На берегу (Дом у голубого залива) - Робертс Нора (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
И везде смешные безделушки, заметил он. Чугунные свинки, лягушки, играющие на флейте, фантастические горгульи. Были здесь и горшки, и вазы, и ленты, и кружево, мелкие блюда с самыми разными травами и живые цветы. Хозяйка очень умело распорядилась ограниченным пространством.
Женщина, появившаяся из двери позади прилавка, совсем не походила на образ, созданный Сетом, но в этом саду-магазине она точно была на месте.
— Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Да, конечно. — Сет подошел к прилавку.
Высокая, стройная, красивая, как роза, подумал он. У нее были черные волосы, очень коротко стриженные, так что было видно, какой прекрасной формы у нее голова и какая длинная и изящная шея. Чтобы носить такую короткую прическу, подумал Сет, нужно быть смелой и уверенной в себе.
Ее лицо с нежной золотистой кожей представлялось ему овальным холстом. Боги, очевидно, находились в прекрасном расположении духа, когда создавали ее, и нарисовали ей такие прекрасные зеленые глаза с продолговатым разрезом. А затем еще добавили янтарный нимб вокруг зрачков.
У нее был маленький, прямой нос и широкий рот с пухлыми губами, соблазнительно подведенными розовой помадой. На подбородке — едва приметная ямочка, как будто Создатель слегка дотронулся до него пальцем, одобряя свое творение.
Он обязательно нарисует ее портрет. И всю ее. Сет представил себе, как она лежит на ложе из розовых лепестков и эти волшебные глаза мерцают таящейся в ней силой, а губы слегка изогнуты, как будто она только что проснулась и вспоминает приснившегося возлюбленного.
Она по-прежнему улыбалась под его пристальным взглядом, но черные крылья ее бровей слегка приподнялись.
— Ну, так что же вы все-таки хотели бы?
— Можем начать с цветов, — сказал он. — Магазин просто превосходный.
— Так что бы вы хотели?
— Сейчас решим. Вы здесь давно работаете? — Он облокотился о прилавок.
— С самого открытия. Если вы заранее хотите купить цветы ко Дню Матери, у меня есть прелестные…
— Нет, с Днем Матери подождем. Вы ведь нездешняя? У вас другой выговор, — объяснил он.
— Я из Вашингтона.
— Ах, так вот откуда название магазина «Бутоны в цвету». Это ведь из эссе Уистлера?
На ее лице промелькнуло удивление.
— Да, действительно. Но вы первый об этом догадались. «Шедевр должен возникать под кистью художника, как цветок — совершенный и в бутоне, и в полном цвету».
— Я догадался потому, что как раз этим и занимаюсь.
— Вот как!
Его лицо почему-то показалось ей знакомым, а в его глазах — необыкновенного ярко-голубого цвета — она увидела откровенный интерес, который он даже и не пытался скрывать. Она, конечно, не опустится до флирта ради того, чтобы продать цветы, но вполне может держаться с ним дружелюбно.
Она решила, что Сет маляр, и поэтому уже перебирала в уме недорогие цветы и букеты, которые он мог бы себе позволить.
— Вы работаете здесь, в городе?
— Сейчас — да. Я уезжал. А вы работаете одна? — Он огляделся вокруг. — Хозяйка здесь не появляется?
— Пока я работаю одна, и этот магазин — мой. Он рассмеялся:
— Надо же, никогда бы не подумал! Очень приятно познакомиться, Друсилла Уайткоум Бэнкс. — Он протянул ей руку. — А меня зовут Сет Куин.
Она машинально пожала протянутую руку. Нет, она никогда не встречала его в городе, зато много раз видела его лицо в журналах. И конечно, никакой он не маляр, хотя и одет в старые джинсы и выцветшую рубаху, а художник. Местный парень, который прославился в Европе.
— Мне очень нравятся ваши работы.
— Спасибо. А я восхищен тем, как вы все устроили здесь, в магазине. Я постараюсь, чтобы вы не пожалели о потраченном на меня времени. В моей жизни есть несколько женщин, которых я хотел бы порадовать. И вы могли бы мне в этом помочь.
— Женщин? Их несколько?
