Импульс (СИ) - "Inside" (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
При их приближении табличка сразу же исчезает.
Пока Кларк разматывает бесконечные слои шарфа, Эмили замечает, что место пореза на руке плотно перевязано бинтом телесного цвета, скрывающимся под длинными рукавами свитера.
— Это место показал мне Чарли, — делится Лорейн, складывая пальто на стоящий рядом стул и водружая сверху свой крошечный рюкзак.
— Необычно. — Эмили следует ее примеру. — Я почти не бываю где-то кроме дома, работы и кофейни, — признается она, силясь вспомнить, сколько у нее осталось денег и может ли она вообще позволить себе что-то дороже бесплатного стакана воды.
У медсестры дрожат руки — она так нервничает, будто вот-вот отправится на сдачу самого важного в жизни экзамена. Хотя, зная Кларк, та действительно может устроить ей тест на ровном месте, и вовсе не по медсестринским знаниям.
Кто знает, что творится в голове нейрохирурга?
Но сейчас Лорейн расслабленно откидывается на спинку диванчика и, чуть прищурившись, разглядывает меню. Все еще боящаяся даже громко вздохнуть, Эмили тянется к кожаной папке, стараясь производить минимум шума.
Притвориться мебелью.
Но не успевает даже открыть — изящная женская рука с тонким браслетом мягко забирает меню из рук.
— Я угощаю.
— Я… э-э-э… — Эмили чувствует, как краснеет. — Не надо, я…
Кларк вздергивает бровь:
— Бросьте. Вы себе не можете даже халат купить, о каком обеде…
И тут Эмили вспыхивает, словно давно потухшие угли от последней искры, неосторожно брошенной спички, зажженного рядом костра.
— Ну, знаете ли!..
Она поднимается так резко, что на нее оборачиваются, да так и остается стоять, до побеления костяшек вцепившись пальцами в столешницу.
Ее колотит от гнева, но слезы больше не подступают к горлу — только сухие ветки недавней обиды горят так ярко, словно их облили керосином.
Эмили не знает, что нужно делать — картинно уходить, кричать, бросаться словами, винить Кларк в собственной ранимости, — но осознает, что хочет это прекратить.
Мир сужается до невозмутимой, даже не дрогнувшей от ее выходки Кларк и самой медсестры — натянутой, дрожащей, искрящейся.
— Вы что, привели меня сюда поиздеваться?
Голос Эмили срывается.
Мячик падает вниз.
Ударяется о землю.
И остается на ней лежать.
— Это просто чертов халат! Чертов. Гребаный. Халат. Он не делает меня лучше или хуже!
— Да? А мне показалось, что только именно благодаря ему вы что-то значите, — усмехается Кларк.
— Что? — Она теряется.
— Ну, вы же так хотели быть врачом. — Лорейн жестом подзывает официанта. — Как обычно, для меня и моей спутницы.
— Я не буду с вами обедать!
— И пару бокалов красного.
— Я на работе!!!
— Тогда больших.
— Да, мисс. — Юноша исчезает так же быстро, как и появился.
В Эмили все еще кипят невысказанные слова.
— Джонсон, ну что за истерики? — устало спрашивает Кларк. — Сядьте, это не театр, здесь люди едят, а не смотрят спектакли.
Эмили послушно садится.
— Что бы вы там ни думали, я не собираюсь над вами издеваться, — говорит Лорейн, спокойно глядя на нее. — И позвала вас сюда не для этого.
— А зачем тогда? — бормочет Эмили.
Ей хочется спрятаться. Скрыться, заползти в свой панцирь, возвести стены и остаться там в одиночестве, свернувшись клубочком и жалея себя. Повести себя как обычно, бросить все, опуститься на дно, потащив за собой свой дом.
Но Кларк так смотрела на нее тогда — словно увидела в ней что-то, чего она сама не замечает до сих пор; и чертова вера, чертов шанс — один-единственный, мерцающий, греющий солнечным светом карман, чертов шанс не может быть упущен.
Просто не может.
В серых глазах нейрохирурга отражаются развешанные лампочки.
— Чарли сказал мне, что у вас очень странное представление о врачах, — медленно проговаривает она. — Будто бы врачом делает белый халат, лицензия или машина. Но ни ткань, ни бумажка, ни кусок металла не сделают из вас ровным счетом ни-че-го.
