Проклятье Ифленской звезды (СИ) - Караванова Наталья Михайловна (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
— Ланне… — кивнул чеор та Хенвил на саблю, понизив голос, — подними железку. Я не собираюсь ни калечить тебя, ни убивать.
Ланнерик сощурился и даже набрал в лёгкие воздуха, чтобы возразить. Шедде не дал:
— И драться с тобой на саблях или пистолетах тоже не буду. Дал слово одному покойному другу. И ты тоже… дай-ка ты мне обещание, что не наделаешь никаких глупостей…
— Каких? — отмер наконец Ланнерик.
— Таких, после которых обычно остаются рыдающие женщины и прощальные записки.
Оба молчали ещё минуту, пока Ланнерик наконец не ответил.
— Обещаю.
Он не стал ни прощаться, ни провожать Ланнерика.
Просто стоял у стола, досадуя на себя за этот дурацкий разговор.
Что получилось не так, он не понял, но чувство недосказанности и незавершённости всё-таки осталось.
Наместник Кинрик
Всё утро промаявшись, придумывая, как будет разговаривать с Нейтри, Кинрик и к завтраку вышел, будучи погружённым в себя.
В маленьком зале накрыли только для двоих — для молодожёнов.
День уже разгорелся, так что ставни убрали, а свечи притушили.
Придумать достойную причину, по которой Нейтри должна уехать в загородный дом хотя бы на время, не получалось — впору просить у мальканки, чтобы устроила скандал и разогнала от наместника всех поклонниц. Кинрик даже улыбнулся, когда эта мысль вдруг забрела в его голову. Если бы всё было так просто.
Темершана Итвена тоже выглядела не радостно. Поковыряла в тарелке и вдруг уставилась в окно, отвлёкшись на какие-то свои мысли.
И Кинрик решил нарушить тишину именно из-за этого совпадения настроений.
— Вам тоже печально? Что-то случилось?
— Да нет, — Кинне не мог начать называть мальканку женой, тем более что со вчерашнего дня ничего, вроде бы, не изменилось. Так что мысленно называл её просто мальканкой. Так удобней и привычней. — Ничего такого. Я, кажется, поссорилась с чеором та Хенвилом. То есть, это нельзя назвать ссорой, но мне кажется, я его нечаянно обидела.
— Ничего себе, — Кинрик даже посмотрел на неё с интересом. — Мне вот ни разу не удалось, хотя я нарочно старался. Шедде — он у нас в этом смысле какой-то непрошибаемый.
— Почему? Ну да, он замкнутый и не любит говорить о себе, но ведь этого многие не любят, — заступилась она. — Но он тоже человек, и его многое тревожит.
— Что же, например?
Мальканка заметно смутилась, но всё-таки ответила:
— Он боится за вашу жизнь. И вообще за тех, кто ему дорог.
Кинрик прикинул список этих самых «дорогих» Шеддерику людей, и понял, что это очень короткий список. Кто в нём может быть, кроме него самого и отчасти — его молодой жены? Родня на островах? Так он никого из них не видел уже лет пять, а то и больше, и по всему понятно, не очень-то и хотел. Был ещё предсказатель Роверик, но он умер осенью, он не в счёт.
Кинрик поспешил сменить тему:
— Слышали, в Цитадель прибыл светлейший чеор Эммегил?
Настала очередь Темершаны стряхнуть с себя задумчивость и сосредоточиться на разговоре.
— Нет, не слышала. Но помню, что он как-то причастен к покушениям на вас прошлой осенью.
— Возможно, но доказать ничего не удалось, иначе он давно был бы в тюрьме. Он хитрый, коварный и при том очень умный враг. Будьте с ним осторожней…
— Я понимаю. Кинрик…
Рэта Итвена так редко обращалась к нему по имени, что наместник невольно насторожился.
— Что?
— Я знаю, что моя задача уже почти выполнена… но что я должна делать дальше? У жён наместников есть какие-то обязанности, традиции?
