Право первой ночи - Красавина Екатерина (читаемые книги читать .txt) 📗
— А как посторонние проникают в дом? Я имею в виду тех, кто не живет здесь.
— Только через домофон. Или через код.
— Тогда получается, что Анжела знала того, кто к ней придет. Не могла не знать, раз открыла ему. Или дала код. Это существенно сужает поле действия.
— А может, у нее была куча знакомых и друзей. И каждый мог прийти к ней в любое время. Молодая компанейская девчонка, — заметил напарник.
— Могло быть и так, — согласился Губарев. — А кто к ней приходил? — обратился майор к Маркеловой. — Вы не обратили внимания?
— Несколько раз Анжела проходила с молодым человеком. Кавказского типа.
— В какое время?
— В основном вечером. По-моему.
— А больше Анжела ни с кем не приходила?
— В мое дежурство нет. Но я могу и ошибаться. Да, еще… — Маркелова провела пальцем по раскрытому журналу, как будто бы протирала несуществующую пыль. — К Анжеле ходила еще одна девушка. Очень похожая на нее. Наверное, родственница.
— Откуда вы решили, что она ходила к ней?
— Однажды девушка пришла, а Наташи, то есть Анжелы, дома не было. Она тогда подошла ко мне и поинтересовалась, давно ли ушла Анжела.
— Она так и спросила?
— Нет. Она спросила: в какое время мимо меня проходила девушка среднего роста с темными волосами. А потом добавила: из квартиры девять. Я еще ответила, что поняла, о ком речь. О Наталье Паниной. Да, она ушла примерно три часа назад, ответила я. И никаких сообщений не оставляла. Иногда жильцы оставляют конверты с записками или устные сообщения для визитеров, — пояснила Маркелова.
— А как отреагировала на ваши слова эта девушка?
— Она удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
Очевидно, она знала Анжелу под ее настоящим именем, поэтому и удивилась, подумал Губарев.
— Вы не помните людей, которые проходили мимо вас вчера в интервале между семью и половиной одиннадцатого вечера? Хотя бы приблизительно.
— Кажется, если я правильно запомнила, женщина с дочерью из квартиры номер шестнадцать на третьем этаже, англичанин из квартиры двадцать второй на четвертом… А больше никого не помню.
— Вы куда-нибудь отходили?
— Я не имею права покидать рабочее место. Я отхожу ненадолго. В туалет. И все.
— Простите, но сколько это по времени?
— Минут десять. Самое большое.
— Надо опросить соседей, — повернулся Губарев к Витьке. — Может быть, они чего-нибудь видели или слышали. Дайте нам, пожалуйста, список соседей, — обратился он к Маркеловой. — Номера квартир и телефоны.
Женщина вынула из ящика стола лист бумаги и, заглядывая в журнал, стала что-то писать на нем. Потом протянула лист майору.
— Вот. Возьмите. Губарев прочитал вслух:
— Сапрыкин Геннадий Николаевич… Квартира восемь. Кто такой? Чем занимается?
— Не знаю. Одевается, как гангстер. Во все темное. Шляпа, темные очки.
— Квартиру купил или снимает?
— Снимает.
— Давно?
Маркелова посмотрела в журнал.
— Четыре месяца.
— Живет один?
— Нет. В квартире проживает его любовница. Помните, я рассказывала вам о девушке, которая потеряла сумку. Я нашла ее и отнесла ей. А она обвинила меня в краже двухсот долларов и помады. Это она. Противная девица. Я думаю, она в курсе дел своего любовника. Может быть, вам стоит поговорить с ней?
— Когда она бывает дома?
Губареву показалось, что невозмутимая охранница сейчас фыркнет.
— Да она практически из дома не выходит. Что она там делает целыми днями, ума не приложу. Извините, — тут же поправилась она.
— Так… дальше… Квартира номер десять. Севастьянов Константин Кириллович.
— Он преподаватель в каком-то вузе. Общительный мужчина. Приветливый, пройдет, всегда поздоровается.
— Квартира номер одиннадцать. Короткова Арина Владимировна.
— Телеведущая. Телепрограмма: «Экономика, народ и власть».
— Это она вам сказала?
— Нет. Я сама по телевизору видела.
— Хорошо, — сказал Губарев, складывая лист бумаги вчетверо и убирая его во внутренний карман пиджака. — В ближайшее время мы с ними побеседуем. Спасибо за информацию. Если что вспомните, звоните. Возьмите визитку. Здесь мои координаты.
