Astia vala femundis (СИ) - "Soul-keeper" (читать книги без .txt) 📗
— Варрик, — Хоук вытерла рот салфеткой, — у нас к тебе разговор, я надеюсь, ты составишь нам компанию по дороге к Наместнику?
— Сейчас? Помилуй, красавица, половина города лежит с похмельем, другая половина все еще надирается. Какие могут быть дела?
— У Хоук не бывает выходных, — усмехнулся эльф, вставая из-за стойки.
— Собирайся, мы обрисуем ситуацию по дороге! — Хоук поднялась со стула, кинула Корфу пару серебряных монет и, помахав рукой, направилась к выходу.
— Погодите, я хоть Бьянку с собой возьму, — недовольно проворчал гном.
Тем временем, на улице уже появлялись первые заспанные жители. Праздник праздником, однако, купцы должны были открывать лавки, чтобы вести торговлю, стражники – нести дозор, а фермеры – подготавливаться ко второму дню ярмарки.
После сытного завтрака эльф почувствовал, как похмелье медленно, но верно отступает, и это не могло не радовать. Мариан рассказала гному о содержимом письма Наместника, умолчав лишь о том, как утром они едва не стали жертвами одержимой. Фенрису неожиданно польстил тот факт, что Хоук не решилась делиться своими переживаниями с Варриком. Гном был одним из ее самых близких друзей, она доверяла ему, но в этот раз, эльф понял, что теперь знает о Хоук чуточку больше остальных. Пусть это было не самое приятное знание, эльф все же был рад, что ему удалось поддержать ее и даже поднять настроение.
Мариан торопилась, а с каждой ступенькой, ведущей ко дворцу Киркволла, все больше хмурилась. Они потеряли достаточно времени, разбираясь с одержимой и демонами в заброшенной шахте, Фенрис понимал, что сбежавший сын наместника уже мог успеть натворить дел и всецело разделял опасения, высказанные Варриком по дороге.
Во дворце Хоук свернула к Авелин, быстро ввела капитана стражи в курс дела, и, оставив Фенриса и гнома в ее кабинете, направилась к Наместнику.
Фенрис заметил внимательный взгляд рыжеволосой воительницы, брошенный в его сторону. Она кивнула Варрику и завела с ним разговор, эльф устроился возле подоконника, скрестив руки на груди. Вчера он вел себя достаточно необычно, любопытство Авелин вполне можно было понять. Странно, что Варрик до сих пор ни разу не шутил над ним, никак Мариан что-то сказала? Эльф снова заметил, что на его губах витает легкая полуулыбка. И так каждый раз, когда перед глазами всплывает вчерашняя ночь. Ему было тепло от мысли, что все получилось именно так.
— Тебя будто подменили, неужто похмелье сказывается? — хитро прищурился гном, отвлекаясь от вопроса Авелин.
Фенрис подобрался, стер с лица блаженное выражение и привычно нахмурился. Ему не понравилось, как хмыкнула стражница, и усмехнулся Варрик, сочувственно качая головой.
Никто не видел его таким, только Хоук! В какой-то степени, он открылся ей, и вовсе не собирался делать это ни с кем другим. Неловкую паузу нарушила Мариан, громко открыв дверь кабинета ногой.
— Собираемся и выдвигаемся, дела плохи, с Аришоком придется разговаривать, хочу я того или нет, — она почесала переносицу, — подштанники Андрасте, я ведь совсем не хочу с ним разговаривать….
— И куда подевалась утренняя бравада? — иронично заметил Фенрис.
— Переварилась вместе с завтраком, — едко ответила Мариан, сверкнув глазами, и гном хохотнул в ответ. Авелин лишь покачала головой, закрепляя меч на поясе.
— Может на него произведет впечатление капитан стражи? — спросила она.
— Знаешь, у меня такое чувство, что они всех в этом городе держат за безмозглых нагов, — заметил гном, выходя из кабинета за остальными.
По дороге к порту на них напали. Благодаря Авелин, защищать Хоук было гораздо проще, хотя в этот раз, она не протестовала, видимо, утренняя стычка все же повлияла на нее не лучшим образом. Фенрис заметил, что Мариан будто бы… боялась применять магию. Это выглядело странно, она размахивала острой частью посоха, но эльф не чувствовал ни капли заклинаний в ее ударах. Обычно, она добавляла пламя, замедляла или обжигала нападавших, но сейчас всего этого не было. Она дралась, как самый обычный воин!
