Алая нить - Энтони Эвелин (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Он взял ее за руку и просил поддержать его, и она его поддержала. Не потому, что вместе с ним видела будущее, а потому что слишком любила его, чтобы сомневаться. Для Анжелы это было всего лишь огромное полуразвалившееся здание, ремонт которого обойдется в миллионы.
Но она крепко сжала его руку и сказала:
– Ты превратишь его в чудо.
– А ты поможешь мне? – с надеждой спросил он. – Ты пройдешь со мной весь путь шаг за шагом, Анжелина? Ты мне нужна. Ты мне нужна, чтобы заняться украшением интерьера – и участком тоже; мы сделаем участок частью пейзажа. Терраса тут выходит прямо к морю. Мы ее перестроим, сделаем ночную подсветку.
Мэкстон открыл ставни. Они поднялись по высокой лестнице, открыли двойные двери, ведущие в парадные анфилады с роскошными лепными потолками и величественными мраморными каминами. Прохладный солнечный свет струился в потрескавшиеся оконные стекла, а он стоял рядом с Анжелой и представлял себе, как это будет выглядеть.
Ральф Мэкстон удалился, оставив их вдвоем. Он видел, что она озадачена, даже ошарашена, и восхищался ею за то, что она это скрывала. Это не ее мир. Он знал, в каком мире она жила. Он ясно видел его. Славный деревенский домик, поселок, солидный, респектабельный отец. Его собственная семья владела такими поселками в Англии. Его мать до самой смерти была председательницей Женского института и местного благотворительного общества.
Он прилетел на ее похороны, в мрачную церковь в Дербшире, где отпевали их всех, а на следующее утро поспешил назад в Монте-Карло. Никто не обрадовался его приезду и не пожалел об его отъезде. Он был отщепенцем. «Паршивая овца» – так назвал его один престарелый родич, по-прежнему говоривший на жаргоне шестидесятилетней давности. Отец был слишком занят собственной бедой, чтобы пытаться как-то воздействовать на сына, которым причинил матери столько стыда и горя. Ральф чувствовал: все они предпочли бы, чтобы он вовсе не приезжал. Он вновь поспешил в края своего изгнания, где сияло солнце и он был своим среди таких же, как он.
Нет, Анжеле Фалькони будет трудно переварить это. Все это – сор и мишура, несмотря на внешнее великолепие. Мечты Стивена Фалькони по-настоящему ее не затрагивают. Он спустился вниз и стал ждать их. Он терялся в догадках: что же случилось с той, другой женщиной, выказывавшей такую навязчивую страсть к мужу. Она тогда стояла рядом с ним, как пантера, охраняющая убитую ею добычу. Это была неприятная мысль, и ему стало не по себе. Не следует поддаваться болезненным фантазиям. И сантиментам.
Когда они спустились по лестнице и вошли в холл, он, улыбаясь, подошел к ним и спросил:
– Впечатляющее зрелище? Как по-вашему, миссис Фалькони?
– О да. Действительно впечатляющее. Муж хочет, чтобы я занялась отделкой и украшением. Мне понадобится много помощников.
– Мы делим шкуру неубитого медведя, – вмешался Стивен. – Мы же еще не купили его. Даже не знаем цены. Пойдем, дорогая, поехали домой. Ральф, мы отвезем вас в город и высалим у отеля. Теперь ваше дело – узнать подробности. Не будем опережать события, пока сделка еще не заключена.
Когда они вышли наружу и Мэкстон запирал дверь, Стивен шепнул Анжеле:
– Пусть не думает, что я готов платить любые бешеные деньги. Я куплю дом, но за свою цену.
– Но ведь он работает на тебя, разве нет? – спросила она.
– Он работает на себя. И на владельца, и только потом – на меня. Не волнуйся, я знаю этих парней. Они извлекают выгоду из всего на свете. Ничего страшного, если он Не потребует слишком много. Послушай, милая, давай позвоним Чарли, когда вернемся? Расскажем ему обо всем?
– Конечно, можно позвонить, – согласилась она. Школа не поощряла родительских звонков без необходимости, но ей не хотелось объяснять это Стивену. – Но я не думаю, что он придаст этому какое-то значение. Он в жизни не видел, как выглядит казино.
– Он поймет, – настаивал Стивен. – Поймет, когда я расскажу ему. Когда-нибудь это будет принадлежать ему.
