Месть Лаки - Коллинз Джеки (библиотека книг .txt) 📗
– Бриджит, дорогая, могу я поговорить с тобой наедине? – спросила Шейла. – По… по личному вопросу.
Лин картинно изогнула бровь.
– По личному? – спросила она таким тоном, словно у Бриджит не было и не могло быть от нее никаких секретов.
– Давай выйдем, – предложила Шейла.
Бриджит вышла в коридор следом за ней.
– Что случилось, Шейла? – спросила она взволнованно.
– Дело в том, что мне только что звонила Лаки Сантанджело.
– Тебе? – удивилась Бриджит.
– Она пыталась дозвониться тебе домой, но тебя уже не застала, – объяснила Шейла. – Тогда она связалась с агентством, а там ей дали мой номер.
– Что-нибудь случилось? – Бриджит почувствовала внезапную тревогу.
– Произошло несчастье, Бриджит. И Лаки хотела, чтобы ты узнала обо всем до того, как об этом начнут трубить на всех углах.
– С Лаки все в порядке? – спросила Бриджит, почувствовав, как внутри у нее все сжалось.
– Да, да, не волнуйся, твоя Лаки жива и здорова. Ленни Голден и свояченица Лаки Мэри Лу… – Шейла запнулась. – В общем, они стали жертвами разбойного нападения.
– О боже! – вырвалось у Бриджит. – Что с ними?!
– Не знаю. Лаки просила тебя перезвонить ей.
«Разбойное нападение!.. – в ужасе подумала Бриджит. – Вот что значит жить в Калифорнии».
Бросившись к себе в номер, она тут же позвонила Лаки – – Ты должна вернуться в понедельник, – сказала Лаки. – Сможешь? Мне очень жаль, но…
– Да что случилось?! – закричала Бриджит, поняв, что Шейла не сказала ей всей правды.
– Мэри Лу погибла, – ответила Лаки еще тише. – И мне кажется, тебе надо прийти к ней на похороны.
Бриджит повесила трубку. Страшное известие буквально оглушило ее, и она была не в силах даже сдвинуться с места. «Бедный Стив, – подумала она. – Бедная Кариока…»
Но чем она могла им помочь?!
Глава 24
– Ужин на столе, мистер Вашингтон.
– Спасибо, Ирен, – ответил Прайс Вашингтон, входя в главную гостиную своего роскошного особняка в Хэнкок-парке и садясь за длинный палисандровый стол, на котором стояло два прибора.
– Ты позвала Тедди? – спросил он, расстилая на коленях полотняную салфетку.
– Тедди сейчас спустится, – бесстрастно проговорила Ирен.
Прайс Вашингтон был знаменитым эстрадным комиком. Высокий, длинноногий, с черной, как гуталин, кожей, он не был красив, однако многим женщинам очень нравились его чисто выбритая голова, крупные полные губы и особенно глаза, смотревшие из-под тяжелых век пристально и томно.
Многие даже находили его неотразимым.
Сейчас ему было тридцать девять лет, однако он уже достиг того, что называлось успехом, и это не было пределом. Его смелые, подчас даже рискованные шоу, транслировавшиеся компанией «Эйч-би-оу», давно стали легендой, а что касалось представлений «живьем», то билеты на них раскупались за месяц или полтора до назначенной даты. Но почивать на лаврах он не собирался.
Теперь Прайс Вашингтон мечтал сняться в кино и стать кинозвездой. Недавно он исполнил главную роль в телевизионном комедийном сериале, шумный успех которого позволял ему надеяться когда-нибудь затмить самого Эдди Мерфи. И это было не только его личное мнение: в том же самом были уверены самые авторитетные продюсеры, готовые писать сценарий будущего фильма специально «под него».
Ирен Капистани работала у Прайса Вашингтона экономкой уже почти девятнадцать лет. Она была стройной и все еще очень миловидной, несмотря на свои тридцать восемь лет; тонкие черты ее лица не утратили свежести и казались фарфоровыми, а густые русые волосы, обычно собранные в тугой, гладкий пучок, на свету отливали спелой рожью. Прайс Вашингтон нанял Ирен, когда ему было всего девятнадцать. Она сама пришла к нему в только что купленный особняк в Хэнкок-парке, так как искала место горничной или домработницы, и Прайс, только что принявший очередную порцию наркотиков, даже не потребовал у нее рекомендаций, а просто сказал: «Вы приняты. Можете начать прямо сегодня».
