Башня Рассвета (ЛП) - Маас Сара (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Итак, Шаол склонил голову, чуть улыбнувшись.
— При всём уважении, Великий Каган, я здесь не для того, чтобы поговорить с вами.
Урус моргнул — единственный выказ удивления, когда Шаол склонил голову к человеку в синих одеждах, которые Кашин описал.
— Я здесь, чтобы поговорить с вашим торговым визирем.
Визирь бросил взгляд между своим каганом и Шаолом, словно готов был объявить о своей невиновности, даже когда в его карих глазах блестел интерес. Но он не смел говорить.
Шаол долго удерживал взгляд кагана.
Он не напоминал себе, что прервал частную встречу, возможно, самого могущественного человека в мире. Что был гостем в чужом иностранном дворе, и судьба его друзей и народа зависела от того, что он делал здесь. Он просто смотрел на кагана — как человек на человека. Как воин на воина.
Он раньше сражался с королём и жил.
Каган наконец дёрнул подбородком на пустое место за столом. Ничего не сказал, но лучше, чем ничего.
Шаол кивнул, поблагодарив его, и подъехал к указанному месту, заставляя себя дышать спокойно, пока он смотрел на этих четырёх мужчин. Он сказал торговому визирю:
— Я получил сообщение о том, что две больших партии Огненных копий были проданы капитану Рульфу, во время прибытия Аэлины Галантии в Бухту Черепов. И еще один заказ — более крупный.
Брови кагана поднялись вверх. Визирь внешней торговли поерзал на своём месте, но кивнул:
— Да. — сказал он на адарланском. — Это правда.
— Вы не подскажите, сколько это стоит?
Визири посмотрели друг на друга, и визирь внутренней торговли назвал сумму.
Шаол только ждал. Вчера Кашин сказал ему примерную цену. И сейчас он играл в азартную игру.
Шаол спросил:
— И сколько сейчас отправляется Рульфу — к Террасену?
Еще одна цена. Шаол предложил кагану математику. Смотрел краем глаза, как брови кагана поднялись еще выше.
Главный визирь обхватил предплечья, поставив их на стол.
— Вы пытаетесь убедить нас в добрых или злых намерениях Аэлины Галантии, лорд Вэстфол?
Шаол проигнорировал его. Просто сказал визирю внешней торговли:
— Я хотел бы добавить еще заказ. Точнее, удвоить приказ королевы Террасена.
Тишина.
Визирь внешней торговли выглядел так, будто сейчас упадёт со стула.
Но главный визирь ухмыльнулся:
— За какие деньги?
На губах Шаола растянулась ленивая усмешка.
— Я приехал сюда с четырьмя сундуками, полными бесценных сокровищ. — подарки королевству. — Думаю, это должно покрыть расходы.
Опять тишина.
Пока каган не спросил своего визиря внешней торговли:
— И это покрывает стоимость?
— Сокровища нужно будет оценить и взвесить.
— Это уже сделано. — сказал Шаол, откидываясь назад в инвалидном кресле. — У вас будет точная цифра сегодня днём.
И вновь тишина. Затем каган пробормотал на халху что-то визирю внешней торговли, который собрал бумаги и выбежал из комнаты с настороженным взглядом, адресованным Шаолу. Слово кагана его оставшимся двум визирям, и оба мужчины тоже ушли, а визирь внутренней торговли еще успел бросить холодную усмешку Шаолу.
Оставшись наедине с каганом, Шаол молчал.
Урус поднялся со стула, смотря на окна, выходящие на цветущий сад.
— Полагаю, вы думаете, что очень умны, чтобы получить аудиенцию со мной таким способом.
— Я говорил правду, — сказал Шаол. — Я хотел обсудить сделку с вашим визирем внешней торговли. Даже если ваши армии не присоединятся к нам, я не вижу ничего против покупки вашего оружия.
— И, несомненно, это должно было заставить меня понять, насколько выгодна эта война, раз ваша сторона готова инвестировать ресурсы.
Шаол промолчал.
Каган отвернулся от сада, солнечные свет сверкал на его светлых волосах.
— Думаете, я не понимаю, что мной манипулируют в этой войне, лорд Вэстфол?
Шаол удержал взгляд мужчины, даже когда сжал подлокотники кресла.
