Ловкач. Часть 1 (СИ) - Бон Рита (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Этот человек не посещал клинику, — тут она перевела взгляд на двери палаты, откуда в этот момент вышла медсестра с небольшим чемоданчиком. — Вы можете пройти. Первая дверь направо. Когда время визита закончится, к вам подойдёт медсестра. Если вам что-то понадобится, в палате есть кнопка вызова. Доброго дня, сэр.
Какая-то ерунда. Райвен ни разу не бывал на этаже, где находится доктор Аддерли? Сейчас он мог быть уверен на сто процентов, что сотрудницы не ошибаются — они видели фотографию. Неужели Райвен ещё хуже, чем он думал, и за всё время ни разу не навестил мистера Аддерли?
Войдя в палату, Эспер на несколько секунд застыл у двери, глядя на человека, подключённого к аппаратам. Мужчина лежал на широкой кровати, ничем не напоминавшей больничную койку, в том же стиле, что и остальная мебель тут, с высокой спинкой в изголовье, обитой гобеленовой тканью.
Доктор Аддерли был подключён к аппаратам внутреннего питания, к каким-то трубкам, в которых Эспер ничего не понимал, но дышал сам. На его лице не было никаких шрамов или последствий аварии. Мужчина просто спал. Стараясь отвлечься, Эспер прошёл к столу и, шелестя крафтовой бумагой, поставил в специально заготовленную вазу букет. Ноги были как желе. Было некомфортно даже при том, что доктор Аддерли совершенно точно не мог его видеть.
Он немного знал биографию мужчины, в основном потому, что информация стала общедоступной уже после того, как Льюис Аддерли открыл клинику и стал известен как гениальный нейрохирург. Он был лишь на пару лет старше своей жены. Эспер помнил их совместные фото в Instagram и Facebook, и это были воспоминания двух живых, счастливых и потрясающих людей, находившихся в постоянном движении.
Если во время аварии на дороге мужчина и получил какие-то увечья, то сейчас их было не видно. Его руки свободно лежали поверх одеяла. Эспер обратил внимание на изящное обручальное кольцо. Чего он совсем не ожидал увидеть, так это того, что доктор Аддерли будет выглядеть настолько хорошо, у него даже цвет лица был здоровый. Раньше он не бывал в палате больных, но представлял, что у тех бледные лица и бескровные губы, синие тени под глазами, растрёпанные волосы. За доктором, должно быть, ухаживают по высшему разряду, всё-таки это его клиника. У него было спокойное дыхание и вид спящего человека. Только это хуже чем сон, и неизвестно, сколько его сердце так выдержит.
Эспер посчитал, сколько тот находится в коме. Со дня аварии прошёл почти месяц. И кто знает, очнётся ли он.
Эспер прошёлся по палате, пытаясь заставить себя думать, что он в гостиничном номере, и не обращать внимания на капельницу, мониторы и едва уловимый запах лекарств. На столике рядом с постелью работал увлажнитель воздуха. В палате зачем-то был широкоэкранный телевизор и кресла, огромные картины, небольшой музыкальный центр. Он включил проигрыватель. Зажурчала бередящая душу тихая мелодия клавишных и духовых, с наложением звука дождя. Эспер не представлял, слышит ли мужчина — скорее всего, нет, — но от звуков музыки самому стало легче.
Причастен Дэвис к аварии или нет, его нежелание посетить палату старого друга вызывало внутри настоящий шквал эмоций. Этот человек, возможно, так и не придёт в сознание. Его дочь уже в том возрасте, когда ребёнок понимает, что происходит. Эспер не мог отделаться от мысли, что Райвен был близок с этой девочкой, и никак не мог понять мотивов его поступков. Что происходит у того в голове? Почему всё так сложно?
Он сблизился с Райвеном достаточно, чтобы попасть в группу риска оказаться в похожей палате без какой-либо надежды когда-нибудь выйти оттуда. И ещё он понимал, что никогда не сможет навредить Райвену. Вместо того чтобы испытывать отвращение, Эспер ощущал обратное: его как магнитом влекло к этому человеку.
Эспер понял, что ему трудно дышать здесь, и покинул палату раньше, чем за ним пришла медсестра, оставив музыку и цветы.
