Гадюка на бархате (СИ) - Смирнова Дина "Сфинксия" (читаемые книги читать TXT) 📗
Похоже, не все гвардейцы были готовы так легко встать на сторону нового императора, как об этом думал их капитан, решила Луиза, и когда заговорщики отправились в императорские покои, эта догадка подтвердилась.
Гюнтер преградил им путь в комнаты Гретхен, попытавшись с помощью сбивчивой, но страстной речи убедить собравшихся в том, что они совершают страшную ошибку. Когда это оказалось бесполезным, бросился в бой с отчаянной смелостью и ранил троих солдат, прежде чем его сумел разоружить не кто иной, как Вильгельм Эццонен.
Ворвавшись в будуар, заговорщики обнаружили там только затухающие магические символы на полу. Рядом лежала юная чародейка. Гюнтер рванулся к ней с такой силой, что его с трудом удержали двое гвардейцев.
В комнате было душно, стоял металлический запах крови, к которому примешивался свежий, будто бы после грозы, аромат от недавно совершённого волшебства. Луиза нервно сглотнула и постаралась напомнить себе, что падать в обморок сейчас было бы отвратительной идеей.
— Что с ней случилось? — спросила Луиза, подойдя поближе к девушке в сером мундире.
— Похоже, от собственного колдовства и умерла, — ответил Вильгельм, склонившийся над телом. — Во всяком случае, никаких ран у неё нет. Наверно, что-то намудрила с заклинанием.
— Вот он — итог глупости, — брезгливо поджала губы Луиза. — И неумения выбирать верную сторону.
— Змея! — в голосе за спиной звучала такая ярость, что Луиза поспешно обернулась, едва не запутавшись в подоле платья. И встретилась взглядом с полными ненависти глазами Гюнтера. — Ядовитая гадина у трона Вельфов! Пусть земля горит у тебя под ногами! Чтоб тебя псами затравили и сбросили в море!..
На мгновение Луиза застыла в ужасе — проклятия Гюнтера словно повисли в воздухе, пропитанном магией и смертью.
— Да чтоб ты… — фразу Гюнтер не успел закончить — стоявший позади того гвардеец молниеносно обрушил на его голову рукоять меча.
— Никто не смеет оскорблять императрицу! Прошу простить гвардию за этот инцидент, ваше величество, — пояснил гвардеец свои действия, отвесив изящный поклон.
— Благодарю и прощаю, — ответная улыбка была довольно кислой — всё же Гюнтеру удалось выбить Луизу из колеи.
— Проклятый поджигатель и насильник Кертиц подло сбежал, захватив в заложницы императрицу, — это наконец-то пришёл в себя Карл. — Но он непременно будет схвачен и ответит за все свои злодеяния перед законом! Вилли, отправь кого-нибудь за магами из Ковена, пусть отследят, куда ведёт этот чёртов портал. А нам, господа, — новоявленный монарх широко улыбнулся гвардейцам, — стоит поспешить в тронный зал.
Невозмутимый Эццонен жестом приказал двум своим подчинённым отправляться за чародеями. Потом резко взмахнул рукой, и клич «Да здравствует император Карл!» грянул на удивление слаженно и чётко.
Малый тронный зал эрбургского императорского дворца, несмотря на своё название, имел довольно солидные размеры. Сегодня была зажжена едва ли половина люстр, и по стенам плясали причудливые чёрные тени, а неяркий свет свечей смешивался с отсветами зарева за окном. Блики вспыхивали на золотых настенных украшениях и колоннах из светлой яшмы.
Карл, занявший ало-золотой трон Вельфов, в полумраке казался старше. Причудливая игра света то делала мальчишеское лицо императора строгим и почти грозным, то заставляла вспыхивать карие глаза красноватыми отблесками.
Эта долгая ночь, которая всё ещё казалась скорее тревожной, нежели триумфальной, промелькнула для Луизы чередой отдельных картин — иногда ярких, а чаще — зыбких, словно марево возле жарко разгоревшегося огня.
