Тело и душа (ЛП) - Прайс Джордан Кастилло (книги бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Тяжелые форменные ботинки Зиглера захрустели льдом позади меня. Он тяжело дышал, и это доказывало, что бегуном он был ничуть не лучше меня. Я не должен был этому радоваться, но вот пожалуйста. Страдание любит компанию.
Мы свернули за угол на соседней улице и обнаружили Варжовски, разглядывающего следы на тротуаре. Было слишком темно, чтобы можно было понять, какие из них свежие, а какие появились давно.
- Я упустил его, - с отвращением сказал он.
- Он зашел в тот дом, - торжествующим тоном сообщил Нытик. – Там, где горит свет.
- Мила, - позвал я, мельком заметив ее силуэт в переулке, и указал на дом. Она кивнула и пошла перекрывать задний выход.
Зиглер, Варжовски и я с топотом помчались по лестнице. Зиглер отступил назад, а Варжовски лихо обошел меня, оставив в середине.
- Полиция, - рявкнул Варжовски, колотя по двери. – Открывайте.
Я ожидал, что Варжовски пинком вынесет дверь, но крупная гречанка с размазанной по лицу тушью для ресниц рывком открыла ее перед нами.
- Мужчина, - запричитала она, - там мужчина!
Профессор здесь не жил, возможно, даже не был с ней знаком, и напугал ее до чертиков.
Она распахнула дверь еще шире, и мы с грохотом ввалились внутрь.
- Стой на месте и положи руки за голову, - крикнул Варжовски, но Профессор уже бежал дальше, не собираясь останавливаться. Он рвался к заднему выходу.
Мы выскочили в коридор, вышли за дверь и оказались в переулке. Офицер Франко была на месте, с оружием наготове и взглядом, сверлящим дверь. И никакого Профессора.
- Вот дерьмо, - сказал Варжовски. Мне пришлось подавить улыбку. Он был таким искренним. Не думаю, что сам был таким когда-нибудь, и уж точно не в двадцать пять, или сколько там ему лет.
- Подвал, - сказал Нытик. Мне показалось, что он задыхается, наверное, от волнения, потому что, на самом деле, бегать призракам нет нужды.
- Вниз по лестнице, - скомандовал я, проскальзывая внутрь. Мы протопали вниз по ступеням, готовые припереть мужика к стене. Вот только там ничего не оказалось, кроме бесконечных стопок заплесневелых журналов, аккуратно связанных и приправленных мышиными экскрементами, и бойлера с лужей ржавой воды под ним.
- Детектив, - позвал Варжовски. Я обернулся, но он обращался к Зиглеру. Достав фонарь, он осветил помещение. Одна из журнальных стопок была сдвинута в сторону, а низкое окно над ней хлопало створкой.
Мы выбрались обратно на улицу, обошли здание со стороны, откуда подозреваемый ускользнул из нашей сети.
- Да где же он? – спросил я.
Франко посветила фонариком на узкий тротуар.
- Он пошел на север.
- Он вышел на улицу, - сказал Нытик. – Х-хотите, чтобы я догнал его?
- Иди, - сказал я и понял, что Франко, Варжовски и Зиглер уставились на меня, выглядя так, словно увидели приведение. – Пойдемте, - сказал я им и потрусил к улице.
После густой, холодной темноты подворотни я обрадовался желтым кругам от уличных фонарей, но у меня не было ни единой мысли, в какую сторону мог побежать Профессор, выскочив из переулка.
- Э-э…
- Ты отслеживаешь его с помощью духа? – спросил Варжовски. Он быстро и поверхностно дышал, но скорее всего не от бега.
- Я, ну… Да.
- Ох, ничего себе, - сказала Франко, тоном зеваки из торгового центра. Она, кажется, этого даже не заметила.
- Это не значит, что надо забыть про старую добрую полицейскую работу, - сказал Зиглер. – Попробуйте найти его следы.
- Да, сэр, - Франко направила луч своего фонарика на землю.
Мы с Зиглером отошли в сторонку, чтобы переговорить без благоговейных взглядов, будто мы с ним картинки в райке.
- Я не стал бы рассчитывать на этого парня, - сказал я. – Он мертвый наркоман.
Зиглер осмотрел улицу на предмет движущихся объектов.
- Зацепка – это зацепка. Мы ее проверим.
