Прекрасна и очень опасна - Арсеньева Елена (книги бесплатно полные версии txt) 📗

Она не знала, что – если, что – вдруг. И в очередной раз отмахнулась от страшных мыслей, взглянув на встревоженного Олега.

Впереди – новогодняя ночь. Их вторая новогодняя ночь. Уже вторая!

– Я тебя люблю, – прошептала тихо-тихо, одними губами: так она шептала ночью над ним, спящим. – Люблю. Люблю…

Отстранилась, когда он потянулся поцеловать.

– Пойдем домой. Пойдем скорее.

А скорее не получилось.

Подходя к подъезду, Майя увидела через стеклянную стену фигуру консьержки, уткнувшейся в книжку, да так и ахнула:

– Олежек, я совершенно забыла про Надежду Федоровну! Ее надо поздравить, она не переживет обиды, а я и не подумала зайти в магазин! Сбегай, а? Вон туда, через дорогу, в булочную. Купи коробочку «Рафаэлло», она их обожает. И розовый мартини. Запомни, не белый, а розовый! Только быстренько, ладно?

Олег кивнул и послушно кинулся к перекрестку.

Майя шагнула было к машине – пересидеть, подождать, – но в это время консьержка вскинула голову от книжки, вгляделась своими дальнозоркими глазами и радостно замахала Майе.

Вот зараза, увидела ее. Теперь шмыгнуть в «Пежо» будет невежливо. А, ладно, Олег максимум через десять минут прибежит, можно пока потрепаться с Наденькой, потянуть время.

Набрала код замка, повернула особый ключик, который был только у жильцов.

– Майя Михайловна, дорогая! С Новым годом наступающим! – Консьержка двинулась в Майе с распростертыми объятиями, обшарила взглядом протянутые к ней руки (пустые) и чуть заметно оттопырила губки – надулась. Но тут же преодолела себя. Может, чуяла, что еще не вечер, еще не все потеряно? – Желаю всего самого доброго, самого счастливого! Благополучия, преуспевания, любви! А главное – здоровья!

– Да, здоровье мне и в самом деле не повредит, – кивнула Майя. – Слышите, как я говорю? Простудилась, наверное.

– Ой, а как же вы будете петь? – сделала большие глаза консьержка. – У вас же, наверное, сегодня программа?

– Программа пройдет без меня, – с самым счастливым видом сообщила Майя. – А мы с Олегом посидим дома. Может, кого-нибудь из друзей позовем, так что, если нас будут спрашивать, вы открывайте, хорошо?

– Конечно! – кивнула консьержка. – Кстати, а вас нашла та женщина?

– Какая? – рассеянно спросила Майя, косясь на окно, не бежит ли от магазина Олег со спасительными «рафаэлками» и бутылочкой.

– Ну, приятельница ваша, которая вас позавчера искала. Ой, у нее такой обаятельный муж, такой деликатный! Сама-то она… – Консьержка многозначительно подняла брови. – Извините, я, конечно, не должна так говорить о вашей знакомой, но просто удивительно, что вы, женщина такая интеллигентная, тонкая, элегантная, общаетесь с такой особой. Она была пьяная – вы просто не представляете, до какой степени. С трудом брела. Одета… – Надежда Федоровна с ужасом закатила глаза. – Шуба, конечно, норковая, ничего не скажу, но такое ощущение, что с чужого плеча. Болталась на ней, как на вешалке. В сапогах, вот таких же остроносеньких, модненьких, как у вас, на таком же высоконьком каблучке, она еле передвигалась. Косметики столько, что просто удивительно, как она могла моргать и рот открывать. Как будто проказу скрывала, до такой степени наштукатурилась. Прическа вообще жуть, будто ей соперница космы выдирала. Конечно, это можно понять, если рядом такой мужчина…

Надежда Федоровна опять закатила глаза – на сей раз с неподдельным восторгом.

– Что же за мужчина такой у нее был? – засмеялась Майя, мысленно перебирая всех своих приятельниц – кстати, очень немногочисленных. Такая уродина, какую описывает Надежда, – и при потрясающем мужике? Что-то не припоминается.

Да где там Олег? Неужели в магазине очередь?

– Ой, знаете, он был такой… такой… – продолжала причитать Надежда. – Очень элегантный, в такой красивой черной куртке, и интеллигентный, это сразу видно. И при этом краса-авец… ну прямо Керк Дуглас.

– Майкл Дуглас, – поправила Майя.

