Храм украденных лиц - Красавина Екатерина (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗

— Да, — брякнул майор и смутился. Но Дина Александровна не посмотрела на него. Она стремительно вышла из комнаты. Легкая, изящная, в черном брючном костюме. Губарев невольно залюбовался ею. Да, она ему нравилась, и было бы глупо врать самому себе. Да и зачем?

Лактионова вернулась с подносом, на котором стоял красивый штоф из зеленого стекла и две рюмки такого же цвета.

— Виски, — пояснила она. — Настоящее шотландское виски. Я его очень люблю.

С Диной Александровной Губарев взял себе за правило ничему не удивляться. Хотя в другой ситуации, наверное, он был бы удивлен. Женщина — и виски!

Она разлила виски в зеленые рюмки и сказала:

— Во-первых, я хочу вас поблагодарить за то, что вы нашли Колиных убийц. Для меня это очень, очень важно! Я понимаю, что Колю не вернуть, но мне было бы намного хуже, если бы я знала, что они спокойно гуляют на свободе. Коля был гармоничным человеком и во всем старался придерживаться принципа справедливости. Насколько это возможно. Я понимаю, та история с любовницей… не очень украшает моего мужа. Но мужчина есть мужчина, и я его не виню. Хотя в свое время немало понервничала из-за этого. Извините, я закурю. — Дина Александровна выдвинула из стола боковой ящик, которого не было видно со стороны Губарева, и достала оттуда длинную тонкую сигарету с мундштуком и маленькую пепельницу в форме раковины. Прикурила от зажигалки. Все ее движения были эффектны и красивы. Так могла курить какая-нибудь голливудская кинозвезда 30-х — 40-х годов. — Во-вторых, я надеюсь, что теперь перестала быть главной подозреваемой, — легкая улыбка скользнула по губам Дины Александровны и тут же исчезла. — И о чем вы хотели со мной поговорить? Но сперва давайте выпьем за Николая Дмитриевича. Пусть его душа покоится с миром. — Она изящным движением положила сигарету на край пепельницы, взяла рюмку виски, залпом выпила ее и налила себе вторую. Майор с удовольствием выпил виски. Оно было крепким, с хорошим, насыщенным вкусом.

— Я хотел с вами поговорить о Надежде Арсеньевой. Это та самая девушка, которой Николай Дмитриевич сделал неудачную операцию. Правда, не по своей вине. Виноват был ассистент. Но все равно. — Губарев замолчал. — Вам не кажется, что нужно как-то восстановить справедливость? У девушки вся жизнь пошла наперекосяк. И так-то она была не сладкой. — Майор рассказал Дине Александровне историю Арсеньевой и посмотрел на нее.

Да… это ужасно. Строить такие планы в отношении операции! А затем похоронить их. Трудно представить себе, что она пережила, бедняжка. — Дина Александровна задумалась. Снова взяла в руки сигарету. — Я подумаю, что здесь можно сделать. Надо найти хорошего хирурга. И сделать другую операцию. Я, естественно, оплачу все расходы. Коля говорил, что потрясающие хирурги-пластики есть в Швейцарии. — Дина Александровна стряхнула пепел. — Я все поняла, я займусь этим вопросом. Оставьте мне телефон этой девушки. Я с ней свяжусь и поговорю.

У Губарева потеплело на душе.

Он вырвал из записной книжки листок, достал ручку и записал телефон Арсеньевой.

— Вы только, пожалуйста, не откладывайте. Девушка доведена до крайней степени отчаяния.

— Еще бы! Я понимаю ее. Не волнуйтесь. Я все сделаю как надо. Я исправлю эту единственную Колину ошибку. — Она немного помолчала, потом сказала: — В память о нем.

— Спасибо.

В коридоре Губарев задержался около картины, которая ему всегда нравилась: букет с лилиями на фоне грозового неба. Дина Александровна проследила за ним взглядом и улыбнулась.

— Хотите, я вам подарю эту картину?

— Да. Хочу, — вырвалось у Губарева. Лактионова сняла картину со стены и протянула ее майору:

— Возьмите. Подождите, сейчас я упакую ее в лучшем виде.

Она ушла с картиной в руках, а вернулась с большим пакетом.

— Берите, картина вам понравилась. Я это заметила сразу. Еще в ваш первый визит.

Губарев едва заметно вздохнул. Ему было жаль, что он больше никогда не придет в эту квартиру и не увидит Дину Александровну. Ну что ж! Вся наша жизнь состоит из встреч и расставаний. И к этому надо быть всегда готовым.

Она протянула ему руку: теплую, мягкую. Губарев чуть задержал ее в своей.