Пока Франко и Варжовски совещались, стоя над цепочками перекрывающих друг друга почти замерзших следов, вернулся Нытик.
- Кажется, я нашел его дом. Он открыл дверь своим ключом.
Зиглер был прав. Зацепка есть зацепка. А призрак очень-очень хочет, чтобы я поймал этого Профессора.
- Хорошо, - скомандовал я. – Погнали.
========== Глава 12 ==========
Клэймор-авеню была точной копией всех окрестных улиц: деревья, дома, тротуары и обочины, забитые припаркованными машинами. И так до самого конца.
Обрывалась улица на старых железнодорожных путях, по другую сторону которых широко раскинулся неопрятный заросший пустырь. Из-под снега торчали тонкие бурые стебли сорняков, обозначая холмики, состоявшие скорее всего из камней, мелких кустов, и возможно, старых покрышек. По краю снежного поля, в узкой серой колее, оставленной снегоочистителем, валялись смятые алюминиевые банки и рваные пластиковые пакеты, образовывая слякотную кашу. Вверх и вниз по улице светились окна, за исключением этого странного, позабытого тупика, где дома, стоимостью в полмиллиона долларов вдруг оказались заброшенными.
Такой Чикаго казался странным.
В этом районе вперемешку стояли жилые дома и промздания. Только сейчас для легкой промышленности настали не лучшие времена. Я стоял перед маленьким магазинчиком из красного кирпича, витрина которого когда-то красовалась зеркальным стеклом, а теперь была заколочена плитой ДСП, изрисована религиозными символами разной величины, намалеванными аэрозольными красками. В окнах второго этажа горел свет, как будто в квартире над магазином кто-то обитал.
- Не здесь, - сказал Нытик. – На другой стороне улицы.
- Я жду своего напарника. Ты не против?
Пока Варжовски осматривал улицу в поисках нашего подозреваемого, Франко вызывала подкрепление по рации, висевшей у нее на ремне. Зиглер догнал меня, и я кивком указал на здание через дорогу. Темный трехэтажный дом, без единого светящегося окна. Стоянка перед ним пустовала, и только огромный черный асфальтовый квадрат был слегка припорошен снегом. Не здесь ли парковался белый фургон?
- Обходи сзади, - скомандовал я побледневшей Франко. Но не думаю, что она боялась подозреваемого. – Варжовски, прикрываешь парадную дверь.
- Ты собрался туда? – спросил он. – У тебя же нет ордера.
- Тебе стоит поторопиться, - сказал Нытик. – Он там со своей миссис, и мне кажется, они собираются уничтожить все улики, пока их не поймали на горячем.
Я очень надеялся, это не значит, что он порезал Линча на мелкие кусочки и сейчас как раз смывает их в унитаз.
- Я захожу, - сообщил я Варжовски. Он скривился, но остановить не попытался. На этом споры закончились.
Мы с Зиглером подошли ко входу, и я дернул дверь. Заперто. Я долбанул по ней кулаком и крикнул:
- Откройте! Полиция!
- Не делай так, - заныл наш невидимый проводник, - они же все попрячут. Быстрее! Надо торопиться!..
- Черт, - рыкнул я, услышав по ту сторону двери топот бегущих ног, стучащих пятками по деревянному полу. – Зиг, нам надо войти. Немедленно.
- Подвинься, - сказал Зиглер. Отойдя к краю ступенек, он разогнался и врезался плечом в дверь.
Сама дверь с замком осталась невредима, а вот рама поддалась.
Длинные, ржавые петли, поддерживающие дверное полотно, пронзительно заскрежетали, будто Зиг причинил им сильную боль.
- Сюда, сюда, - срываясь от волнения на фальцет верещал призрак.
- Куда «сюда»? – психанул я. – Тебя не видно, придурок!
- До конца коридора и в узкую дверь. Там подвал.
Я бежал быстро, но на слове «подвал» притормозил. В подвалах вечно творится какая-то мерзкая хрень.
- Куда? – спросил Зиглер. Я указал на дверь, и он рванул вперед. Лучше уж он, чем я.
Зиг пинком распахнул дверь, поднял пистолет и спустился по лестнице, крича: «Стоять! Полиция! Лечь на пол! На пол!». Я тащился позади него, словно плыл по течению, не имея ни малейшего желания вырываться из потока, а ноги сами по себе нащупывали ступеньки прорезиненными, не скользящими на льду подошвами.
