Последняя - Веен Александра (книги бесплатно полные версии .txt, .fb2) 📗
Повеселев, Эрсиль сотворила великолепный морок. Зажмурилась, воскресила образ впечатлившего ее человекооленя и прошептала сложную формулу. Монстр соткался из теней, как живой. Накидка с амулетами даже чуточку колыхалась.
«Натравить бы его на Седого!» Пока Эрсиль витала в облаках и рисовала картины по осуществлению этой затеи, уэль скучал на границе сумрака и понемножку бледнел.
Эрсиль покосилась на своего врага: не храпит, не шевелится. Обманывает или сморило его? Время к двенадцати, бестелесное чудище давно развеялось прахом. Если пытаться, то сейчас.
Эрсиль вынула из костра тлеющую палку и ступила за кольцо света. В ушах звенели восклицания жены господина Батопа: «Кочергой его, кочергой!» А почему бы и нет? Кочерги, само собой, в лесу не растут, но есть же увесистые камни. Тот, возле бочага, где Эрсиль умывалась, должен подойти.
Камень был не увесистым, а четырехпудовым, и хуже того – осклизлым. Эрсиль изрядно намучилась, выковыривая его изо мха. Горящую ветку она отбросила, поэтому поспотыкалась на обратной дороге всласть. Маленький рыжеватый отблеск вывел ее на прогалину. Глаза Эрсиль потускнели, застыли. Перед ней враг. Уязвимый. Къельт.
«Ненавижу, ненавижу, ненавижу…» – твердила про себя Эрсиль, чтобы оградиться своей яростью. Мысли путались: «Все это глупо, очень глупо. Но попробовать‑то надо – вдруг посчастливится…»
Шаг, еще шаг и еще… Казалось, руки выскакивают из суставов. До чего несправедливо, что волшебством Седого не побороть! Это было бы так легко, его сердце замерло бы навсегда. Он ничего бы не почувствовал, все равно что уснул. О́рноморт ве́реберо о́рто – слова метались внутри Эрсиль, готовые сорваться с губ.
Раньше она надеялась одолеть Седого именно этим заклятием. Оно не подействовало. Эрсиль перепугалась и хлестнула цепью магических наговоров. Воздушный Удар переломал бы кости, Осколок Льда пронзил бы насквозь, Огненная Плеть сожгла бы воспоминание о враге… И сокрушительное невезение. Он без единой царапины, зато удивлен и высматривает злодея.
Угол обшарпанного дома защитил Эрсиль тогда. В Укселлоу кипели празднества. Канун Нового года, над главной площадью города плыла музыка, гомон… Поздним вечером в безлюдном переулке Эрсиль потерпела второе поражение и заработала шрам. Зря она до этого радовалась, что всего за месяц отыскала врага.
А бабушка ей обещала! «Учи, бестолковая, учи. Учи, и не умрешь, как мать», – изо дня в день клевала она. И Эрсиль учила: Э́отэн э́гралин – один, Ирсокогна́риэт – два, Фламефла́грум – три. Все напрасно.
По коже ледяными пальцами пробежал озноб. Внутри Эрсиль застарелый холод, иногда он выбирается наружу. Вот ее враг – так близко. Так близко мечта – стать свободной…
В тот же миг Эрсиль запнулась о громко лязгнувший котелок. Валун бухнулся в угли, к небу взмыл рой пепла, а Эрсиль полетела навстречу Къельту. Она угодила лбом в его каменный бок. Шейные позвонки хрустнули. Къельт проворно изогнулся и придавил Эрсиль.
– Ну почему бы не позволить мне спокойно поспать? – упрекнул он самым несонным голосом во вселенной. Без сомнений, Къельт ждал нападения.
Эрсиль уткнулась носом в подстилку и хранила скорбное молчание расплющенной улитки.
– Ты что, отважилась взять меня на таран? Опрометчиво… Ах да‑а, – протянул Къельт, различив булыжник в кострище. – Хотела приласкать меня камушком?
– А ты что посоветуешь, раз чародейство против тебя бесполезно? – пропыхтела Эрсиль и забрыкалась.
– Спать. И дать отдохнуть другим, – пояснил Къельт, отпуская ее.
«Отдо́хнешь, когда сдохнешь!» – подумала Эрсиль, но выразилась по‑иному:
– Твоя очередь караулить.
– А, это у тебя способ побудки такой? – издевательски поинтересовался Къельт. – Необычно. Но впредь, если тебя не затруднит, лучше позови меня по имени.
