Право первой ночи - Красавина Екатерина (читаемые книги читать .txt) 📗

Мне не всегда нравилось, что Анжела возражала мне. Спорила. Иногда капризничала. Я этого не люблю. И не привык к такому поведению.

— Какие отношения были у вас в последнее время?

— Нормальные. Как всегда.

— Вы в курсе конфликта между Анжелой и племянницей Натальи Родионовны — Фонаревой Алиной?

— Да. Она говорила об этом.

— Это послужило причиной ее бегства из родительского дома?

— Не только. Она всегда хотела жить отдельно. Просто появление в доме Алины явилось толчком.

— Она рассказывала вам о своем отношении к Фонаревой?

— Да.

— И что конкретно?

Усмешка скользнула по губам Руслана и тут же пропала.

— Ничего хорошего.

— А что она говорила о матери?

— Жалела ее.

— Как она относилась к отцу из-за этой любовной истории?

— Злилась на него. Но до прямых ссор дело не доходило.

— Почему?

Руслан выразительно посмотрел на Губарева.

— Деньги, — кратко сказал он. — Она жила за счет отца.

— Какие дела связывают вас с Викентьевым?

— Мы бизнес-партнеры. Являемся пайщиками сети предприятий в Краснодарском крае.

— Как давно вы работаете с Викентьевым?

— Где-то года полтора. Если быть точным: год и восемь месяцев.

Вы познакомились и подружились с Анжелой из-за того, что она — дочка вашего компаньона? — спросил Губарев, многозначительно выделяя слово «подружились».

— Нет. Она понравилась мне сама по себе. Отдельно от отца.

— Как Викентьев относился к вашей… дружбе?

— Нормально. Мы не говорили на эту тему.

— Вы хорошо знаете круг знакомых Анжелы?

— Нет. У нее была своя жизнь и свой круг. Мы просто иногда встречались и проводили время вместе.

— Как часто вы встречались?

— По-разному. Когда раз в неделю, когда — чаще. Были перерывы. О чем я уже говорил.

— Вы знали, что она употребляла наркотики?

— Да.

— Вы пытались воздействовать на нее?

— Нет. Это было бесполезно. У Анжелы был твердый характер. И подчиняться она не привыкла.

— Она часто принимала наркотики?

— Нет. Я бы сказал, умеренно. Границ не переходила.

«Границ не переходила» — мгновенно отпечаталось в мозгу Губарева. Все говорили, что Анжела была вспыльчивой и эмоциональной. А тут «границ не переходила».Странно!

— И вы с этим мирились?

— Я не собирался в дальнейшем связывать свою жизнь с Анжелой и поэтому не вмешивался в ее дела.

— Вы знали кого-нибудь из ее окружения? Подруг, знакомых?

— Нет. Никого.

— Она вам жаловалась на то, что за ней следят?

— Нет.

— Когда вы видели Анжелу в последний раз?

— Десять дней назад.

За шесть дней до убийства, высчитал Губарев.

— Где вы были вечером второго августа?

— Дома.

— У вас есть свидетели?

— Нет. Я был один.

— Вы не переписывались с ней по электронной почте?

Руслан на секунду замешкался.

— Нет.

— Пока вы свободны. Если понадобитесь, я снова вызову вас.

Руслан покинул кабинет, а майор позвонил Витьке.

— Приходи сюда срочно. Сделаем перекур. А то голова кругом идет.

Но перекура не получилось. Позвонила секретарша Викентьева и сказала, что подъехал Вячеслав Александрович. Губарев попросил его соединить с ним. Викентьев согласился на встречу. Голос его был усталым и далеким. Словно он говорил из другого города.

— Не пивши, не жрамши, — ворчал Губарев.

— Надо с собой иметь стратегический запас продуктов. На непредвиденный случай.

Но Губарев только махнул рукой.

Они с Витей пришли в приемную президента «Алрота» в строго назначенное время — два часа. Сеульская позвонила по селектору, и их пригласили в кабинет.

Они сели за стол, поставленный перпендикулярно большому массивному столу Викентьева. В кабинете было приятно прохладно. Работали кондиционеры. Сам президент «Алрота» выглядел неважно. Помятый темно-серый костюм, щетина на подбородке, припухшие глаза.

