Все изменится завтра (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна" (прочитать книгу .TXT) 📗
– Какой у меня заботливый племяш, все слышали,– Алмазов продолжал хохмить, но глаза были ледяные.
– А то, не дай Бог, помрете раньше времени,– процедил сквозь зубы, но потом широко улыбнулся.
– Артем,– окликнул Золотарев,– потом поговорим,– Артем кивнул, а Виктор Сергеевич вернулся к жене.
Не успел Старков сделать шаг вглубь просторного фойе, как его нагнал Алмазов.
– Я смотрю, ты времени зря не теряешь,– говорил спокойным тоном, чем-то напоминающим тихое шипение змеи, – Золотарева решил в оборот взять. Не боишься?
– Чего? – перехватил стакан виски у официанта.
– Что мои аргументы ему покажутся убедительнее. Мы с ним давно воюем, но на чужую территорию не посягали, и не посягаем. Ему накладно со мной воевать. Поэтому я спрашиваю еще раз, не боишься, что в итоге останешься один?
– Дядя,– хлопнул того по плечу,– вы пересмотрели криминальной драмы, – глаза излучали наглость и полнейшее спокойствие, голос был весел, – слушай меня внимательно и запоминай, все твои последние сделки, были завязаны исключительно на МНЕ, с тобой уже ни одна уважающая себя собака не хочет иметь дел… Не рыпайся, – сжал алмазовское плечо,– я же тебя живьем закопаю,– все тем же тихим голосом, с широкой улыбкой на лице, но вот подобранный им тон пробирал до костей, облачая страхом.
Алмазов натянуто улыбнулся, явно слегка растерявшись.
– С*ка,– выплюнул зло, передергивая плечом, скидывая с себя старковскую ладонь и быстро шагая прочь.
– И тебе того же,– сделал глоток янтарной жидкости, обдумывая, что неплохо бы выпить еще.
К тому моменту, когда приехал Раевский, Артем успел влить в себя уже более половины бутылки. В принципе, он бы уже давно уехал, но целью его сегодняшнего визита и был этот разговор. Заметив присутствие прокурора, он медленно промелькнул сквозь толпу. Золотарев заметил его движение, и направился на второй этаж, Раевский так же пошел следом.
В кабинете было душно. Усевшись в кресло, раскинув ноги, Артем кивнул только что вошедшему Раевскому.
– Задержали,– недовольно оправдался мужчина.
– Присаживайтесь, Константин Павлович,– Золотарев указал на стоящее неподалеку кресло.
Наступила тишина. Каждый изучающе смотрел на будущих союзников, понимая, что всякий из них, в любое время может порвать другому глотку. Первым заговорил Константин.
– Виктор Сергеевич, прости, что вот так, считай, праздник тебе портим, но другого времени, к сожалению, не нашлось.
– Завтра улетаете?
– Завтра-завтра. Но вы не волнуйтесь, пока меня не будет, мои люди вплотную займутся нашей проблемой.
– Это хорошо,– Золотарёв побарабанил пальцами по столу, переводя взгляд на Артема,– ты что уже накидаться успел?– недовольно приподнял бровь.
– Нет,– Артем, сидел, упираясь локтем в спинку кресла, а пальцами себе в висок. Взгляд был серьезен.
– Ладно,– Виктор отмахнулся, – рассказывай давай, что ты там придумал?
– Все до неприличия просто…
***
Илья стоял на лестнице, ведущей на второй этаж, смотрел на эту собравшуюся толпу, совершенно не понимая, зачем отцу понадобилось собирать все это стадо, большая часть которого была откровенным быдлом.
Где-то вдалеке промелькнул изящный силуэт матери, и парень невольно улыбнулся. Она была сегодня такая счастливая, красивая…это шикарное синие в пол платье, и горящие любовью глаза. Они с отцом полжизни уже вместе прожили и до сих пор не потухли… С этими мыслями в сознании всплыла Вера. Почему-то в память врезались ее красные с мороза щеки, белая шапка с огромным помпоном, и такая заразительная детская улыбка.
– Сынок,– Тина коснулась плеча,– ты чего здесь стоишь? Не нравиться тебе наш с папой праздник?
– Мам,– протянул, словно маленький ребенок,– ну это же ваш праздник, главное, чтобы вы были довольны, я-то тут причем,– коснулся материнской руки.