– Поднимайся, упырь, твоя очередь караулить, – добросовестно позвала Эрсиль и вознамерилась стереть свой позор забытьем.
Она расстегнула куртку, поворачиваясь спиной ко всему на свете, укуталась. Ей было стыдно за себя и мерзко. Эрсиль понимала, что никакая она не убийца, но выбор слишком прост: либо убей, либо умри.
Къельт, судя по шуршанию, вытаскивал камень из углей, потом сгребал хворост… Закрапал тоскливый дождик, а у Эрсиль все не получалось задремать. Къельт подошел и накинул на нее что‑то из толстой материи. Эрсиль вздрогнула. Одеяло? У Къельта что, прилив благородства?
Час, полтора – за это время Къельт воздвиг над Эрсиль полноценный курган. Она нащупала ребристые наплечники – кожаный плащ Охотника, собственную кофту, еще что‑то шерстяное колючее… А слева Къельт прислонил тюки и набросил на все промасленную холстину.
Озадаченная поведением врага, Эрсиль высунулась из своего укрытия. Над поляной висела прозрачная тишина – шелест падающих капель и больше ни звука. Пламя давно потухло, но привыкать к темноте не потребовалось, Эрсиль сразу увидела Къельта.
Он стоял у кромки леса – босиком, в мокрой облепившей спину рубашке – и мерцал. Блеклое голубоватое свечение окружало его с головы до кончиков пальцев. У Эрсиль екнуло в груди: Къельт был нечистью.
До этого она считала его человеком. Особенным, но человеком. В вопросах магии Эрсиль разбиралась поверхностно и после неудачи с Къельтом сделала вывод, что колдовство влияет не на всех. В правилах есть исключения, и Къельт – исключение. Теперь же у нее возникли определенные догадки.
Эрсиль растерялась. Как ей поступить? То ли спрятаться опять под ворох одежды, то ли удирать во все лопатки… Но ничего из вышеперечисленного она не успела. Къельт медленно обернулся, впиваясь в Эрсиль взглядом. Мгновение – и он уже склонился над ней.
– Кому скажешь – сожру.
Къельт не запугивал – предупреждал, но Эрсиль проняло.
– Сожрешь меня или того, кому скажу? – вырвалось у нее.
– Сначала – того, потом – тебя.
Не понравился Эрсиль его тон: с планами на неделю ознакомил, честное слово.
– А можно меня сейчас?
– Нет, только завтра.
Къельт сел вплотную к Эрсиль, положил руку на тряпичный холм – мерцающую руку! – шепнул: «Спи» – и.… даже не отстранился.
Эрсиль была в замешательстве. Она съежилась, замерла и долго не смыкала глаз, чувствуя Къельта. Позже Эрсиль вспомнила «заклинание», с помощью которого всегда оберегала себя, и сосредоточилась на его повторении: «Ненавижу, ненавижу, ненавижу. Убью, убью, подстерегу и убью…»
– Мы идем в Дуну́м, – объявил Къельт, «забыв» пожелать хорошего утра.
Эрсиль не питала горячей любви к многолюдным городам, поэтому новость ее не осчастливила. Забрав кое‑что из своих вещей, она поплелась к давешнему бочажку. Почистила зубы, ополоснула лицо. Затем утеплилась: под юбку – штаны, на плечи – шаль, уголки крест‑накрест, чтобы не поддувало за пазуху.
«В Дунум так в Дунум», – размышляла Эрсиль. Ко всему, что случится и случилось, она решила относиться как пенек, с глубочайшим равнодушием.
Пока Эрсиль увязывала мешки, скудный лагерь на прогалине испарился, и заслуга эта всецело принадлежала Къельту. Напоследок он протянул Эрсиль яблоко – с эдакой церемонной серьезностью, будто выплавил его из белого золота. Эрсиль состроила гримасу, непочтительно выхватила плод и тут же опробовала.
– Спасибо. – Къельт шевельнул бровями, намекая Эрсиль на ее невоспитанность.
– Не стоит благодарности, обращайся еще, – милостиво кивнула она, навьючивая котомки и готовясь тронуться в путь.
– На минутку, будь любезна. – Къельт поманил Эрсиль.
Она недоуменно посмотрела на него и с опаской приблизилась. Къельт подцепил за ремень ее сумку.
– Чего?! – возмутилась Эрсиль и отпрянула, пожертвовав имуществом.
Она заподозрила, что Къельт примеряется, как бы половчее ее заглотнуть. И угостил‑то он ее, дабы позавтракать лакомым блюдом – Эрти, фаршированной яблоком.
