Между Призраком и Зверем (СИ) - Сурикова Марьяна (книги бесплатно TXT) 📗
Изумительное кружевное белье ярко красного цвета было полностью скрыто очередным шедевром, которое платьем язык не поворачивался назвать. Жесткий воротник-стойка, словно на одеяниях королев, но открытые плечи и полукруглое декольте, обнажавшее ложбинку между грудями. Тоненькая талия и идеальная осанка - так жестко затянула меня в некий гибкий каркас Амели. Он отдаленно напоминал вышедшие из моды корсеты, но не причинял жутких неудобств. Огненная ткань сверкала в лучах заходящего солнца, будто настоящий огонь, юбка, в отличие от прошлых моделей, была пышнее, шире и чуть короче нижней, состоящей из целой кипы красно-рыжих кружев. При ходьбе они колыхались и создавали впечатление сверкающих огненных искр.
- Теперь ты неотразима, - развернула меня Амели и одобрительно кивнула. - Император просил поразить всех, и задача выполнена. Ни один человек в торжественной зале не останется равнодушным при виде тебя.
- Спасибо, мадам.
Приложив ладони к щекам, я разглядывала свое отражение и сверкающие, точно изумруды, зеленые глаза, белоснежную кожу с легким румянцем, невероятный наряд и подарок императора - тяжелые кроваво-рубиновые серьги.
Вздохнула, зажмурилась на мгновение и кивнула.
- Мне пора.
Как мало нам взглядов и сказанных слов,
Минуты вдали растянулись в века,
Мы словно из разных явилися снов,
На миг повстречаться у самого края.
Строчки из старой поэмы о двух влюбленных вдруг пришли в голову. Счастливцев, чья любовь оказалась столь сильна, что могла поколебать устои мира, явив ему истинную силу чувств, разделили боги. В году влюбленным даровали единственный день для встречи. Позабудь они о своих чувствах, и могли бы отринуть страдания и тоску, прожить обычную земную жизнь, а они не желали. Стоя на противоположных берегах, вглядываясь в густой, непроглядный туман, ждали того дня, когда туман рассеется, а над пропастью ляжет хрустальный мост, ведущий их друг к другу.
Сложно объяснить почему, замерев на пороге императорской гостиной, столкнувшись взглядом с владыкой, я вспомнила это четверостишие, возможно, даже переиначенное моей памятью за давностью лет. Разве мы являлись влюбленными, разве даже играли в них? Просто он и она, разделенные пропастью и богами. Он, в охватившем высокий лоб императорском венце, с густыми оттенёнными белоснежной мантией черными волосами, и она, в огненном платье, с чужим прекрасным лицом и искусанными от волнения губами.
Ему стоило лишь властно махнуть рукой, отдавая безмолвный приказ и ожидая беспрекословного повиновения, а затем отвернуться холодно и равнодушно, в полной уверенности, что не посмею возразить. Императорам не отказывают, их повелений не нарушают, особенно когда воздух вокруг потрескивает от переизбытка силы и чуточку жалобно скрипят скручиваемые в спираль металлические разветвления канделябров. Никто не имеет права сопротивляться и таить обиду на правителя, посмевшего взять то, что ему принадлежит по праву. Но Кериас лишь одарил взглядом, долгим, внимательным, а затем слегка встряхнул ладонями, точно сбросил излишки силы. Собранный, сосредоточенный, уверенный в себе и величественный, он направился к дверям, а рядом шли Эвелин и доверенный маг. По ту сторону ждали приближенные, во главе которых император и должен был проследовать в залу торжеств.
Фаворитке полагалось идти в составе свиты и покинуть ее перед дверями залы, пройти боковым коридором, миновать еще несколько дверей, чтобы в итоге выскользнуть из тени на тронный помост, остановиться позади владыки и положить руку на его плечо. Все же избранница императора - не жена, она не может идти с ним под руку мимо тех, кто приехал выразить почтение и поклониться новому повелителю Монтерры, однако она может находиться рядом, чуточку позади трона.