О том, как все это было, он впоследствии узнал от самой Ирен. Сам он в те минуты почти ничего не соображал и не отдавал себе отчета в том, что делает.
Ирен иммигрировала в США из Советского Союза и была готова делать любую работу. Поселившись над гаражом в квартире для прислуги, она сразу взяла в свои руки управление всем хозяйством. Ирен не терпела беспорядка, и Прайс даже не заметил, как она привела в нормальный вид не только дом, но и его собственную жизнь, которую он едва не загубил своим пристрастием к наркотикам. Теперь, девятнадцать лет спустя, он уже не мог представить себе жизни без нее. Ирен помогла ему избавиться от наркотической зависимости и продолжала следить за ним неусыпным оком. Она всегда была на его стороне, готовая защищать и оправдывать. Прайсу очень не хватало ее, пока он работал в Нью-Йорке над своим комедийным сериалом, но кто-то должен был остаться в Лос-Анджелесе, чтобы присматривать за домом, а он никому так не доверял, как Ирен.
Иногда, вспоминая прошлое, Прайс Вашингтон не мог не удивляться, до чего причудливой и богатой неожиданностями может быть жизнь. Он родился в Уотсе, в семье, где было еще трое детей, причем все – от разных отцов. Своего отца Прайс никогда не видел и даже не знал, кто он.
Детство его проходило в глубокой нищете, и Прайс гораздо чаще думал о том, что он будет есть на ужин, а не об отце, которому, по всей видимости, было на него наплевать. Его сверстники один за другим становились членами молодежных банд и погибали в драках, но Прайсу повезло: его мать, женщина напористая, энергичная и тяжелая на руку, спасла его от этой незавидной участи, колотя младшего сыночка чем попало.
Шрамы от этого «воспитания»у него сохранились до сих пор, и все же Прайс жалел, что мать не дожила до того момента, когда он добился успеха в жизни. Она погибла, когда ему было четырнадцать, сраженная наповал пулей полицейского снайпера , и мальчика приютил у себя двоюродный брат матери.
Прайс до сих пор сожалел о ее смерти. Ему всегда казалось, что только мать была бы способна оценить его славу и успех, не говоря уж о роскошном особняке, в котором она могла бы доживать свои дни в покое и достатке.
Самому Прайсу тоже чрезвычайно нравилось его положение знаменитости. До сих пор ему иногда казалось, что он каким-то чудом попал в сказку, и тогда он начинал бояться, как бы все это не исчезло так же неожиданно, как и появилось. Правда, с тех пор, как он справился с привычкой к наркотикам, такие мысли приходили к нему все реже. Единственное, о чем Прайс жалел, – это о том, что слишком рано женился и стал отцом. Правда, в настоящее время он опять был холостяком. Прайс по-своему любил Тедди, однако самому ему было всего тридцать восемь, и воспитывать шестнадцатилетнего сына ему было нелегко.
Главная трудность заключалась в том, что Тедди воспринимал все жизненные блага как должное. Он плохо представлял себе, что значит жить в крошечной квартирке, питаться отбросами и спать на полу, на рваном, набитом соломой матрасе, просыпаясь каждый раз, когда по ногам пробежит обнаглевшая крыса. Все, чем обладал Тедди, досталось ему слишком легко, а он был еще слишком молод и незрел, чтобы по достоинству оценить свое счастье.
Что касалось самого Прайса Вашингтона, то он очень хорошо понимал, что ему повезло, дьявольски повезло. Он вытащил единственный счастливый билет из десяти, а может быть, даже из сотни тысяч. Теперь у него были и деньги, и слава, и счастье… Правда, иногда Прайсу казалось, что ему не хватает женского тепла, однако он не торопился. Веря в свою счастливую звезду, он не сомневался, что рано или поздно найдет женщину, которая сумеет стать ему настоящей подругой жизни.
Правда, Прайс был женат уже дважды, и обе его жены жили когда-то в особняке в Хэнкок-парке. Обе пытались заставить его уволить Ирен, но Прайс не поддался на их уловки, уговоры и истерики и стоял насмерть.
Его жены были сущими ведьмами.
Первая жена – Джини была настоящей красавицей, чернокожей, стройной и юной, однако привычка принимать с утра пару-другую таблеток, запивая их виски, делала ее совершенно невыносимой. Прайс прожил с ней несколько лет, то расходясь, то снова сходясь; когда же она забеременела от него, он совершил роковую ошибку, женившись на ней.
