Смерть супермодели (ЛП) - ДеМайо-Райс Кристин (е книги TXT) 📗
Несмотря на плотное скопление жирафов на квадратный метр, столы были почти пусты. Все, кто был достаточно важен, чтобы сидеть за столами, были у шатра, в котором проходили показы и вокруг палаток с гримерными. Модели были либо подготовлены к первому раунду шоу, либо подготавливались. Вешалки и второсортные красавицы остались.
Пьер сидел в угловой кабинке и что−то печатал в телефоне, а напротив сидела какая−то великолепная вешалка, лет пятнадцати, с прямой спиной и шевелила губами. Лора считала, что несовершеннолетним моделям нельзя позволять говорить. Это ужасно загрязняло воздух вокруг них. «Marlen Х» была печально известна плохой работой официантов, потому что там было трудно двигаться в плотном потоке моделей, поэтому стол Пьера был завален грязными чашками и тарелками.
Когда они сели, пятнадцатилетка уставилась на Руби и даже не признала присутствие Лоры. Лоре хотелось, чтобы у нее была возможность не нанимать девушку, но ее злоба не будет удовлетворена ни в этом, ни в следующем сезоне. Возможно никогда.
От одного взгляда Пьера пятнадцатилетка умчалась прочь.
— Вы же не думаете начать работать с моделями, не так ли? — спросила Лора.
— И пересечься с Рокель? — усмехнулся он, положив трубку. — Тогда мне надо начать писать прощальную записку прямо сейчас.
Руби, оттолкнула грязные чашки.
— Вы должны найти нам что−нибудь. Моя сестра сломана. Посмотрите на нее.
Пьер посмотрел на Лору и её стало очень неловко.
— Я в порядке, — сказала она.
Он прочистил горло и посмотрел, как дверь в кабинку открылась, но, видимо, никто не вошел, и дверь захлопнулась обратно.
— У меня может быть что−то интересное. Завтра утром. В субботу. Вы должны быть здесь. За этим столом.
Руби захлопала, но Лора сдержалась, как самая измученная из них двоих.
— С кем?
— Я не могу сказать.
— Вы просто покажите их нам? Как мы сможем подготовиться? — спросила Руби.
— Вы можете начать с того, чтобы убедиться, что вы обе выглядите презентабельно и вам есть, о чем поговорить. Кроме трупов, которых постоянно находят около тебя, конечно. В новостях уже есть все, что нужно знать по этому поводу. Вы могли бы подумать, что Грейсон дергал за ниточки. Для дизайна это ничего не значит. Они не хотят это видеть и знать. Но они знают твои работы. Сделай что−нибудь стильное с этой перевязью. Боже мой, может в другом цвете?
— Вы имеете в виду, что мы продолжим делать то, что нам нравится, без пуговиц со стразами? — спросила Лора, надеясь, что ее жизнь снова возродится.
Подбежал официант и стал собирать тарелки и чашки со стола. Лора мельком увидела что−то на блюдце. Что−то, чего быть на тарелках совершенно не должно.
— Ничего не обещаю, — ответил он, потягивая напиток из своего маленького бумажного стаканчика. Он кивнул на Лору. — Нужно просто убедиться, что убийств больше не последует, если только это не твое собственное убийство. Понятно?
— Я понимаю. — когда официант повернулся, чтобы уйти, Лора остановила его: — Извините, — она взяла посторонний предмет с блюдца. Это была пипетка. — Это Пенелопы? — спросила она, вспомнив о витаминах в «Бакстер Сити».
— Ах. — Пьер протянул руку. — Она была здесь. Дай это мне; Я верну ей.
— Нет, я сама верну. Давай, Руби. Нам нужно идти. — И она вытолкнула Руби из кабинки и вывела за дверь.
— Ты чего? — прикрикнула Руби, когда они оказались на Третьей авеню. — Почему ты тянешь?
Лора подняла пипетку.
— Неважно, кто был с ней в такси, потому что её отравили не там. Это случилось в «Марлен X». — Лора начала заполнять пробелы Руби. — Пенелопе было очень тяжело, когда она стала моделью. Действительно тяжело. Сродни жестокому изнасилованию. Вот почему она одержима защитой моделей от такого, что пережила сама. Итак, что, по твоему мнению, происходит, когда она узнает, что Томасина импортирует секс−игрушки и говорит им, что сделает из них моделей? А потом узнает, что она ничего не сможет с этим поделать, потому что Рольф умеет заметать следы?
