Девятая жизнь. Студенты по обмену (СИ) - Фант Карина (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Мужчина быстро поборол секундную слабость и с напускной уверенностью уставился в затертый до дыр лист. С первого по четвертый шаг все было выполнено, оставалось еще три.
Сначала вызвать душу. Шеон выбрал самую крепкую душу из своего арсенала и на время усыпил ее, стоило только высвободить ту наружу. Как он мог объяснить, что собирается делать? Обрекать несчастного на верную и неоспоримую гибель взамен на возвращение любимой? Эти романтические бредни лучше оставить при себе, да и чувство жалости, с таким трудом сдерживаемое внутри себя, могло все испортить.
Далее — активизировать руну. Профессор нарисовал в воздухе нужный знак. Руну поглотил сиреневый огонь, расползаясь от краев к центру. Когда он достиг кучки пепла, пламя вспыхнуло с двойной силой и разом потухло, оставив после себя неуютную темноту. Сглотнув, Шеон перевел взгляд на лежащую на земле душу и, немного помедлив, начертил вторую, заключительную руну. Он ожидал чего угодно: ярких вспышек, криков, в конце концов, просто тихое растворение… Но спящая душа даже не дрогнула.
Шеон вдруг почувствовав страшное жжение в груди. Оно разрасталось со страшной силой и болью — он испуганно вскрикнул и вскочил на ноги, не понимая, что происходит. Скорчившись от боли, профессор распахнул зимнее пальто и дернул рубашку, и отлетевшие пуговицы рассыпались по снегу. Кожа под гравиалем светилась голубым. С каждой секундой жжение становилось все сильнее, будто в его грудь воткнули раскаленный прут. Нет, десяток прутьев-крючков, вытягивающих из тела душу. Шеон понял, что так оно и есть — душа покидала его тело. Мучая и убивая свою оболочку. Он в ужасе накрыл свечение ладонями, но оно проходило даже сквозь них, увеличиваясь в размерах прямо на глазах. Упав на колени, профессор судорожно дернулся и почувствовал приближение конца.
Там была она.
Руби улыбнулась и протянула ему руку. Такая же красивая и живая, с самой лучшей на свете улыбкой и пшеничными волосами, собранными в косу. Сделав последний выдох, мужчина протянул свою в ответ.
С неба посыпался мелкий снег.
Юста следила за ним издалека. Лим изменился — за полгода его русые волосы отросли до плеч (теперь он собирал их в низкий хвост), черты лица заострились. Он возмужал, и ей это нравилось. Но вот взгляд… Лим был потерян и сломлен, убит изнутри. Он был на грани — одно неверное движение и струна самообладания лопнет как мыльный пузырь. Наверное, поэтому Юста боялась подходить ближе. А, может, потому, что не хотела вновь наткнуться на глухую стену.
Он прилетел сразу после того, как ему сообщили о смерти старшего брата. Стоял в первом ряду и пустым взглядом смотрел на то, как его тело погружают в стеклянный ящик, заполненный водой, похожей на разбавленное молоко. Некромаги наивно верили, что когда-то ушедшая душа вернется в свою последнюю оболочку.
— Шеон тин Фальт был для всех нас хорошим другом и соратником, — траурным голосом вещал директор. — Его девятый цикл закончился на двадцать шестом году жизни…
Юсте было по-настоящему его жаль, профессор всегда ей нравился. Он умел шутить и слушать, а еще часто прощал долги. Она не знала его с другой стороны, не как профессора, но все равно чувствовала себя подавленной. Страшно было представить чувства Лима.
Когда прощальная церемония подошла к концу и стеклянный гроб погрузили в машину, чтобы отвезти тот в Храм жизни, Юста набралась смелости подойти к нему.
— Привет.
Лим поднял на нее взгляд. Он стоял в стороне ото всех, хотел побыть один, но Юста решила, что другого шанса поговорить у них может и не быть.
— Я… Мне жаль твоего брата. Прими мои соболезнования.
Замявшись, девушка потянулась к нему в желании обнять, но Лим сделал небольшой, но красноречивый шаг назад.
— Спасибо, — сухо бросил он, скользя тяжелым взглядом по ее перекошенному от стыда лицу.
Юста в растерянности закусила внутреннюю сторону щеки и почувствовала привкус крови.
— Как твои дела? — ее голос дрогнул.
