Игра в дружбу (СИ) - Фант Карина (е книги TXT) 📗

Игра в дружбу

Карина Фант

Глава первая

— Милка, передай всем привет! Ну же, покажи свое милое личико!

Протестующе мычу, закрываясь от фронтальной камеры подруги свободной рукой. Вторая плотно прижимает к груди горшок с фикусом.

— Эй, бяка! Скажи «привет», — не отстает она.

Ну, ладно, сама напросилась! Набираю в легкие побольше воздуха и громко выпаливаю прямо в экран:

— Катя поет в душе песни Каспийского груза! И храпит ночью!

Катька округляет глаза и тут же убирает от меня телефон, явно не ожидая такой подставы. Громко хохочу, довольная своей выходкой. Пусть кого-нибудь другого в свою культуру посвящает, а с меня уже достаточно. В общем-то, ничего удивительного в этом нет: Катя у нас самая настоящая видеоблогерша. Еще не зазвездившаяся, но уже безумно гордая тем, что за какие-то три месяца сумела собрать аудиторию аж в пятьдесят тысяч человек, вынужденных раз в две недели лицезреть влоги из ее повседневной жизни. Поправочка: из нашей повседневной жизни. Мы с Катей, что называется, не разлей вода лет так с двенадцати. Семь лет проучились вместе в школе в Подмосковье, а потом рванули в столицу за новыми знаниями, поступив в один ВУЗ.

— …А куда мы направляемся, узнаете через секунду!

Катя скалится в экран и нажимает на паузу.

— Вроде неплохо вышло. Только тебя, вредину, вырежу, — пугает она, копошась в телефоне.

Игнорируя ее, сверяюсь по «Дубль Гису» с местом нашего скорейшего пребывания и деловито заявляю:

— Почти пришли.

Через двести метров за поворотом вырастает новенькая шестнадцатиэтажка. Мы набираем в домофоне номер последней квартиры и радостно сообщаем:

— Это мы!

— Домик-то шикарный, — присвистывает Катька, когда мы оказываемся в просторном зеркальном лифте. Согласно киваю и разглядываю наше отражение.

Мы с Катей примерно одного роста и телосложения, но внешне все равно нисколечко не похожи. У нее — черное каре с торчащей на макушке нелепой шишкой, зеленые глаза и вздернутый нос. У меня — собранные в два длинных колоска темно-ореховые волосы, густые брови и миндалевидные карие глаза. Катька предпочитает девчачий стиль, мне же по душе одеваться просто, но со вкусом. Да и, вообще, общего в нас не так уж и много. А еще сейчас у меня в руке горшок с фикусом, а у нее излюбленный смартфон, на который эта горе-блогерша уже успела сделать с десяток фоток. Встречаясь со мной взглядом, Катька виновато улыбается и прячет его за спину.

Лестничная клетка здесь просторная, хотя и рассчитана всего на две квартиры. Я нажимаю на кнопку звонка и замечаю, как Катя снова начинает снимать, правда, на этот раз не себя, а дверь. Уже через мгновенье та распахивается и на пороге объявляется виновник торжества в полурасстегнутой леопардовой рубашке с коротким рукавом и бежевых, в тон светлым пятнам, бриджах.

— Ну и кто это тут у нас?! — восклицает Петро и упирает руки в бока. На голове у него красуется шляпа с павлиньими перьями.

Здесь нужно кое-что прояснить. Настоящее имя этого гуру моды и по совместительству начинающего дизайнера, конечно, не Петро (с ударением на второй слог), а просто Петр. Но если вы вдруг назовете его так или, упаси господи, вообще, Петей, то он может принять это за самое настоящее оскорбление.

— Блин, Петро, весь кадр запорол! — вдруг недовольно выдает Катька. — Шляпа вообще не в тему! Можешь ее снять и заново нас встретить, а?

Он возмущенно вскидывает брови и, сощурившись, медленно закрывает дверь. Я наблюдаю за этой картиной со стороны, поражаясь, как до сих пор никто из нас не ударил Катьку по голове за ее вечные закидоны.

Когда мы, наконец, оказываемся в квартире, я торжественно вручаю Петро фикус и говорю:

— Теперь у тебя будет ребенок, поздравляю. Его зовут Леонид.

— Божечки, это самый оригинальный подарок на новоселье! — он картинно смахивает с щеки невидимую слезу и забирает у меня цветок. — Пойду, подыщу ему место. А вы пока проходите, осматривайтесь. Остальные в гостиной.

