Уж замуж невтерпеж (СИ) - Тутова Надежда "Mihoshi" (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
Гюли тут же рассмеялась. А что я такого сказала? Всего лишь повторила слова старика.
— Ох, Эредет, не сердись, — наконец отсмеялась хозяйка дома. — Вот ведь старая сводня!
— Что?
— Да дед наш славится своими способностями сосватать кого угодно! Обычно женщины свахи, но у нас Мазиль этим промышляет. А у вас парни видные, всем девчонкам на загляденье. Да и не только им: молодицы покраше и те внимания их искать будут. Вот старый хрыч и решил залучить вас на вечернее гулянье, а там по обстоятельствам действовать, — поспешила все объяснить Гюли. — Кстати, который твой?
— Моего здесь нет, — улыбка выходит немного усталой, немного печальной — и то, и другое вам ведь понятно.
— Ну и зря, — сердито припечатала Гюли.
— Нет, вы не поняли. Мой… он не здесь, он путешествует, надобно так, — я принялась оправдываться и оправдывать.
— Оба умом не страдаете, — вынесла вердикт Гюлхалум. — Ну да Всевышний вам судья.
И то верно, даже оба утверждения верны. А вы не согласны?
Вопреки ожиданиям деда Мазиля вечер для нас прошел спокойно, потому как никуда мы не пошли, а решили воспользоваться гостеприимством Гюлхалум. Тем более что нам такой стол накрыли!
Эфиан и Жармю поначалу с опаской поглядывали на хозяйку, но к концу застолья разговорились и принялись расспрашивать Гюли о делах деревенских.
— А почему нас так испугались? — решился задать главный вопрос Эфиан.
— С весны люди в лесу стали пропадать: то в одной деревне исчезнет кто-то, то в другой, почти всех соседей беда коснулась. Нас Всевышний миловал, пока все целы и живы. Да только ходят слухи, будто бы в лесу есть заговоренная поляна, мол, кто на нее попадет, вернуться назад уж не сможет. И, дескать, на ней столько людей, камнем застывших, стоит, что даже смотреть страшно. А вы ж из леса аккурат и вышли. Вот деревенские и напугались. Но от вас пахнет ветром и миром, так что чего бояться? — Гюлхалум не стала таиться и честно ответила на вопрос.
Ветром? Сказала бы я, чем от нас пахло, пока не попали в банную пристройку. Но за столом такое неприлично говорить.
— Поляна заговоренная… А сколько с собой вина самодельного рассказчики брали? — хитро прищурился Жармю.
Всеобщий смех послужил ответом.
Солнечное утро обещало такой же день, и грех было не воспользоваться таким шансом. О чем это я? Стирка! Вещи-то чистые не только у Сирин закончились. А в веселой компании Гюлхалум и Таная и время летело незаметно, и дело спорилось — Гюли все восхищалась ножичами, купленными мной еще в Мальбурге: "А наши-то все с портянками мучаются". Единственный недостаток — Благочестивая не решилась приобщиться к столь низменному занятию, лишний раз убедившись в моем неблагородном происхождении.
Кто знает, как бы день продолжился, если б не истошный крик, разнесшийся по деревне. Мы едва-едва успели развесить белье, как режущий сердце звук раздался в непонятно почему наступившей тишине. И тут же топот десятков ног, спешащих на звук.
Нет, я не любопытничаю, спеша вслед за остальными, просто опасаюсь очередных неприятностей и хочу быть к ним готова.
А неприятности были. Да еще какие. Общинное стадо все еще выгонялось на дальний луг, только не на рассвете, как летом, а ближе к полудню. Вот и сегодня все было так. Все, да не все. Пастухи еще издали заметили человека, столбом стоявшего на дороге. Они его и окликали, и ругались, но все зря: как стоял, так и стоит. Разозлившись, ребятки решили хорошенько намять бока глухому шутнику. Но когда добежали до него, оказалось, что он… застыл. Именно так.
Бедняга походил на куклу: хорошо вылепленную, с любовью раскрашенную, только мертвую. Да, он мог сойти за живого, пока не увидишь остекленевших глаз и не коснешься окаменевшей плоти.
— А еще ласточкино гнездо летом на доме было! Кто говорил, что это знак благодати? — сокрушенно прошептал кто-то из деревенских.
Мда, событие явно из ряда вон выходящее. Даже Эфиан с Жармю пришли посмотреть и теперь сумрачно взирали на беднягу.
