Смерть не имеет лица (Преданность смерти) - Робертс Нора (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
– Это только из-за несовершенства системы. – Пибоди подошла к нему вплотную и ткнула его в грудь пальцем. – И не смей называть меня «моя дорогая»! Мое имя – Пибоди, сержант Пибоди. И я не хочу, чтобы какой-то полоумный, узкозадый электронщик дышал мне в затылок, когда я нахожусь при выполнении задания!
Макнаб посмотрел на ее палец, который уже дважды ткнулся в его грудь. Когда он вновь поднял голову, Пибоди с удивлением увидела, что его обычно веселые ясные глаза превратились в острые льдинки.
– Тебе следует быть осторожной, – сказал он, и металлические нотки в его голосе тоже показались ей неожиданными.
Однако Пибоди не собиралась отступать. Она почти с ликованием еще раз ткнула его пальцем в грудь:
– Осторожной относительно чего?
– Относительно физического нападения на старшего по званию офицера. Я пока терплю это насилие, но до поры до времени – до тех пор, пока я не вынужден буду предпринять ответные меры.
– Мое насилие?! Ты приходишь, принюхиваешься тут… Ты достал меня своими убогими комментариями и дурацкими намеками! Ты вмешиваешься в расследование моих дел…
– Твоих дел? Да у тебя появилась мания величия!
– Дела, которые ведет Даллас, это и мои дела. И нам не нужно, чтобы ты совал в них свой нос. Нам не нужно, чтобы ты шлялся сюда со своими глупыми шуточками. И мне не нужно, чтобы ты задавал вопросы о моих отношениях с Чарльзом, которые являются сугубо личным делом и никак тебя не касаются!
– А ты знаешь, что тебе нужно, Пибоди?
Макнаб слез со стола, и теперь они стояли нос к носу.
– Я-то знаю, а вот ты…
Он не собирался так поступать. Он и не думал об этом. Хотя, может, и думал немножко, незаметно для самого себя?.. Как бы то ни было, он это сделал: схватил ее за руки, резко притянул к себе и дьявольски искусно завладел ее ртом. Она издала звук, чем-то напоминавший всхлип пловца, нечаянно поперхнувшегося водой. Где-то в подкорке его вскипевшего сознания сидело понимание того, что как только Пибоди очнется от неожиданности, она даст ему хорошего пинка. И поэтому Макнаб использовал момент, как мог.
Она была парализована. Это было единственное логическое объяснение тому, что этот мужчина еще властвовал над ее ртом, а не лежал сбитым с ног, истекающим кровью на полу. Ей бы следовало применить удар, как учили, но… О боже! Кто бы подумал, что его раздражающе маленький насмешливый рот может так обворожительно себя вести!
У Пибоди зашумело в голове. Внезапно она осознала, что вовсе не парализована, а ее руки как бы сами по себе уже обвили его шею, губы стали отвечать на требования его губ.
Потом они сжимали друг друга в объятиях и уже совсем не сдерживали поцелуи, издавая то стоны, то молитвенные восклицания… И внезапно остановились. Они стояли, запыхавшись, и смотрели друг на друга, словно не узнавая.
– Что это было, черт возьми? – вырвалось у Пибоди с каким-то странным писком.
– Сам не знаю, – прохрипел Макнаб. – Но давай повторим.
И они повторяли до тех пор, пока с порога не раздался голос Фини:
– Черт побери, Макнаб!
Оба отскочили друг от друга с прытью кроликов.
– Чем это вы тут занимаетесь?
– Ничем, ничем, – пробормотал Макнаб, откашливаясь. – Совершенно ничем, капитан.
– Святая Дева Мария! – Фини закрыл лицо руками. – Так. Будем считать, что я этого не видел. Ничегошеньки не видел. Я вошел сюда вот только сейчас, сию секунду. Понятно?
– Сэр… – Пибоди молилась про себя, чтобы краска, сжигавшая ее лицо, сошла хотя бы за десять дней.
– Да, сэр. – Макнаб сделал большой шаг в сторону от Пибоди.
Фини покачал головой, подумав, что ему приходилось сажать за решетку парочки, которые выглядели куда более целомудренно.
– Цель установлена: Радио-сити.