…Министры, клявшиеся в верности Карлу — одни выглядели перепуганными, другие — довольными и не слишком удивлёнными…
…Растерянный начальник городской стражи, собравшийся докладывать о пожаре и волнениях среди черни императрице Гретхен или её мужу, а в итоге — присягнувший новому императору…
…Генерал Ритберг, твёрдым голосом заявляющий, что не признает власти следующего представителя династии, пока не увидит манифест об отречении, подписанный рукой Гретхен. Карл явно таким поведением генерала был раздосадован — Луиза сама не раз слышала, как её любовник восхищался талантом выдающегося полководца, а теперь был вынужден отправить того под арест…
Когда все первостепенные дела были улажены, и молодой монарх смог остаться наедине с возлюбленной в своих покоях, ночь уже близилась к завершению и розоватое зарево за окнами вот-вот должны были сменить первые лучи рассвета.
Карл пребывал в задумчивости, немного оглушённый событиями, что так быстро происходили одно за другим этой ночью, Луиза же торжествовала — она вновь заняла императорскую спальню, куда путь ей был заказан со смерти Хайнриха.
Даже здесь ощутимо тянуло гарью. Дуновение воздуха, которое врывалось в комнату из распахнутых на просторный балкон дверей, было таким тёплым, что, казалось, дворца достигает жар от пламени, бушевавшего сегодня в столице.
— Милый, выпей со мной за нашу победу, — послышался голос Луизы и, обернувшись, Карл увидел, что она стоит посреди комнаты с двумя бокалами в руках. Платье императрицы было сброшено к ногам, а под ним не оказалось ничего.
Причёску Луиза уже успела распустить, и теперь чёрные локоны каскадом ниспадали до бёдер, оттеняя белизну кожи и лишь слегка прикрывая высокую грудь с тёмными сосками.
Обнажённая и нисколько не стесняющаяся своей наготы, залитая золотистым светом свечей, повсюду расставленных в комнате, Луиза сейчас была очень хороша и напоминала не то явившегося грешнику в полночный час суккуба, не то сладострастную жрицу какого-нибудь древнего культа.
Забирая из рук любовницы бокал, бросавший рубиновые отсветы на её грудь, Карл чувствовал нарастающее возбуждение. Желание обладать — сейчас и всегда — этой пылкой красавицей переплеталось с другим, трудно определимым для юноши чувством — замешанном на жажде абсолютной власти и великих свершений, сладком и опасном, словно мёд, собранный с ядовитых цветков олеандра.
— За императора! — вскинула в тонкой руке сосуд с красным вином Луиза, прерывая путаные размышления Карла. Чуть лукавая улыбка украшала её губы.
— За нас! — ответно салютовал ей Карл, а после, отставив бокал, попытался притянуть к себе возлюбленную, но Луиза игриво вывернулась из его объятий, легко подскочила к балконным дверям и широким жестом обвела расстилавшееся перед ней розоватое небо и крыши столичных зданий.
— Смотри, любимый! Это теперь принадлежит нам — и Эрбург, и вся империя, её земли и люди. Все они падут к нашим ногам! — ликующе произнесла Луиза, а потом выбежала наружу, как была, нагая, вскидывая руки над головой в победном жесте.
Карл подошёл к ней сзади и обнял, прижимая к себе нежное горячее тело.
— Сегодня ночью я овладел мидландским престолом, — улыбнулся он, проводя рукой по густым волосам Луизы. — Но это не значит, что моё желание владеть тобой сделалось меньше.
— Так возьми меня, мой император, — Луиза гибко опустилась на колени и теперь стояла, упираясь ладонями в резные мраморные перила. — Возьми здесь, под небом твоей столицы, — она неторопливо облизнула пухлые губы, обернувшись к Карлу.
Вряд ли тот мог устоять перед таким предложением. И когда одна ладонь Карла принялась ласкать пышные груди, а вторая скользнула меж округлых бёдер туда, где давно уже было жарко и влажно, Луиза прошипела: «Не медли!» и лишь удовлетворённо охнула, почувствовав, как он вошёл в неё.
Любовник брал её грубовато и резко, но сейчас это было именно то, чего хотела Луиза. И даже боль в скользивших по каменному полу коленях и чувство того, как шитьё на мундире Карла царапает её разгорячённую спину, лишь разжигали в Луизе желание. Содрогаясь от наслаждения, она видела над собой высокое эрбургское небо, на котором огонь зари смешивался с заревом пожара.
***
В рассветный час кареты мидландских сановников одна за другой отъезжали от императорского дворца — их владельцы спешили выкроить пару часов для отдыха, прежде чем новый монарх вновь призовёт верных слуг для исполнения своей воли, а также — удостовериться, что разбушевавшаяся в столице огненная стихия не угрожает их имуществу.