— Она же не сумасшедшая.
— О, да, так и есть. Она пила свой чай с витамином D и в то утро сидела за одним столом с Томасиной, потому что все они сидят в этом углу. Не так трудно было добавить что−нибудь еще вместе с витамином D? Что−то такое же, что, как она знает, Томасина принимает, но в дозировке достаточной, чтобы убить модель?
— И что ты собираешься сделать? Уверена, это не звонок детективу.
— Пойдем, вернем эту пипетку.
По дороге в Центральный парк до нее дошло, что Стью попал в драку с психопатом, достаточно опасным, чтобы спугнуть менеджера хедж−фонда из его башни из слоновой кости. Она позвонила ему.
— Хотела рассказать тебе, что узнала о Рольфе.
— Имеешь в виду Сабину?
— Он ужасен.
— Ты понятия не имеешь на сколько. Где ты?
— На пути к шоу в парке.
— Я встречу тебя там.
У Лоры, конечно, был план съездить в «Гарменто», и он включал в себя посещение стойки МААB в палатке администрации. Все модели должны были там зарегистрироваться, чтобы взвесится и поговорить о здоровье, если они были новыми, или получить дружеский хлопок по костлявому плечу, если были старожилами моды. Даже если самой Пенелопы там не было, должно быть несколько помощников, которые бы подсказали на каком она шоу, интервью или взвешивании.
Улица, идущая через парк, была перекрыта и заполнена покупателями кофе и модницами с мобильными телефонами и влажными волосами. Там были обычные ссоры между бегунами, велосипедистами и рассеянными прохожими, не замечающими ничего вокруг, которые шли мимо своих хорошо очерченных дорожек. Столкновения, ссоры, локти и кулачные бои происходили здесь ежедневно. Вместо того чтобы перенести показы в другое место, город стягивал в Центральный парк всю полицию.
Переходя дорогу, Лора заботливо придерживала под локоть Руби, что−то ожесточенно печатающей в телефон. Когда она перешла дорогу, Стью много раз читал им лекцию о том, как тяжело быть велосипедистом в любой точке города, и Лора не хотела создавать проблемы.
Во вторник, когда было шоу «Портняжек» в «Гарменто» было умеренно многолюдным, но в течение следующих трех дней раскрученность показов неуклонно росла, достигнув кульминации в пятницу. Последнее шоу было «монстром», после него начинались вечеринки, и никаких встреч в выставочном зале. Они прошли традиционно, в место, где размещались палатки Джереми. Но поскольку после смерти Грейси у него был отпуск, он потерял заветное место. Но выкупил вторую и последнюю палатку, и еще две перед ними, разозлив немереное количество дизайнеров, и использовал время, чтобы изменить подиум.
Барри Тилден стал партнером по этим изменениям. На Седьмой, это сошло бы за признак слабости, ведь, если ты не перерезал чье−то горло, ты слабак, но что удивительно, это усилило их обоих. Они действительно, казалось, любили друг друга, и как два дизайнера с брендами для реальной жизни. Барри уже перешел на продажи в масс−маркет, а Джереми стремился к этому, поэтому они разработали дизайн подиума, который бы полностью погружал зрителей в модные образы.
Они сняли центральный подиум и заменили его на конструкцию, которая напоминала ромашку с лепестками. Центром этой конструкции стала «ленивая Сьюзан», большая круглая подвижная платформа, которая крутила модели на одном из лепестков, когда они выходили из кулис. Каждый лепесток предназначался для своей категории покупки. Таким образом, модель выходила со специальной сумкой или туфлями, и «ленивая Сьюзан» докручивала ее до лепестка, возле которого сидели покупатели аксессуаров и фотографы из журналов по схожей тематике. Если бы у нее также был наряд, предназначенный для покупателей спортивной одежды, верхней одежды, косметики или текстиля, она вернулась бы в центр и была бы докручена на соответствующий лепесток.
Конечно, легче сказать, чем сделать. Хореография была построена на точной математике. Джереми и Барри потратили недели, планируя, как это будет работать. Хотя их шоу не были объединены, они обнаружили, что их усилия были более ценными, когда они работали вместе.
