Плач волчицы - Хоуг (Хоаг) Тэми (мир бесплатных книг .txt) 📗
— Потому что я люблю тебя, — выкрикнула она, подойдя вплотную к нему.
— О… — резко сказал он, отшатнувшись от нее, он сжал руками талию, затем положил их на голову и повернулся на месте, думая, как бы убежать. Внутри его забились страх и отчаяние. Любовь! Боже, это то, чего он избегал более всего на свете. То единственное, чего он всегда втайне желал, но никогда не заслуживал, та единственная вещь, которая могла быть самым большим источником боли. Лорел предлагала ему это. Нет. Она швырнула ему ее в лицо, как вызов, подзадоривая его принять.
— Да, я действительно рада этому, Джек, — Лорел отодвинулась назад, его реакция обожгла ей лицо, как пощечина. Она вздохнула и провела рукой под носом. — Мне надо было влюбиться как раз сейчас. Мне действительно нужно было влюбиться в человека, который посвятил свою жизнь самоистязанию.
— Так брось это, — жестко посоветовал Джек, эти слова резанули его по сердцу так же глубоко, как и Лорел. — Я никогда не предполагал дать тебе больше, чем просто хорошо провести время.
— О да, это было разумно, — вздохнула Лорел, изо всех сил борясь со слезами, ее голова клонилась как от ударов. — Я тебе не верю, — заявила Лорел, пытаясь ухватиться за это неверие и — удержать его. Я не верю, что ты был со мной только по этой причине.
Он прищурил глаза и посмотрел в сторону, показав ей свой орлиный профиль.
— Вы не можете отрицать очевидного только потому, что оно вас не устраивает, адвокат, — холодно сказал он.
— Скажи мне, что это в книжке, — потребовала она, глядя на него сквозь слезы. Она схватила его за руку и безуспешно пыталась его развернуть. — Посмотри мне в глаза, Джек Бодро, скажи, что это книга и я тоже в книге. Ты не можешь быть со мной одновременно таким жестоким и таким нежным.
Однажды Джек подумал, что она должна быть отвратительным игроком в покер, потому что он мог увидеть в ее глазах все, что она чувствует, но сейчас она заставляла его блефовать с большей силой, чем любой из партнеров, когда-либо сидевший против него за столом. И будь все проклято, если он сможет это сделать. Он не мог посмотреть в это искреннее и прекрасное лицо и сказать, что он всегда только использовал ее.
— Мне, это не нужно, — грубо сказал он, отстраняя ее.
— Нет, тебе нужно, не правда ли, Джек, — сказала Лорел наступая, в то время как он отступал в тонкую траву. — Ты будешь рад сидеть в своем замусоренном доме, терзая себя в течение еще пятидесяти лет или до тех пор, пока у тебя не откажет печень или какой-нибудь еще важный орган. Это легче, чем пытаться найти что-то лучшее, нечто более радостное.
— Я не заслуживаю ничего лучшего.
— А я заслуживаю? — потребовала она. — Ты назвал меня самонадеянной? А как же ты осмелился считать, что знаешь, что лучше для меня? И ты просто дурак, если берешь на себя вину за чью-то слабость. Эви нужна была помощь. Она могла ее получить. Другие могли попытаться ей помочь. Не все держится на твоих плечах, Джек. Ты — столп, поддерживающий вселенную.
— О Боже, хватит этого! — рявкнул он, всплеснув руками в раздражении. — Ты берешься за любое дело так, как будто тебя направил Господь Бог. Ты берешь на себя ответственность, ты берешь на себя вину. Ну так вот, у меня есть для тебя новость, дорогая: я не хочу быть одним из твоих великих свершений. Вон из моей жизни!
Лорел стояла и гордо наблюдала за ним чуть в стороне, настолько оглушенная болью и неспособная к ярости, что, казалось, не могла сделать ничего, кроме как напрячь мускулы, пока ее не затрясло от этого.
— Черт, — прошептала она, когда две слезинки выкатились у нее из глаз и поползли по щекам. Стена самообладания дала небольшую трещину, и немного гнева выплеснулось наружу.
— Черт, черт, черт тебя побери, Джек Бодро! — проворчала она, выдыхая.
Совершенно не думая о последствиях, она повернулась и с размаху ударила кулаком по жесткой коре дерева, ободрав кожу на костяшках пальцев, которая болью пошла вверх по руке. По крайней мере, это лучший вид боли, чем та, что жгла ей грудь.