Лим искривил губы и горько проговорил:
— Просто замечательно, разве не видно?
— Нет, я имела в виду… — залепетала она.
— Извини, мне пора, — нахмурившись, сказал Лим. — Спасибо, что подошла. И посочувствовала.
В горле застрял тугой горький ком. Юста проводила мутным от скопившихся в глазах слез взглядом его удаляющийся силуэт. Снова. Снова эта стена. Ей никогда через нее не пробиться, но она, кажется, уже успела об этом забыть.
Стиснув пальцы в кулаки, Юста еще несколько мгновений смотрела в его спину. А потом побежала следом. Лим даже не успел удивленно обернуться, как вдруг почувствовал тонкие руки, обвивающие его торс. Девушка зажмурилась и крепче обхватила его, утыкаясь носом в куртку, пахнувшую так, что кружилась голова.
— Пожалуйста…
Он так и не понял, что она хотела этим сказать. Просто медленно обернулся, заставив расцепить руки, и посмотрел в заплаканное лицо. Юста с надеждой заглянула в его глаза, шмыгая носом.
— Юста… — он на мгновенье скривился, будто откусил лимон. — Не надо.
И, поспешно развернувшись, чтобы не видеть ее реакции, направился прочь.
Адлая стояла у стенда с объявлениями, когда он подошел сзади.
— Любуешься?
Фотографию Корвина с кубком в руке повесил совсем недавно, а она уже успела ее заметить. Не могла не заметить. Арвиндражевка обернулась и посмотрела на Гренсона.
— А тебе какое дело?
Не то, чтобы это прозвучало грубо… Скорее, удивленно и немного растерянно. С Дэльмом они никогда не общались, и такой неожиданный вопрос сбил с толку. Парень надменно повел бровью, смотря на нее сверху вниз. Стало как-то неуютно.
— Извини, я не хотела грубить… Просто настроение совсем плохое.
— У всех плохое.
Вот и не поймешь: поддержка это или, наоборот, порицание. Адлая поджала губы, отвернувшись обратно к фотографии. А Гренсон все продолжал стоять рядом и молчать.
— А ты знаком с Корвином? — спросила она, чтобы как-то разбавить тишину.
Дэльм почему-то промолчал. Адлая покосилась на него и вдруг услышала:
— Мы с Корвином были лучшими друзьями. Года три назад.
— Правда? — встрепенулась арвиндражевка. — А почему были?
Парень перевел на нее тяжелый взгляд.
— А ты как думаешь? Люди меняются. Вот и все.
Адлая непонимающе нахмурилась и хотела было еще что-то спросить, но Гренсон ловко сменил тему, оценивающе протянув:
— Знаешь, а ты милая.
Округлив глаза, девушка мгновенно вспыхнула и опустила взгляд в пол. Что-что, а получить комплимент от Гренсона тин Дэльма она точно никак не ожидала! Нервно закусив кончик указательного пальца, промямлила:
— Спасибо.
Парень беззлобно усмехнулся, кажется, довольный своей выходкой.
— Корвин настоящий кретин, раз упустил тебя из виду.
А вот теперь Адлая краснела от негодования.
— Не называй его так!
— Ого, все еще запущенней, чем я думал…
Девушка воинственно сжала кулаки.
— Не тебе меня судить!
Гренсон сложил руки в карманы и криво улыбнулся.
— Не только милая, но еще и дерзкая.
Адлая снова смутилась. Черт, он делает это специально!
— Что тебе от меня нужно? — насупилась она.
— Мне? Ничего, — парень задумался. — Хотя… Если перестанешь постоянно думать о нем, — он кивнул на плакат, — можем как-нибудь встретиться.
Арвиндражевка показательно фыркнула.
— Еще чего! Больно надо.
— Хорошенько подумай, — Дэльм снова ухмыльнулся.
И, как ни в чем не бывало, вразвалочку зашагал по коридору. Адлая посмотрела ему вслед, перевела взгляд на улыбающегося Корвина с кубком в руках и снова на спину Гренсона. Вдруг тот обернулся и весело ей подмигнул. Резко отвернувшись, девушка втянула воздух через нос и поспешила в обратную сторону.
Бертлисс слушала стук его сердца. Оно болезненно билось о ребра, перегоняя кровь по венам и отдаваясь дрожью ей в ухо.