ГЛАВА 10
«Есть время. Еще есть время», – это было все, о чем разрешила себе думать Ева. Она была при полном штурмовом снаряжении: противоосколочный жилет, каска с прозрачным щитком, – хотя ей было ясно, что, если они опоздают, все это окажется столь же бесполезным, как голая кожа.
Итак, у них было время, а значит, и единственный шанс – для Евы, для бригад «взрывного отдела» и для людей, которых нужно было поскорее эвакуировать.
Зал Большой сцены в Радио-сити был полон: туристы, местные жители, дошкольники с родителями или няньками, школьники целыми классами с учителями. Стоял невероятный гомон, служащие сновали по залу без передышки.
– У нас больше тысячи мест! – взволнованно говорила высокая блондинка, которая представилась как менеджер театра и теперь неслась рядом с Евой, словно боевой конь викингов. – Вы представляете себе, насколько трудно перенести дату представления или найти средства для еще одной постановки?
– Послушайте, сестрица, если вы не дадите нам работать, от вашего представления в лучшем случае останутся кусочки декораций. – Ева отодвинула женщину локтем и вынула из кармана свой коммуникатор: – Мэллой? Рассказывай.
– Приборы определили наличие кратных зарядов. Два мы обнаружили и обезвредили. Сканер показывает, что осталось еще шесть. Бригады полностью развернуты. В театре четыре лифта. Все четыре могут опускаться на восемь с половиной метров в подвальное помещение. Индикаторы оживают в каждой из шахт. Работаем как можем быстро.
– Работайте еще быстрее! – попросила Ева, убрала обратно коммуникатор и повернулась к блондинке: – Прошу вас немедленно покинуть театр.
– Как я могу его покинуть? Я менеджер!
– Но все-таки не капитан на тонущем корабле.
Женщина весила всего килограммов на двадцать больше Евы и выглядела слишком измотанной, чтобы затевать показательную драку. У Евы возникло желание самой оттащить даму подальше, но она сочла это нерациональным по затратам времени и сделала знак двум крепким полицейским:
– Уберите это!
Затем она стала пробираться сквозь толпу громко возмущавшихся эвакуируемых.
Еву впечатлила сама театральная сцена. Ее не зря назвали Большой: в ширину она раскинулась почти на квартал. Более десятка полицейских в штурмовом снаряжении стояли вдоль рампы, чтобы не пускать в эту сторону разбегавшихся зрителей. Тяжелый красный занавес был поднят, и сцену заливал полный свет, так что можно было принять этих людей в касках за персонажей только что сорванного спектакля.
Дети хныкали, старшие старались не отпускать их от себя. Эвакуация проводилась под предлогом якобы возникшей угрозы прорыва магистрали водоснабжения. Это предотвратило возникновение чрезмерной паники, но не сделало зрителей особенно покладистыми. Бригадам, занимавшимся эвакуацией, приходилось нелегко: вывести на холод из теплого, уютного помещения театра сотни раздосадованных людей, заплативших немалые деньги за билеты, было непростым делом. Главный вестибюль, бесчисленные коридоры, фойе, гостиные были запружены людьми. Этажом выше находились костюмерные, аппаратные, кабинеты и много других служебных помещений; все их нужно было освободить, осмотреть и опечатать.
Ева подумала, что если бы к раздражению публики добавилась паника, то по пути к выходным дверям был бы раздавлен не один десяток человек. Она взобралась на широкий декоративный карниз, чтобы посмотреть, как продвигается шумящая толпа по грандиозному фойе, отделанному стеклом и хромированным металлом. Решив помочь полицейским, Ева включила свой микрофон системы громкоговорителей:
– Это Управление полиции и общественной безопасности Нью-Йорка. Мы очень ценим ваше содействие. Пожалуйста, не скапливайтесь у дверей, продолжайте двигаться на выход.
Не обращая внимания на выкрики из толпы, она дважды повторила объявление. Какая-то дама в жемчужном ожерелье схватила Еву за щиколотку, выкрикивая:
– Это безобразие! Я знакома с мэром; он разберется с этим самоуправством! Ева спокойно кивнула:
– Передайте ему мои лучшие пожелания. А пока продвигайтесь по порядку к выходу. Приносим извинения за причиненные неудобства.