Они снова поднялись в квартиру Анжелы. Губарев окинул взглядом комнату. Подошел к столу. Ноутбук.
— Смотрите, она увлекалась компьютерными играми. — Витька кивнул на диски, лежавшие на столе.
— А что еще делать? Работать она нигде не работала. Время как-то убить надо.
Губарев включил компьютер.
— Электронная почта. Хорошо бы войти в нее, вдруг там есть информация, интересующая нас. Кроме того, если порыскать по файлам, тоже можно наткнуться на что-нибудь полезное. Я заберу ноутбук и посижу с ним. А с электронной почтой попрошу разобраться специалистов. Нам надо выяснить все, что относится ко времени непосредственно перед убийством. С кем Анжела встречалась, куда ходила.
— Здесь молодой человек фигурирует. Кавказец, — напомнил Губареву помощник.
— Еще один канал информации, — оживился майор.
— Я смотрю, у вас настроение поднялось. А то с утра на вас лица не было. Я хотел спросить, что случилось, но побоялся.
— Правильно сделал. Когда на душе кошки скребут, лезть ко мне не надо.
— Видите, какой я деликатный!
Молодец! Прямо образец чуткости и воспитанности. — Но тут майор вспомнил причину, по которой он хмурился в начале дня, и на душе у него опять стало муторно. Наташка шляется черт знает где. Хахаля себе завела. А дочь бросила. — Зря ты мне про утро напомнил, — махнул рукой Губарев. — Лучше бы и не говорил про это. Опять депрессуха накатывает.
— Извините.
— Что толку в твоих извинениях, — буркнул майор. — Ладно, давай продолжать осмотр.
Сумка Анжелы была на месте. В ней находился мобильник, кошелек с тремя тысячами рублей и разные дамские мелочи: тушь, пудра, гигиенические салфетки. А вот записной книжки не было. Потеряла? Украл убийца? Но больше всего майора насторожил один факт. Анжела была богатой девушкой. Но денег в квартире обнаружено не было. Убийство с целью ограбления? Очень может быть.
— Грабил кто-то из ее бедных знакомых, которому позарез нужны были деньги, уверенно сказал Витька.
Губарев мельком взглянул на него.
— Не обязательно. Деньги могли взять для отвода глаз. Чтобы подумали так, как только что сказал ты.
Глава 8
Дорога домой казалась мне бесконечной. Я ехала в метро, а про себя репетировала предстоящий разговор с Никой. Я совершенно не представляла, с чего я начну и как буду вести «допрос». В конце концов Ника может взорваться и послать меня ко всем чертям. И моя «шпионская» миссия будет с треском провалена. И тут в моей памяти всплыло воспоминание из далекого детства, как нам с Никой купили подарки на Новый год. Мне — плюшевого медвежонка, а ей куклу. Кукла была красивой, в нежно-голубом платье, но мы обе почему-то сразу влюбились в медвежонка. Плюшевого, с красным бантиком на шее. И с каким-то очаровательно-лукавым выражением на мордочке. Он сразу стал для нас живым и родным. Мы назвали его Бабулькой и дружно нянчились с ним. Кукла была позабыта, а Бабулька стал нашим любимцем. И надолго. Одно мороженое на двоих, одна игрушка… Ника, Ника! Куда же все это делось?
Я открывала дверь ключом и молила, чтобы Ники еще не было дома. Я не могла встретиться с ней сейчас, сию минуту. После вчерашних событий я была разбита и подавлена. Мне нужно было время, чтобы восстановить свои силы. Но я понимала, что времени у меня как раз и не будет. Я должна действовать быстро и оперативно. Если хочу помочь Нике.
В доме никого не было. Мать на работе. А отец, наверное, бегал по офисам, предлагая свои «гениальные» идеи. Тишина в квартире была такой, что я отчетливо слышала тиканье будильника, как будто это была бомба с часовым механизмом. И тут я вспомнила о работе. О которой начисто позабыла. Мне ведь надо ехать в офис! Но я не могла выйти из дома, не переговорив с Никой. Я позвонила в отдел кадров и сказала, что мне плохо и я не могу сегодня исполнять свои служебные обязанности. Сухим тоном кадровичка сообщила мне, что это исключается. Подменить меня некому. Если мне уж так плохо, то я могу побыть дома до обеда. А после явиться на службу. Безотлагательно.