Разделавшись с неизвестными нападавшими, Хоук и Варрик умело обшарили карманы, в поисках хоть какой-нибудь зацепки.
— Что мы имеем: Аришок не хочет, чтобы мы нашли Шеймуса, или Шеймус не хочет, чтобы его искали? — задалась вопросом Авелин, наблюдавшая за парочкой, выворачивающей карманы у трупов.
— Это просто люди, ничего особенного, просто сброд, в хреновых доспехах, — заметил Фенрис, — оглядывая убитых.
Они ничего не нашли, Хоук шла по лестнице в порт, поджав губы, и наморщив лоб, словно серьезно о чем-то задумалась. Фенрис боялся спрашивать при всех, не желая нарываться на вытягивание подробностей их утренних приключений, однако именно эти события напрямую связывались с ее нынешним состоянием. Она была напряжена.
Напугана? Возможно. За то время, что он знал Хоук, Фенрис научился читать эмоции, которые она пыталась спрятать от остальных: в ее случайных жестах, изменении осанки, малейшем брошенном на него взгляде.
Она смотрела на него. Гораздо чаще, чем обычно. И в ее глазах он видел какую-то отчаянную невысказанную просьбу. Фенрис силился понять, что же она хочет, но пока выходило, что он мог лишь попробовать защитить ее. Разговоры о магии крови и ее пагубном влиянии были слишком болезненны для обоих, об этом он предпочел бы не рассуждать.
В порту уже было людно. На причале зазвенели колокольчики, предвещая разгрузку рыболовецкого судна, шумели грузчики и ругались матросы. Ворота в часть порта, заселенную кунари, были заперты. Стражник окатил их компанию презрительным взором, прежде чем Хоук назвала свое имя и причину визита.
— Сударыня Хоук, — Аришок встретил их, сидя на скамейке, привычно хмурясь и уперев при этом руки в колени.
— Я пришла поговорить о сыне наместника, — Фенрис почувствовал, каких усилий стоило Хоук придать своему голосу уверенности. Аришок внушал ей страх одним своим видом. Как-то раз, она честно призналась, что у нее мурашки по спине бегут от голоса этого рогатого великана.
— Неужели? — раскатистый бас военачальника вдруг прозвучал с неприкрытой иронией, — четыре года я ничем вам не грозил, и фанатики дружно ненавидели нас просто за то, что мы существуем, — он помолчал и продолжил, — но, несмотря на ложь и страх, баз все-таки просят меня приобщить их к Кун. Они жаждут цели. Сын наместника сделал свой выбор. Вы не можете ему в этом отказать.
Фенрис стоял позади Мариан, и видел, как она напряженно распрямила плечи, стараясь не выглядеть испуганной. В какой-то степени ей это удавалось, ведь, до недавних пор, Аришок относился к ней с большим почтением, нежели чем к остальным жителям Киркволла.
— Несомненно, для вас очень выгодно иметь под рукой сына наместника, — убежденно заключила Мариан.
— Он больше не сын наместника, — прервал ее Аришок, — видатари отрекаются от прошлой жизни ради убежденности, ведомой лишь кунари.
— Вы не собираетесь использовать его связи? — напрямую спросила Хоук.
— Кун может потребовать их использовать, но не я. Он сам выбрал просвещение. Он не мой пленник. Он даже находится не здесь! Он отправился к отцу. Спроси наместника, зачем он прислал тебя и письмо?
Мариан вздрогнула, и Фенрис мгновенно почувствовал, как каменеют мышцы, словно перед атакой. Реакция Хоук передавалась ему, вызывая желание защитить ее, укрыть от любой угрозы извне.
— Как-то это... странно, — запнувшись, пробормотала она, выдавая свою озадаченность.
— Они встречаются в церкви. Последняя, безнадежная попытка, я полагаю, — продолжил Аришок.
— Не думаю, что он стал бы вмешивать церковь в такое личное дело, — шепнул стоящий рядом с Хоук гном.
— Нет, но мы знаем, кто мог это сделать. Мать Петрис, — быстро ответила Мариан, но военачальник услышал ее.
— Которую подозревают во многом, — заметил он, еще больше нахмурившись, — если она опять угрожает кому-то, за кого я в ответе, то выход только один.
— Не усугубляйте ситуацию солдатами, марширующими по улице без причины, — смело повысила голос Хоук.