Викентьев откинулся на стуле и посмотрел прямо перед собой.

— Вы хотите побеседовать со мной насчет Анжелы…

Возникла пауза.

— Да. Мы понимаем, что вам тяжело… Вячеслав Александрович покачал головой.

— Задавайте все вопросы, какие вы сочтете нужным.

— Мы пытались связаться с вами…

— Меня не было, — резко сказал Викентьев. — Я уехал из города. На несколько дней. Приходил в себя.

Снова пауза.

— Какие у вас с дочерью были отношения в последнее время?

— Я не буду скрывать от вас, что они разладились. Анжела всегда была трудным ребенком, но когда Наташа… Наталья Родионовна была здорова, она влияла на нее. А когда жену парализовало, Анжела совсем отбилась от рук. Сначала просто не приходила ночевать, а потом стала снимать жилье. Я всегда боялся за Анжелу. По этой причине запретил ездить на машине. Раньше у нее был автомобиль, но после того, как она чуть не попала в аварию, я продал его. Так она стала брать машины у друзей… — Викентьев махнул рукой. — Я жил в вечном страхе, что она влипнет в какую-нибудь историю…

— Что послужило причиной ее ухода из родительского дома?

Углы губ Викентьева опустились вниз.

— Трудно сказать. Наверное, взыграл характер. Решила доказать свою самостоятельность. Правда, она выбрала для этого не самое лучшее время. Больная мать, которая переживала за нее.

— Вы поддерживали дочь после того, как она покинула ваш дом?

— Материально?

— Да.

— Я давал ей небольшие суммы денег. На жизнь. Любопытно, подумал про себя Губарев, что он имеет в виду под «небольшими» суммами?

— Она звонила вам? Приходила домой?

— Звонила. Но в основном мы встречались вне дома.

— Когда вы встречались в последний раз? Викентьев посмотрел в органайзер, лежавший перед ним.

— Месяц назад.

— Вы передавали ей деньги?

— Да.

— Сумма оставалась неизменной? Викентьев поглядел на Губарева с удивлением.

— Нет. Я уменьшил Анжеле финансовую помощь. Но какое отношение это имеет к теме нашей беседы?

— Имеет. И намного уменьшили? Президент «Алрота» ответил с легким раздражением:

— Анжела получала достаточно, чтобы ни в чем не нуждаться. А поощрять ее экстравагантные траты и причуды я был не намерен.

— Вы знали, что она употребляла наркотики? Кадык Викентьева судорожно дернулся.

— Да, — отчеканил он.

— Вы принимали какие-нибудь меры?

— Я предлагал ей лечь в хорошую клинику. Но она отказалась.

— Вы хорошо знали окружение вашей дочери?

— Увы! Я старался контролировать ее, но… Анжела не хотела этого.

— У вас есть какие-нибудь версии насчет того, кто мог убить ее?

— Никаких! Может быть, молодые люди, с которыми она общалась…

— Вы знаете Руслана Мансурова, у которого были близкие отношения с вашей дочерью?

— Руслана? Да.

— Что вы можете о нем сказать?

— Я знаю его с положительной стороны. У нас с ним совместный бизнес. Дела идут неплохо.

— А как человек что он собой представляет?

— Ответственный, обязательный. Хороший аналитик. Разница в возрасте не позволяет нам быть друзьями. Мы коллеги. И все.

— Вы одобряли его роман с Анжелой?

— Руслан — неплохой парень. Пусть уж лучше с ним, чем с другим.

— Простите, еще один вопрос деликатного характера. Что послужило причиной болезни Натальи Родионовны? Появление в вашем доме Алины Дмитриевны?

Брови Викентьева сдвинулись. Раздражение шло по нарастающей.

— Это здесь ни при чем. Ее парализовало раньше.

— Но все же должна быть какая-то причина болезни вашей жены?

Викентьев нахмурился:

— Все было так внезапно…

Губарев понял, что больше президент «Алрота» ничего не скажет.

— Спасибо за беседу, — сказал майор, вставая. — Мы свяжемся с вами, когда понадобится.

— Да, да. Обращайтесь. Секретарь соединит меня. В срочном порядке.

— Что-то он не договаривает, — сказал Губарев, когда они ехали в машине.