Глава 5
Это был незначительный человек, он не играл никакой роли в семейной иерархии. Но он запустил руку в кассу. Это было непростительно, потому что он немало имел со своих деликатесных магазинов, и дань, какую он должен был платить, была ничуть не больше, чем у всех с таким же уровнем доходов. Но он оказался жадным и нечестным и скрывал часть прибыли. И его застукали.
Пьеро Фалькони любил быть в курсе всех событий, даже самых пустячных. Приговор и наказание мелкому человечку, оказавшемуся мелким же воришкой, входили в его обязанности. Он решил посмотреть на приговоренного. Того вызвали из магазина и держали в помещении склада. Жене сказали, что его послали в город по делам «семьи». Она не возражала. Она надеялась, что он там не задержится, потому что ей приходилось управляться в магазине одной. Он не видел Пьеро. Он вообще ничего не видел, потому что у него были завязаны глаза. На складе над ним состоялся суд, где он умолял не убивать его. Он лгал, в надежде, что ему поверят. Но ему не поверили. Он не знал, каким будет приговор.
Пьеро посмотрел на него. Человек в страхе и отчаянии скорчился в кресле. Примерно тот же возраст; другое сложение, лысеет – но сойдет. Пьеро слегка кивнул двум конвоирам. Один из них быстро и беззвучно зашел за спину жертвы и набросил петлю на шею. Человек упал на пол. Это не была мгновенная смерть.
Пьеро сказал:
– Погрузите его в машину и отвезите к Феддиано. Он устроит несчастный случай. – И вышел.
Феддиано был водителем грузовика. Он закатал труп в оберточную бумагу и засунул на дно кузова, навалив сверху ящики. Он ехал всю ночь и следующий день, останавливался поесть в мотелях и урывками спал в кабине. Он прибыл в маленький городок на Юго-Восточном побережье; там начинало темнеть. Остановился на заправочной станции, при которой было маленькое кафе. Пока он ел, двое сыновей владельца кафе забрали тело и поместили в багажник подержанного «форда». На этом «форде» и на пикапе они выехали из города и остановились на пустынной дороге. Поблизости – ни одного дома, ни одна машина не прошла мимо, пока они стояли. Они вытащили из багажника труп. Тело еще не успело окоченеть и было податливым. Усадили его за руль «форда». Старший сын владельца кафе что-то заметил.
– Господи! – сказал он.
Его брат посмотрел в том же направлении. У трупа не было пальца на правой руке. Они налили бензина на передние сиденья, намочив и фигуру за рулем. Плеснули горючего около машины, мотор оставили работать. Потом зажгли кусок бумаги, бросили его на маслянистую змейку, ползущую по дороге, и со всех ног кинулись под прикрытие пикапа. Забежав за него, они бросились плашмя на землю. Послышался рев, вспыхнул яркий протуберанец – у «форда» взорвался бак. Когда они поднялись, чтобы посмотреть, что осталось от машины, они увидели только красно-оранжевый шар, окруженный рекой пламени.
Они вернулись в гараж. Водитель грузовика пил кофе и читал спортивную страницу газеты. Потом он оплатил счет и ушел. Никто не произнес ни слова.
Местная полиция осмотрела обугленные остатки «форда» и нашла то, что осталось от мертвеца. В местной газете появилась заметка об аварии и заключение о смерти в результате несчастного случая. Погибший был опознан его братом по отсутствующему пальцу. Сообщалось, что имя его – С.А. Фалькони, уроженец города Нью-Йорка. Жителям Литтл-Хиллз это имя ничего не говорило.
Через три дня после дознания специальный посыльный доставил Альдо Фабрицци экземпляр газеты с заметкой и свидетельство о смерти, обернутые вокруг небольшой коробки из-под сигар. Он прочитал газету, внимательно изучил свидетельство и наконец открыл коробочку. Там лежало реальное доказательство того, что Фалькони заплатили долг чести.
Он спрятал свидетельство о смерти. Альдо был практичным человеком, Кларе оно может понадобиться, если когда-нибудь она захочет снова выйти замуж. Он осмотрел кольцо и остался доволен. Клара сама купила его, заказала надпись. Он еще рассердился, что она купила его у Тиффани, а не воспользовалась услугами местного ювелира. Инициалы, число, все на месте. Он почувствовал спокойное удовлетворение. Месть и вправду сладка. Потом он пошел искать Клару.