— Да, их три, нет, четыре, — поправил он себя, вспомнив про Обри. — Мне нужны свежесрезанные цветы, уложенные в красивую коробку. Дайте-ка сообразить. — Он представил себе свой маршрут и решил, что сначала заедет к Сибилл. — Первая из них — дама изысканная, она любит шикарно одеваться, прекрасно образованна и умна, с практическим складом ума, а сердце у нее — чистое золото. Думаю, ей лучше подойдут розы?
— Это, конечно, беспроигрышный вариант, но только если вы хотите быть предсказуемым…
Он посмотрел на Дрю:
— Так давайте будем непредсказуемыми!
— Подождите минутку, у меня есть кое-что в подсобке.
Филлип наверняка одобрил бы строгие линии персикового цвета костюма, который был на ней. Этан, представил Сет, сразу подумал бы, как ей помочь с магазином, содержать который явно совсем непросто. А Камерон… ну что ж, он бросил бы на нее долгий, внимательный взгляд и усмехнулся.
Она вернулась с экзотического вида фиолетовыми цветами на длинных стеблях.
— Каллы, — сказала она.
— Вы прекрасно схватили ее облик и характер.
Она поставила цветы в вазу.
— Ну, кто у нас следующая?
— Добрая, старомодная, в лучшем смысле этого слова. — При мысли о Грейс он улыбнулся. — Очень простая, ласковая, тихая, но никогда ни перед кем не заискивающая.
— Тюльпаны, — сразу сказала Дрю и пошла к застекленной холодильной камере. — Бледно-розовые. Нежные цветы, которые на самом деле гораздо выносливее, чем кажутся.
— Прекрасно! Вы очень хороший специалист.
— Вы знаете, на самом деле так и есть. — Она подбирала цветы с удовольствием, и не только для того, чтобы их продать — она действительно увлеклась. — А кто у нас номер три?
— Молодая, энергичная, веселая. С сильным характером и очень преданная.
— Подождите-ка.
Мысленно представив себе девушку, Дрю опять скрылась в подсобном помещении и вышла оттуда с охапкой декоративных подсолнухов.
— То, что надо. Вы правильно выбрали себе занятие.
Это было для нее самым лучшим комплиментом.
— А по-другому и быть не может. Зачем же заниматься нелюбимым делом? И так как вы сейчас побьете рекорд покупки за одно посещение, можете называть меня Дрю. А четвертая счастливица?
— Смелая, красивая, умная и очень сексуальная. А душа у нее такая прекрасная, что и не опишешь словами. — Одним словом, Анна, подумал он. — Это самая потрясающая из всех женщин, которых я когда-либо встречал.
— А вы, очевидно, встречали их немало. Минуточку.
Дрю принесла ярко-алые азиатские лилии.
— О, они идеально для нее подходят! Это сама Анна.
— Рада была вам помочь. Я упакую их в коробки и обвяжу ленточками того же цвета, что цветы.
У нее нет обручального кольца, заметил он. Он все равно бы написал ее портрет, но, будь она замужем, этим бы все и ограничилось.
— А вы себя с каким цветком ассоциируете?
Она бросила на него быстрый взгляд, укладывая цветы в коробку, выстланную папиросной бумагой.
— Со всеми. Я люблю разнообразие.
— Я это заметил. Кстати, хотелось бы разрушить создавшуюся у вас иллюзию, что у меня целый гарем. Это все для моих невесток. Подсолнухи — для племянницы или двоюродной сестры. Я сам немного запутался, кем она мне приходится.
— Да-да, конечно.
— Правда, это все — для жен троих моих братьев. И для старшей дочери одного из них. Я все это объясняю, потому что намерен писать ваш портрет.
— Неужели? — Она перевязала розовой ленточкой вторую коробку. — А с чего вы взяли, что я соглашусь?
— Вы, наверное, решили, что я хочу писать вас обнаженной? Хотя, по правде сказать, я бы не возражал…
— Еще бы возражали!
— Вот и я о том же. Но почему бы нам не начать с портрета. У вас хорошее лицо, и форма головы мне очень нравится.
Впервые ловкие пальцы вдруг перестали ее слушаться. Усмехнувшись, она отложила ленту и взглянула ему в глаза.
— Я польщена тем, что вам нравится форма моей головы. — Она взяла из его рук кредитную карточку. — А еще тем, что талантливый и известный художник хочет написать мой портрет. Но я очень занята на работе и ценю свое свободное время.