Эмили пристыженно опускает взгляд, хотя ветки обиды все еще не сгорели до конца — только теперь Чарли кажется ей врагом номер один, рассказывающим ее тайны направо и налево.
Конечно, на что она надеялась? На приватность беседы? На сохранение всех ее секретов?
Глупая.
Им приносят вино и теплые салаты — говядина и овощи в хрустящих корзинках, и Эмили с удивлением отмечает гигантский размер порции: одной такой тарелкой можно накормить четверых таких, как она.
— Кроме того, нам работать в связке. — Лорейн подцепляет вилкой цукини. — Знаю, что с Хармоном и Гилмором вы уже подружились. Остались Кемп и я, но наш Дилан не очень социализирован.
— Подружились — это громко сказано, — вздыхает Эмили.
Кларк улыбается уголками губ.
— Ну, они настроены к вам весьма миролюбиво.
— А вы? — осмеливается Эмили.
Бросающаяся в крайности Кларк — что-то новое для Эмили: то плачущая в объятиях, то отталкивающая до боли в костях, то разозленная до искр по волосам, то такая, как сейчас.
Сейчас Лорейн кажется ей почти уютной.
— Вы меня раздражаете.
…но только кажется.
Эмили фыркает.
— Меня редко замечают, поэтому, наверное, я даже рада тому, что вызываю хоть какие-то эмоции.
Лорейн откашливается.
— С чего такие мысли?
— Ну, — Эмили пожимает плечами, — со мной даже не здороваются.
— Приветствие — не символ значимости. Как и халат. Не любите красное?
Эмили смотрит на свой бокал.
— Я на работе, я же сказала.
— Больше нет, — улыбается Лорейн. — Я вас похитила до конца дня.
Эмили переводит на нее недоуменный взгляд.
— Как?
— Ну, ваша основная работа — помогать мне. — Лорейн ест так быстро, что Эмили даже не понимает, как она успевает говорить в перерывах между кусочками пищи. — Так что сегодня вы помогаете провести мое время.
— Ага, — кивает Эмили. — Как в цирке?
— Как в театре, — кивает Лорейн. — Попробуйте. — Она касается подушечками пальцев бокала. — Домашнее.
Вино действительно оказывается вкусным — ягодно-фруктовым, чуть терпким, но не кислым; и Эмили решается сделать еще глоток.
Пить она не умеет — пока Лорейн размеренно прикладывается губами к холодному стеклу, Эмили залпом выпивает больше половины.
Повисает неловкая пауза.
— Вы любите театр? — Вспомнив, что слышала это сравнение уже дважды, Эмили пытается выпутаться из окутавшей их тишины.
— Безумно, — сразу же отвечает Кларк. — Мы с Чарли постоянно ходим на мюзиклы или комедии. Только не драмы! Ненавижу драмы, они такие скучные и предсказуемые. В конце либо смерть, либо счастье; будто третьего не дано.
— А что может быть третьим?
— Спокойствие, что же еще. — Лорейн подхватывает свой бокал под горлышко. — Ну, а вы, Эмили? Вы любите театр?..
Неожиданно атмосфера заведения кажется Эмили настраивающей на беседу — и разговор складывается сам по себе, словно кто-то невидимый снял границы или раздвинул рамки.
А может, это все потому, что Кларк сидит рядом с ней — не напротив, а именно рядом — смеется, прикрывая ладонью фиолетовые губы с почти не стершейся помадой, улыбается, вертится; искрятся волосы, вязаный свитер спадает с плеч, обнажает ключицы и родинки; Лорейн то и дело поправляет его, но, едва она взмахивает рукой, тот снова сползает вниз, и она смеется, ругает непослушную вещь.
Эмили ощущает, как расслабляется собственное тело; что послужило отправной точкой — алкоголь, атмосфера, близость Кларк или все вместе — она не знает, но чувствует, как из позвоночника вынимают металлические пластины, и ветки обиды растворяются, окончательно догорая.
Кларк перескакивает с «ты» на «вы», не изменяя своим традициям; заказывает еще по бокалу вина и вазочку мороженого; берет ложкой виноградный шарик и, пока тот тает, смеется:
— Я спустила всю свою первую зарплату на еду. Помню, что принесла домой с десяток пакетов, наполненных всякой ерундой. Ну, знаете, наверное, как это бывает. Это была моя первая ненужная покупка — и мне хотелось зарыться в эти пакеты, обложиться едой и спать в них. Чарли был в ужасе!