В начале осени Петро обзавелся новой двухкомнатной квартирой почти в самом центре Москвы. Не то чтобы раньше он жил плохо, просто, по его же словам, захотелось каких-нибудь перемен. Перемены оказались с окнами в пол и комнатами в десять на двадцать метров.

— Привет, девчонки! — весело кричит Соня, размахивая в воздухе трубкой от кальяна.

Рядом с ней сидят Костя и Леван, на лицах которых расцветают приветливые улыбки.

— Привет-привет! — улыбается Катька и запрыгивает к ним на диван. — Пропустите даму без очереди?

Это она про кальян. Я сажусь на табуретку у длинного стола и тут за закидываю в рот горстку сухариков. Осматриваю штук двадцать золотых гелиевых шаров под потолком и несколько початых бутылок с алкоголем и интересуюсь с набитым ртом:

— А где остальные?

— Скоро должны подтянуться, — отвечает мне Дима, орудующий пультом от проектора, прикрученного к потолку.

Компания у нас большая, веселая и исключительно разношерстная. Сонька с Костей в отношениях еще со времен их проживания в Самаре, то есть до непосредственного поступления в московские универы. Милые ребята, с которыми нас познакомил Руслан (он сегодня должен подойти попозже). Сам Рус из Питера, но учится вместе с Костей на четвертом курсе в Плехановке. Леван — москвич в третьем поколении, в прошлом году закончил юрфак в МГУ, хотя сам не понимает, как. Живет на родительские деньги и нисколько не переживает по этому поводу. Дима и Петро тоже родом из Москвы, но в каком именно поколении, история умалчивает. Они проучились вместе десятый и одиннадцатый класс, но поступили в разные ВУЗы, не перестав при этом общаться. Что очень странно: на фоне неординарного и даже несколько взбалмошного Петро Дима выглядит прямо-таки скалой с серьезной миной. Помимо всех собравшихся и Руслана есть еще художница Рита из Ростова, Герман, подрабатывающий фотомоделью благодаря своей ангельской внешности, рыжеволосая отличница-экономистка Майя и Фил. Фил самый младший из нас, только в этом году поступил в ГИТИС, но понтов у него побольше, чем у мажора Левана. Если честно, до сих пор не понимаю, как мы все вместе уживаемся.

Не успевает Петро вернуться в гостиную, как его останавливает трель домофона. Через секунду мы узнаем, что это Герман с Филом. Дима настраивает проектор, и на висящем на стене экране появляется картинка.

— Ну ты и берлогу себе выбрал, Петро! — с порога восхищается Герман и приходит к нам. — Здорова, пацаны!

Несмотря на жутко симпатичную мордашку и свои густые светлые кудряшки, собранные сейчас в шишку на затылке, Герман никаких совпадений с небесными созданиями больше не имеет. Он снимает с себя джинсовку, забрасывает ее куда-то в сторону дивана и тут же подходит к столу, с интересом рассматривая его содержимое.

— Чувак, во что ты опять вырядился? Стырил шмотки у бывшей подружки? — доносится из коридора голос Фила.

Ну, вот. Опять началось.

— Простите, люксовый мальчик, что не гонюсь за хайповыми брендами! — моментально ощетинивается Петро.

— Ой-ей, кажется, наш котик разозлился!

— Помолчал бы лучше, п#$&%к!

Беззастенчиво ржущий Фил вваливается в гостиную в своих «люксовых» шмотках, Петро перегоняет его и забирает пульт у вечно спокойного Димы.

— Окей, раз уж почти все собрались, можно…

Домофон вновь оживает, прерывая Петро на полуслове. Сложив губы трубочкой, он плывет в коридор, а потом громко нам сообщает:

— Ну, все, теперь точно все!

Кроме Руслана, он же опаздывает. Я держу эту мысль у себя в голове, наблюдая за тем, как все потихоньку начинают оживляться.

Через два часа за окном становится значительно темнее, а в квартире на шестнадцатом этаже — веселее. После нескольких алкогольных заходов в моей голове включается турборежим. Я пою несколько песен подряд, танцую вместе с Катей, когда очередь петь доходит до Петро (в караоке он всегда лидирует с отрывом), а потом остаюсь танцевать одна. Когда силы мои почти на исходе, плюхаюсь на диван и укладываю голову Катьке на плечо. От перепутавшихся мыслей даже решаю покурить кальян за компанию, напрочь забывая о том, что меня от него воротит. Майя, по глупости выпившая стакан виски с колой на голодный желудок, с воодушевлением поет в караоке «Цвет настроения синий», Леван у нее на подпевке. Мне нравится то, как они оба складно не попадают в ноты, и я начинаю весело смеяться. Но так тихо, что меня слышит только сидящая рядом Катька.