Она его любила.
Глупо, неосторожно полюбить такого человека, как Джек Бодро, человека, который поклялся не брать на себя никакой ответственности, кроме той, которая будет его убежищем до могилы. Он оттолкнул ее обеими руками, а она все еще любила его.
— Черт тебя возьми, Джек, — прошептала она. Моргая, чтобы избавиться от слез, она подняла руку и пососала косточки пальцев, пытаясь обдумать, что же делать дальше. Есть многое другое, о чем ей необходимо думать больше, чем о разбитом сердце. Она должна идти домой и собраться с мыслями. Побыть некоторое время с тетушкой Каролиной, в то время как она, еще раз перебрав в уме улики и теории, попытается создать портрет убийцы. Не только потому, что она не верила, что кто-то еще может совершить такое, но потому, что обязана была сделать это по долгу службы и любви к сестре, которая дала ей приют и заботилась о ней.
Данжермон ждал ее стоя у «БМВ» тети Каролины. Его коричневый, цвета кофе, жакет был расстегнут. Руки засунуты в карманы брюк. Но если в его внешности не было ничего особенного, то в настроении — было. Лорел почувствовала в нем напряжение, оно звенело в воздухе вокруг него, подобно электричеству.
— Ты меня удивляешь, Лорел, — проговорил он, его взгляд был острым и жестким, как луч лазера.
Слово «удивляешь» переводилось как «разочаровываешь», но Лорел не особенно интересовало, что Стефан Данжермон о ней думал в том или другом случае. Это был выбор, сделанный для нее Вивиан, а не ею самой, и она имела с ним дело, чтобы угодить матери. Никак не прокомментировав это, она сунула руку в сумку, чтобы вынуть оттуда ключи.
— Ты солгала, — решительно сказал он.
Она не позаботилась спросить его, как именно он узнал о том, что произошло в комнате для допросов, она была истцом и сама стояла по другую сторону двустороннего зеркала. Она посмотрела на него, надев маску игрока в покер.
— Я была с Джеком в ту ночь, когда умерла Саванна.
— Но не всю ночь, — настаивал он. — Я почувствовал колебание в твоем голосе, легкое, но оно было. А реакция? Бодро был удивлен, что ты стала лгать из-за него. Я думал, что ты была туристкой. Правосудие с помощью книги.
— Джек не убивал Саванну, — сказала она, выбирая нужный ключ и сопротивляясь желанию попятиться от Данжермона. Как обычно, он стоял на полшага ближе, чем нужно, заполняя ее личное пространство, заставляя ее слишком сильно почувствовать, что он мужчина.
— Откуда ты знаешь? — мягко спросил он. — Это инстинкт? А ты узнаешь убийцу, если посмотришь ему в глаза, Лорел?
Она уставилась на него, припомнив ощущение взгляда на себя из ее сна. Глаза без лица. Воспоминания понемногу возвращались.
— Возможно.
— Так же, когда ты знала, что подсудимые в округе Скотт были виновны? Инстинкт, но никаких улик. Тебе нужны улики, Лорел, — настаивал он. — Без улик тебе никто не поверит.
— Обвинения отклоняются, мисс Чандлер… нет достаточных улик… Вы не справились со своей работой, мисс Чандлер… Вы ее провалили.
Голоса раздавались в ее голове, принося с собой напоминание того стресса, того отчаяния.
— Вы один из тех, кто будет заниматься этим случаем, если Кеннеру удастся произвести арест, — спокойно сказала она. — Может быть, вам следует позаботиться о том, чтобы найти какие-то улики самому, чем беспокоиться о том, что делаю я или не делаю.
Он ничего не сказал, пока она открывала дверцу «БМВ». Затем она обошла ее якобы для того, чтобы положить на сиденье сумку. Создавая приятное расстояние и барьер из металла между ним и собой.
— Ну разве это не шок, — сказала она, поворачиваясь к нему снова.
Он чуть-чуть улыбнулся, и эта странная улыбка заставила напрячься все ее нервы.
— О, я над этим работаю, Лорел, — мягко сказал он, его зеленые глаза блеснули, как будто он один был обладателем чудесной тайны. — Я полностью убежден, и у меня будет достаточно улик, чтобы добиться обвинения. Более чем достаточно.