И я уже приготовилась пропустить вперед самых доверенных лиц, а потом слиться со свитой, когда неожиданно всего на пару минут мы остались одни. Эвелин и маг оказались по ту сторону дверей, а я и Кериас по эту. И снова долгий взгляд, изучающий, ждущий, а мне следовало поклониться по всем правилам и исходя из наших с ним отношений и заверить в своей преданности. Ведь такое положение я теперь занимала: будто в круге его доверенных лиц, но по причине зависимости императора, знала о вещах, хранившихся в строжайшей тайне, но была не в курсе всех планов Кериаса на этот вечер. Я помогала, но благодарить за это следовало не столько меня, сколько странную связь между нами. А значит поступков, выходящих за четко обрисованные пределы, или чувств, помимо обиды за принуждение, он, наверное, и не ждал.
Просто смотрел, просто выяснял, с ним ли я, а я... Потянулась к опущенной руке с массивным императорским перстнем, подняла выше и чуть ощутимо коснулась губами:
- Я буду с тобой. Не подведу в этот раз.
Выдохнула, словно дала важнейшую клятву, отпустила его ладонь и вдруг очутилась в кольце сильных рук. Не рванулась, как прежде, лишь запрокинула голову, чувствуя, что вокруг нас пропасть: враги, друзья, привычки, условности, прошлое, будущее. Один неосторожный шаг и этот вечер станет началом конца для него и для меня. Закрыла глаза, отрекаясь на секунду от всего и от себя в том числе, и погрузилась в темноту поцелуя.
Твой поцелуй подобен плену,
В нем память прошлых наших встреч,
Он для меня сродни ответу,
Что и забвенью не стереть.
Если герой древней поэмы именно так ощущал прикосновение губ своей возлюбленной, то для меня поцелуи Кериаса всегда были разными, но чаще подчинявшими его воле. Они словно поглощали меня, отдавали чужой власти. Давным-давно директор столичной библиотеки предупреждал, что Зверь будет давить, пока не сломаюсь, и тем сильнее, чем отчаянней будет мое сопротивление. А сейчас я не противилась прикосновениям и объятиям, и они стали такими... исчезла прежняя жёсткость, властность, кружащий голову напор, и мне вдруг досталась нежность, щемящая, ласковая и такая настоящая. Поцелуй на границе света и тени, скрадывающий остроту полумрак и мягкое обволакивающее сияние.
Спало напряжение силы, перестал потрескивать, давить на виски воздух и жалобно скрипеть металл. Поцелуй, точно волшебство для нас обоих. У меня ушла боль из сердца, его отпустило напряжение, сила вновь оказалась под контролем. И когда его ладони опустились, выпуская мою голову, а пальцы прочертили по щеке, я открыла глаза, вернулась в тишину гостиной, вспомнила о том, что нас ждёт, но отчего-то больше не боялась.
Император торжественно вступил в залу, а придворные выстроились по обеим сторонам. Атрионы замерли вдоль стен и зорко следили за каждым гостем. Когда правитель Монтерры величественно миновал своих подданных, те склонялись в низком поклоне. Высшая аристократия особенно старалась выразить почтение, ибо благосостояние большинства этих людей зависело от расположения владыки. Особенно уповали на мимолётный взгляд, который мог подарить им надежду, наряженные в роскошные платья дамы.
Намного более сдержанно вели себя светлейшие князья. У каждого за спиной осталось собственное княжество, размером почти с целую страну, их ли правителям было присягать на верность новому императору-магу? Однако удержать спину ровной не смог ни один.
Я смотрела на этих людей, известных, великих, родовитых, и восхищалась впечатлением, произведенным Кериасом. Не окажись я велением судьбы в такой близости от трона, и не посмела бы даже находиться с ними в одной комнате. Однако с какой легкостью новый владыка империи шагал меж настороженных придворных и наделенных собственной властью, недоверчивых «королей» - каждый при своем владении, у каждого за спиной сильные воины и поддержка местных жителей - однако они не смели шелохнуться, пока Он не дал своего разрешения.
Император спокойно взошел по ступеням и занял трон, уложив руки на резные подлокотники, а я выступила из тени и встала позади Кериаса. Положила подрагивающие пальцы на его плечо и замерла, обводя взглядом всех, кто оказался ниже нас. Задачей было не показать растерянности или испуга, и, надеюсь, справилась с этим, ведь на меня смотрели все. Еще как смотрели!