– Нет, Майкл – он какой-то слишком сладкий, приторный, – уточнила Надежда, и Майя уткнулась в меховой воротник, пряча улыбку: слова о приторности из уст любительницы «Рафаэлло» в сочетании с розовым мартини звучали, мягко говоря, фарисейски. – Я имею в виду его отца, который играл в «Спартаке».

– Футболист, что ли? – хихикнула Майя.

– Да в фильме «Спартак»! – воскликнула доверчивая Надежда Федоровна. – Смотрели такой фильм?

Майя пожала плечами:

– Что-то не помню.

– Ну, Керк Дуглас еще в «Викингах» играл, – нетерпеливо напомнила Надежда. – А еще знаете, на кого тот симпатичный мужчина был похож? На Андрюшу, ну, на парня из вашего клуба, который за вами иногда приезжает! Только Андрюша – он, конечно, красавец, ничего не скажешь, но видно, что простоват. А этот мужчина хоть и постарше, но все-таки очень красивый, насквозь интеллигентный, деликатный такой, волосы назад зачесаны… очень эффектный, очень!

Майя снова пожала плечами. Ни у одной из ее подруг не было мужа скандинавского типа. Да, Надежда права – охранник, а по совместительству шофер Андрюшка и впрямь настоящий викинг.

– Надежда Федоровна, а вы ничего не путаете? – спросила она, с радостью замечая, что на крыльце магазина на противоположной стороне улицы появилась знакомая фигура. Слава богу! Сейчас Олег освободит ее от этой трепушки! – Они точно ко мне приезжали? Вы не путаете?

– Совершенно точно! И именно позавчера, 29 декабря. Я им говорю, вас нет, но эта дама никак не могла угомониться. Мы с джентльменом немножко посидели, поговорили, а она не поленилась же – поднялась к вашей двери, постучала, покричала: «Майя, к тебе Женька приехала!» Потом спустилась… Ой, Олег Игоревич, с Новым годом, с Новым годом!

Олег, румяный с мороза, держа в охапке литровую бутылку «Мартини россо» и белую коробочку «Рафаэлло», ввалился в дверь, предупредительно распахнутую консьержкой, и ринулся к ней:

– С Новым годом, Надежда Федоровна, поздравляю вас!

Облобызались, получили в качестве ответного подарка от Надежды два кухонных передника, мужской и женский, сшитые ее собственными руками (очень миленькие, кстати сказать, переднички, и вещь, безусловно, в хозяйстве необходимая!), и двинулись наверх.

Пока Олег открывал замки, Майя прикрыла рот и нос душистым меховым воротником и, чуть только дверь открылась, пробежала через весь коридор в спальню – не раздеваясь и не разуваясь.

Наконец осторожно отняла от лица воротник. Мерзкий полынный дух, конечно, достает и здесь, но все-таки не так сильно, как в прихожей. Причем даже на лестничной площадке этот запах чувствуется. Полное ощущение, будто кто-то облил дверь тем же самым полынным маслом, которое выплеснул на Майину шубку тогда, на Покровке.

Она нахмурилась, против воли вспомнив эту сцену.

Вот мохнатый «Санта-Клаус» с коробкой на спине чешет почем зря, догоняя рыжего бездомного бродягу. Вот девочка – Лидочка! – просит маму взять собачку домой. При звуке этого имени Майя вздрагивает, шарахается в сторону, наступает на ногу высокому парню, чье лицо почему-то кажется ей знакомым… И тут же на нее обрушивается лавина полынного запаха, отшибающего разум.

Между прочим, волосы у того парня были зачесаны назад. Совершенно как у этого «джентльмена», поразившего воображение бедненькой Надежды Федоровны.

А кстати, понятно, почему лицо его показалось знакомым. Он тоже был чем-то похож на Андрея…

Тоже похож? И тоже зачесаны назад волосы? И тоже в черной куртке?

Тоже?.. Или это тот же самый человек?

Муж какой-то там Женьки…

Забавно. Среди Майиных подруг нет ни одной, которая носила бы это имя. Как-то так вышло… Но, может быть, как раз поэтому Майя и обратила на имя внимание. Дело в том, что еще в апреле – или в марте? Нет, все-таки в апреле! – в «Красной волчице» праздновали какой-то свой юбилейчик девушки из компании «Мэри Кей». Майя пела для них и вдруг… вдруг увидела за одним из столиков некое лицо из своего прошлого. Причем из очень далекого прошлого! И очень страшного – настолько страшного, что у нее начался приступ кашля, словно от запаха полыни. Чистый психоз, конечно. Но психоз объяснимый. Ведь эта девушка была Лида, сестра Сергея Погодина.