметалась по комнате, глотая слезы. — Ты в жизни не делала ничего глупого. И давно это продолжается, Эмма?
— Впервые это случилось после того, как мы уехали из центра. Тогда он ударил меня только один раз. Потом извинялся. Плакал.
— Сердце прямо разрывается от жалости к нему, — пробормотала Марианна. Открыв дверь, она впустила коридорного. — Вот сюда. Не беспокойтесь, расставлять не надо.
Подписав счет, она вручила ему двадцатку. «Неотложные дела в первую очередь», — решила она и, не обращая внимания на еду, разлила «Гран-Марнье».
— Пей, — приказала Марианна. — Конечно, ты ненавидишь это, но нам обеим сейчас необходимо выпить.
Сделав два маленьких глотка, Эмма почувствовала, как по телу разливается тепло.
— Не знаю, что делать. Кажется, я уже не способна мыслить самостоятельно.
— Пару минут я буду думать за тебя. Выношу на голосование: кастрировать сукиного сына.
— Я не могу вернуться, Марианна. Если вернусь, то сделаю что-то по-настоящему ужасное.
— По-моему, рассуждаешь ты прекрасно. А есть можешь?
— Пока нет.
Ей нужно просто посидеть какое-то время, чтобы постичь смысл своего поступка. Она ушла от Дрю. Сбежала от него, и теперь рядом с ней подруга, ее давняя и близкая подруга. Закрыв глаза, Эмма снова почувствовала стыд.
— Марианна, прости. Я не отвечала на твои звонки, последние месяцы вела себя не так, как подобает подруге. Он не позволял мне.
Марианна зажгла две сигареты и передала одну Эмме:
— Больше не думай об этом.
— Он даже сказал мне, что ты… пыталась отбить его у меня.
— Это ему приснилось. — Марианна чуть не засмеялась, но ее остановило выражение лица Эммы. — Ты же не поверила?
— Нет. Хотя… порой я верила всему, что он говорил. Так было проще, но самое страшное в том, что для меня это не имело значения.
— Если бы ты позвонила мне…
— Я не смогла бы говорить с тобой об этом, не смогла бы вы нести встречи, так как боялась, что ты все узнаешь.
— Я бы помогла тебе.
Эмма только покачала головой:
— Мне так стыдно.
— Чего, черт возьми?
— Я сама позволяла ему, ведь так? Он не приставлял к моему виску пистолет. В этом не было необходимости.
— У меня нет ответа, Эмма. Точнее, есть один. Нужно обратиться в полицию.
— Нет! Боже милосердный, нет! Я не вынесу… увидев это на первых страницах газет. И никто не поверит. Он будет все отрицать. Говорю тебе, Марианна, он может заставить поверить во что угодно.
— Ну хорошо, с полицией повременим. Мы найдем тебе адвоката.
— Я пока не могу больше ни с кем говорить об этом. Мне только хочется быть подальше от него.
— Хорошо. Что-нибудь придумаем. А сейчас мы должны поесть. Я лучше думаю на полный желудок.
Заставив Эмму съесть несколько кусочков, Марианна пристала к ней с пепси, надеясь, что сахар и кофеин хоть частично вернут румянец на лицо подруги.
— Оставайся у меня. Несколько дней пошатаемся по Майами.
— Нет. — Теперь Эмма смогла думать более трезво. Изо всех ее безумных замыслов и планов лишь один, похоже, был верным. — Я не могу остаться у тебя даже на одну ночь. Это первое место, где он начнет меня искать.
— Тогда поезжай в Лондон, к Бев. Она поможет.
— Нет паспорта. Нет водительских прав. Он разорвал их. Марианна, у меня в кошельке пятьдесят пять долларов, пятнадцать из них я стащила. У меня нет ни единой кредитной карточки. Он отобрал их несколько месяцев назад. Я располагаю лишь тем, что на мне надето.
Марианне очень захотелось что-нибудь разбить, но она лишь встала и налила себе еще «Гран-Марнье». Все это время, пока она сидела и дулась в квартире-студии, лелея свою обиду, Эмма жила в аду.