– Илюш, – вздохнула,– потерпи немного, скоро все разойдутся. Кстати, я думала ты придёшь не один…та девочка, с которой вы танцуете, кажется, Вера…
– Мама, не начинай, мы просто танцуем!
– А мне так не показалось, на вашем последнем выступлении ты…
– Мам!– нахмурился, слегка повысив голос,– Прости, не хотел…Давай не будем…
– Ладно, давай не будем,– женщина улыбнулась, прекрасно понимая, что ее сын, кажется, влюбился.
Именно в этот момент на лестнице послышались шаги. Мужчины вышли из кабинета, что-то бурно продолжая обсуждать. Заметив Тину и Илью – остановились. Золотарев спустился на одну ступенечку, обнимая жену. Его жест был пропитан нежностью, глаза смотрели на нее с таким восхищение, любовью.
Илья посмотрел на родителей, в какой-то степени завидуя их счастью. Но так смотрел не он один, мимолетно его глаза встретились с черными, прожигающими, и не капли не внушающими доверия глазами Старкова. Он так же пристально смотрел на Золотаревых, думая о чем-то своем.
Но самым интересным было то, что каждый из них, сейчас думал об одной и той же девушке.
***
Она сидела посреди комнаты на коврике для йоги. Растянувшись в шпагат, болтала по телефону с подружкой детства. Натали уже пять лет как жила в Москве, и виделись они редко, впрочем, как и созванивались. Но каждая их встреча и разговор были хоть и редкими, но очень меткими. Пересев в поперечный шпагат, Вера громко рассмеялась над очередной историей подруги, она была еще та затейница. Хоть и работала в серьезной государственной организации.
Мардаре была чудо-человеком, и всегда понимала Веру. У них это было обоюдно на каком-то внутреннем интуитивном уровне. За все годы своей дружбы они ругались лишь пару раз, их часто пытались поссорить, но, к счастью, их дружба всегда была сильнее различных сплетен и «подножек».
– Ну ты даешь, так и сказала?
– Конечно. Кстати, что у тебя там с учебой?
– Так же, как и у тебя с работой, полный провал. Надо дописать курсач, доделать экзаменационный номер…дел куча, а я…я как всегда.
– Ну, я в тебя верю,– засмеялась.
– Я в себя тоже. Как у вас с Андреем?
– Думаю, что еще месяц, может два…и наши отношения закончатся.
– Может не все так плохо?
– Может. Я уже не знаю, что эти мужикам нужно…меня словно сглазили, что не парень, так: «я не готов для серьезных отношений»…
– Все будет хорошо, верь мне!
– Верю, Вера.
Девушки вновь рассмеялись, но даже через свой смех она отчётливо услышала это копошение за дверью. Кто-то скребся в дверь. Кораблева обернулась в сторону прихожей, быстро поднимаясь на ноги. Замерла в проеме комнаты, бледнее от ужаса.
– Вер? Ты чего замолкла?
– Ко мне кто-то в дверь ломиться,– прошептала, крадясь к входной двери.
– Вызывай полицию, слышишь.
– Да,– шепнула, но больше на автомате. За дверью затихли.
Сердце билось, как сумасшедшее. В кровь будто вылили бочку адреналина, в ушах противно звенело. Набрав воздуха, Кораблева прижалась спиной к стеночке, неясно, чего ожидая. Возможно, они уйдут, те, кто там, за дверью. Может быть, это ошибка. Или ей вообще показалось…
Ладошки вспотели. Прошло минут пять, и она уже почти успокоилась. Но за дверью опять закопошились, она еле успела зажать рот рукой, чтобы ликвидировать свой всхлип. Дрожащими руками набирала полицию, как по ту сторону посыпался отборный мат. И этот матерящийся голос был до боли знаком. Нахмурившись, она пересилила себя и посмотрела в глазок. Видно было не очень, но по мелькающему пальто, и воплям за дверью, она была на сто процентов уверена – это Старков.
Повернув защелку, Вера нажала на ручку и толкнула дверь.
Артем, прижимающийся плечом к стене медленно поднял на нее взгляд.
– Не понял,– нахмурился, слегка кивнув головой, словно она у него сейчас отвалится,– Ты тут откуда?
– В смысле? – сложила руки на груди.
– Я не понял, что ты делаешь в моей квартире?
– Это моя квартира, Артем,– помахала ладонью у него перед лицом, но он даже не шевельнулся. Затуманенный взгляд устремился вглубь квартиры.