— До свидания.

— До свидания.

Ее слова все еще звучали музыкой в ушах майора, когда он спустился на лифте с пакетом под мышкой. В таком виде он и приехал на работу.

— Что это у вас? — подозрительно спросил Витька.

— Картина.

— Картина? Откуда?

— Дина Александровна подарила.

— А… Выпросили?

— Разве я похож на человека, который будет что-то выпрашивать? Сама подарила.

— Понятно. Признайтесь, что она вам нравится? Как женщина.

— Не отпираюсь. Но это все — уже в прошлом. Так. Мимолетная симпатия. Когда доживешь до моих лет, то поймешь, что таких встреч бывает не так уж мало. Но это все проходит. И довольно быстро. Надо к своим сегодня заехать.

— Да уж пора!

— А ты не подкалывай!

— Я просто поддерживаю вас во всем. И даже в этом вопросе.

— Ты сегодня идешь на спортивные занятия или на романтическое свидание? Впрочем, для тебя это, по-моему, одно и то же.

— Вот и не угадали. Мы с Юлей идем сегодня в кино.

— На что?

— А мы еще не знаем. Посмотрим афишу и решим.

— Ну, приятного тогда времяпрепровождения.

— Взаимно.

После этого звонка она почувствовала странный покой и умиротворение. Как будто внутренне она ждала его. Женщина представилась вдовой Лактионова и сказала, что хочет ей помочь. Надя слушала ее внимательно, но слова все-таки не доходили до ее сознания. На том конце провода замолчали. «Алло, вы слышите меня?» — спросила женщина. «Да, простите, нет. Я не очень поняла, о чем вы говорили», — призналась Надя. Та издала легкий вздох и все повторила сначала. Надя поняла, что та дает ей денег на операцию. За границей. Поможет найти хороших врачей. Все расходы берет на себя. А пока предлагает ей поехать на отдых в Испанию. Она может порекомендовать ей, где остановиться и что посмотреть. Какой выбрать тур.

— Испания? — переспросила Надя, и слабая улыбка тронула ее губы.

Нет, в самом деле, это было почти смешно. Испания, которая так давно преследует ее в мечтах. А теперь это — почти реальность. Если получается Испания, значит, получится и все остальное. В этот момент она была уверена в неизбежности происходящего, как никогда. Пошатнувшийся мир вновь обретал свое равновесие. Медленно, постепенно все становилось на свои места. Этот конец был закономерен. Но кто сказал, что счастливые концы должны обязательно сбываться? Конечно, нет. Просто ей повезло. В ее жизни почти не было места везению и удаче. Но в этот раз небесные светила были на ее стороне. И кто-то там, наверху, решил, что ее мера страдания и боли уже исчерпана…

— Вы слышите меня? — снова повторила женщина.

— Да.

— Запишите мой телефон. Домашний и мобильный. Звоните в любое время, когда вам что-то понадобится. Через неделю мы созвонимся и все решим уже более конкретно. Хорошо?

— Да.

Надя вдруг поняла, что прослушала, как ее зовут. А спрашивать об этом неудобно.

— Меня зовут Дина Александровна. — Женщина как будто прочитала ее мысли.

— Дина Александровна.. — прошептала Надя.

— До свидания… Наденька.

— До свидания.

Надя стояла, приложив трубку к груди, и прислушивалась к частым гудкам. Что это было? Ах да, звонила вдова Лактионова, Дина Александровна, и сказала, что даст ей денег на Испанию и на операцию. За границей. Надя повторила эти слова про себя несколько раз, словно боясь, что они сотрутся из ее памяти, и тогда будущее, о котором она столько мечтала, исчезнет, не успев осуществиться.

Надя глубоко вздохнула и положила трубку на рычаг.

Прошла на кухню. Ей вдруг захотелось пойти в магазин и купить торт. Как давно она себя не баловала! За окном пошел снег. Надя открыла форточку и просунула туда руку. Потом поднесла ее к лицу. Снежинки стремительно таяли, оставляя на ладони блестящие капельки. Она лизнула их. Вкус был приятно-прохладным. Тонким и острым. Она ощутила удары собственного сердца и поняла, что горе, как и радость, никогда не бывает чрезмерным. Нет дна у той пропасти, которая называется отчаянием, и не охватить глазом вершину, именуемую радостью. Надо только понять, что все преходяще. Но для того, кто ждал слишком долго, жизнь начинается только с той отметки, когда его заветные мечты и чаяния начинают сбываться. Пусть с опозданием. Но в данном случае поговорка «Лучше поздно, чем никогда» полностью оправдывала свое значение. И Надя знала это, как никто другой.