Каган тихо спросил:
— Вы хотя бы знаете, что такое война?
Шаол сжал челюсть:
— Полагаю, вот-вот узнаю, не так ли?
Каган не улыбался.
— Это не просто битвы, припасы и стратегия. Война — это абсолютная преданность одной армии против своих врагов. — долгий, оценивающий взгляд. — Это то, против чего вы выступаете — сплочённая армия Мората. Армия, которая абсолютно точно убеждена, что её целью является превратить тебя в пыль.
— Я это хорошо знаю.
— Вы? Вы понимаете, что Морат уже сделал с вами? Они строят и планируют, наносят удары, а вы едва можете идти нога в ногу. Вы играете по правилам Перрингтона — и вы проиграете из-за этого.
Его желудок перевернулся.
— Мы всё еще можем победить.
Каган покачал головой:
— Для этого вам нужно быть сплочёнными. Каждый последний удар сопротивления должен быть подавлен.
Его ноги не слушали, сколько бы он не твердил им:
Встань. Встань.
Мышцы заболели в знак протеста.
— Вот почему, — прорычал Шаол, когда его ноги отказались повиноваться, — нам нужны ваши армии и помощь.
Каган посмотрел на напряжённые ноги Шаола, будто видел борьбу в его теле.
— Я не ценю охоту на меня. Я не зверь. Я сказал вам ждать; я сказал вам подождать, потому что я должен был простится с дочерью…
— А если бы я сказал вам, что и другие ваши дочери могут быть убиты?
Молчание, ужасное и пустое, заполнило комнату.
Шаол резко сказал:
— Что, если я скажу вам, что шпионы Перрингтона могут быть здесь, и, возможно, уже охотились на вас, манипулируют вами в этом или нет?
Лицо кагана сжалось. Шаол ухватился за этот ужас, хотя и Урус мог взять этот длинный драгоценный нож и пронзить его сердце. Но каган только тихо сказал:
— Ты свободен.
Как будто стражники слышали каждое слово, двери распахнулись. Мрачный Хашим направился к Шаолу.
Но он не двигался. Позади послышались шаги. Они хотели увезти его.
Он стукнул ногами в кресле, со всех сил толкая и напрягаясь, стиснув зубы. Как будто они могут спокойно вытащить его оттуда; как будто он позволил бы им.
— Я пришёл не только ради спасения своего народа, но и для всех народов этого мира. — прорычал Шаол кагану.
Кто-то — похоже, Шен — схватил его инвалидное кресло и начал поворачивать его.
Шаол скривился, зубы обнажились в оскале на охранника:
— Не трогай.
Но Шен не отпустил ручки, даже когда извинения сверкали в его глазах. Он знал, что Шаол понял, что другого выхода не будет. Бросить кагану вызов Шен тоже не мог.
Итак, Шаол вновь устремил свой взгляд на кагана:
— Ваш город — величайший из всех, которые я только видел. Ваша империя — стандарт, на который все должны равняться. Когда Морат придёт, чтобы захватить всё это, кто будет стоять рядом с вами, если мы все — падаль?
Глаза кагана горели, словно угли.
Шен продолжил везти его к двери.
Руки Шаола тряслись, пытаясь удержать стража, ноги дрожали в бесполезной попытке подняться. Шаол посмотрел через плечо и зарычал:
— Я слишком долго был не на той стороне, и это стоило мне всего. Не делайте те же ошибки, что и я…
— Не думай рассказывать кагану что он должен делать, — сказал Урус, его глаза словно осколки льда. Он дёрнул подбородком на дверь. — Отведите лорда Вэстфола в его комнаты. Не разрешайте ему снова врываться на мои встречи.
Угроза таилась за спокойными, холодными словами. Урусу не нужно было поднимать голос, чтобы сообщить о наказании, достаточно ясным для стражей.
Шаол попытался подняться, напрягая руки. Даже чуть поднялся.
Но затем Шен вывез кресло за двери в сверкающие яркие коридоры.
Тем не менее, его тело не подчинилось. Не ответило.
Двери в зал совета кагана закрылись с мягким щелчком, который эхом отозвался в каждой косточке Шаола. Звук был более утомляющим, чем любое слово, произнесённое каганом.
* * *
Вчера вечером Ирэн оставила Шаола наедине со своими мыслями.