— Дело плохо, — прошептал эльф, искоса поглядывая на растревоженным ульем шумящих крестьян.
— Почему? — скорее по привычке, нежели, действительно, желая знать ответ, интересуется Жармю.
Я понимаю его: и так видно, дела неважнецкие под носом творятся, а узнать, насколько они плохи, не хочется.
— Похоже на работу горгонитов, — Эфиан кивнул на статую селянина.
— Горгониты? — пришел мой черед удивляться, но я и впрямь никогда о них не слышала.
— Милые такие создания, — змеей прошипел эльф.
У-у, как мы, оказывается, умеем. Но с чего подобные чувства?
— Не припомню, что за твари, — честно сознался Жармю.
— Тысячелетия назад они специально были выведены тогдашними магами, чтобы поймать одного демона. Он был настолько ловок, хитер, а главное быстр, что просто так его было не остановить. Потому и решили создать чудище, равное ему по скорости. Вот и создали горгонитов. Раньше их, правда, называли иначе, что-то вроде каменителей. Но… молва гласит, якобы с легкой руки Святой Иоланды их стали именовать горгонитами. Они были и впрямь быстры, превращая в мертвый камень все, чего касался их взгляд, но демон все равно ускользал. Проблема заключалась в том, что горгониты подчинялись магам, именно маги контролировали их действия, их поступки, их сознание. Но даже самые искусные маги не могли успеть за демоном. И тогда… маги совершили самую большую ошибку — они дали волю горгонитам, отпустив их сознание на свободу. Горгониты выкосили жителей королевств похлеще демона. Как на них нашли управу, никто не помнит. Видимо, сотворили что-то еще ужасней.
Голос Эифана был ровный, спокойный, будто он перечисляет дела на сегодняшний вечер. Но нет-нет и мелькнет… отчаяние? И я даже догадываюсь почему. Если такой монстр объявился в маленькой деревеньке, то жди новых бед. А приняв слова эльфа на веру, действительно начинаешь страшиться: даже эльфы не помнят средства, сумевшего остановить горгонитов. Есть над чем призадуматься. Да и испугаться чему тоже есть.
— Но если их тогда всех уничтожили, то как горгониты могли объявиться здесь и сейчас? — Сирин недоуменно нахмурилась.
— Я и не говорил, что уничтожили всех. Нашли на них управу, но нашлись и те, кто сумел ее обойти, — в насмешливом тоне эльфа не было смеха, только горечь. — Периодически в летописях встречаются упоминания, что горгонитов видели в разных местах спустя столетия. Но последнее упоминание относится ко времени правления Дайра Смелого, а это без малого пятьсот лет назад. Да и видели их по одиночке. А здесь, если верить рассказам крестьян о той поляне, один горгонит столько натворить не смог бы.
— Предлагаешь прогуляться на поляну и убедиться в словах местных? — задумчиво поинтересовался Жармю.
Взгляд эльфа вряд ли мог превратить в камень, но столько чувств отразилось в нем, что захотелось спрятаться куда подальше, если прежние его слова не вызвали такого желания.
— И ты не шутишь, — выдохнув, констатировал эльф.
— Но и не предлагаю, — пожал плечами Жармю.
Спорить бы я не стала, но червячок сомнения грыз, заставляя то и дело возвращаться к мысли, что парни таки пойдут на ту злосчастную поляну. Вопрос в другом: идти ли мне с ними? Моя героическая смерть вряд ли поспособствует нахождению Фларимона, зато избавит его от нежеланной супруги. Семья будет горевать, но… скорее всего поймет, даже то, чего я сама не смогу понять.
— Он бы точно пошел! — Слова Жармю я услышала совершенно случайно, быть может, потому что все ждала чего-то особенного.
— Ты не он, и нечего равняться! — зло прошептал Эфиан. — Пора бы это уже запомнить!
— Я помню. И знаю, что он никогда бы не стал меня упрекать. Но мы ведь с ним так похожи, почему же мне не хочется совершать подвиги?
Какие интересные речи, однако. Он? Кто этот таинственный «он», которому Жармю стремится подражать? У-у, жаль, больше ничего не слышно: рыцарь уходил в неизвестном мне направлении, эльф не то пытался его догнать, не то остановить. Что-то меня это настораживает, пугает и одновременно дает надежду. Надежду? Вот и я своих чувств не понимаю.