Собираясь в клинику, он планировал разузнать о Райвене Дэвисе, который наверняка был хорошо известен персоналу и бывал здесь сотню раз, когда сотрудничал с доктором Аддерли и инвестировал в его дело. Он хотел поговорить с медсестрой или с врачом, которые вели наблюдение за состоянием пострадавшего, но после посещения палаты его уже воротило от всего.
У лифтов Эспер пошатнулся. Ему нужно было на воздух. Сесть в машину и убраться отсюда подальше. Его позеленевшее лицо смотрело на него из зеркала в лифте. Он выглядел даже хуже, чем человек, находящийся в коме. Но Эспер так и не смог покинуть здание.
На первом этаже он задержался у кулера, допивая свою воду. Спустя какое-то время он увидел, как через холл идёт белая леди — типичная пожилая британка — с темнокожей девочкой в бордовой клетчатой форме какой-то школы.
Камилла писала в Instagram, что старается навещать палату отца после занятий в школе. Эспер вспомнил один из постов, где она на фото в больничном халатике сидит, устало уткнувшись в кулачок. Он не думал об этом, но шанс столкнуться в холле клиники с дочерью доктора Аддерли был велик. Девочку привела пожилая женщина, похожая чертами лица на самого доктора. Бабушка Камиллы.
Прежде чем успел сообразить, что делает, направился к женщине. Та остановилась у стойки регистратуры. Оглядевшись, Эспер сообразил, что на первом этаже находилось детское отделение. Камилла отделилась от бабушки и уже общалась с одной из пациенток клиники — крохой лет семи в больничной пижаме и кроксах.
— Миссис Аддерли? — Эспер обратился к пожилой женщине, и та обернулась.
— А с кем я говорю?
— Мы знакомы с вашим сыном, я только что навещал доктора Аддерли. Мы можем поговорить, мэм?
Он зашёл слишком далеко, чтобы сейчас упустить идеальную возможность поговорить с кем-то из ближайшей родни Льюиса Аддерли.
— Разумеется, — удивлённая женщина отыскала взглядом внучку и перевела всё внимание на Эспера. — Но вы не представились. Мы можем присесть, — она указала на зону ожидания с рядами кресел, где кроме них было двое маленьких пациентов со своими опекунами. Все дети были со своими игрушками или книжками, будто в детском саду. Внутри закралась мысль, неприятно поразившая Эспера, что все эти дети провели в клинике слишком много времени.
Рядом были устроены два пластиковых столика в окружении пары стульев, как в каком-нибудь кафе. Они приблизились к одному из этих столиков. Уже само их наличие говорило о том, что доктор Аддерли пытался модернизировать клинику и придать царящей внутри больничной обстановке немного тепла и уюта. Но, несмотря на все старания мужчины, Эспер не мог отделаться от осознания того, где находится.
Пожилая женщина поставила чёрную брендовую сумочку на край стола и изящно присела, соединив лодыжки и чуть подогнув ноги. Она двигалась будто настоящая аристократка.
После того, как он познакомился с матерью Льюиса Аддерли, они проговорили минут десять. Раньше он не знал, что общая проблема позволяет находить язык с совершенно посторонним человеком.
Блейтит Аддерли подтвердила то, что Эспер и так знал из новостных сводок: причиной аварии было столкновение с ограждением на полной скорости, после чего автомобиль вылетел с трассы и упал с высоты тридцати футов (прим. автора: более 9 м). При этом в крови доктора Аддерли не было обнаружено ни следа алкоголя или наркотиков. Блейтит рассказала об их встрече за два дня до аварии, о сложной операции, которую проводил её сын в ту ночь. Доктор Аддерли был хорошим сыном и часто общался с матерью, посвящая её в подробности своей жизни, к тому же она часто приезжала навестить невестку и внучку. От её слов Эспера пробрало: он сам даже близко не был таким заботливым, как мистер Аддерли.
Блейтит поглядела на внучку, севшую рядом с маленькой пациенткой в больничной шапочке.
— Этого ребенка зовут Ида. Ей девять, — с возрастом он просчитался: слишком худенькой и ослабленной выглядела пациентка. — Я часто привожу внучку повидать отца, она даже завела себе друзей. Невестка не поддерживает мою затею: Деланей не нравится, что мы с Камиллой так много времени проводим в больнице, а Камилла играет с детьми, которые проходят здесь лечение, вместо того, чтобы больше бывать на свежем воздухе и заниматься уроками.