Этот вопрос поставил Кинрика в тупик. Какие обязанности? Быть хорошей женой, да и всё. Не компрометировать мужа, быть скромной, внимательной, всюду его сопровождать, родить наследника… хотя, про последнее мальканке лучше не говорить.
Кинрик не очень понимал, в чём загвоздка, но сам только порадовался, когда Шеддерик донёс до него мысль, что делить с ней постель ему не обязательно.
В конце концов, детей у него может быть сколько угодно и на стороне.
Вообще-то об обязанностях правильной супруги наместника можно было бы поговорить с Шеддериком, но не посылать же мальканку к нему. Будет некрасиво выглядеть. Как будто Кинрик не знает, что делать с хоть и навязанной против воли, но в целом молодой, красивой, и, в общем-то, неглупой женой.
— Думаю, у вас есть несколько дней, чтобы отдохнуть, — мягко сказал он. — А потом прибудут корабли с Ифлена… и…
И всё снова может пойти наперекосяк.
Мальканка едва заметно, но решительно покачала головой:
— Я не это имела в виду. Я хочу верить, что всё, что мы обещали городу… верней, обещал чеор та Хенвил, ведь моё присутствие там нужно было лишь для того, чтобы его выслушали до конца. Не знаю, собираетесь ли вы… как наместник… что-то предпринимать… но мне самой не хотелось бы прослыть лгуньей, слову которой нельзя верить. Как я буду смотреть в глаза людям, которые мне поверили и согласились нас поддержать, если вдруг вы передумаете…
Еще этого не хватало! Чего такого мог наобещать Шедде? И кому? И не связано ли возвращение Эммегила с этими самыми обещаниями? Хотя он, скорей всего, просто как стервятник, перелетел поближе, в ожидании, когда имперский флот (куда более крупный хищник, чем сам светлейший со всей его челядью), расправится и с нынешним своевольничающим наместником, и, что важнее — с его уж слишком активным старшим братом.
— Он мне не говорил.
— Я думаю, он расскажет. Ведь он дал обещание и от вашего имени тоже…
— И что он обещал?
— Поддерживать мир, не реагировать на провокации. Встретиться с рыбацкой артелью и с купцами. В будущем — понизить налоги и, возможно, разрешить торговать без колониальной пошлины хотя бы на часть товаров.
Кинрик даже слегка побледнел. Если честно, экономика никогда не была его сильной стороной. Но озвученные Темершаной обещания звучали слишком… радикально.
— Это был лишь предварительный разговор, — попробовала она сгладить неловкость, — и конечно, ваш брат собирался ещё встречаться и разговаривать уже по сути дела.
Размах деятельности Шеддерика и до этого поражал Кинне. Но тут даже его фантазия сдалась. Шеддерик, которому, возможно, оставалось жить на свободе неделю или две. Которому даже старая соттинскся ведьма неизменно пророчила скорую мучительную смерть. Причём, с самого его возвращения. Человек, который успел заполучить во враги сильнейших сианов Танеррета… да и многих представителей древних и уважаемых ифленских родов. Стоит ли поминать ещё и старое фамильное проклятие, о котором брат словно бы забыл, но ведь оно тоже никуда не делось?
— Понятно… непонятно только, когда он собирается всё успеть… и почему ещё не бросил всё к морским жуфам…
Темери ответила на это лёгким пожатием плеч, означающим упрямое намерение как-то поучаствовать в предстоящих событиях.
Да уж, покладистой домашней жены из неё не получится.
А может и к лучшему! — внезапно заключил Кинрик. Завтрак им обоим оказался не в радость, так может, не стоит его затягивать?
Он протянул девушке руку, помог выбраться из-за стола. Ладонь у неё была шершавая, тёплая и узкая. Совсем не похожая на изящную, мягкую ладонь Нейтри.
— Идёмте!
Слуга, ждавший этого момента, распахнул двери. Там, снаружи, оказывается, уже собрались придворные — не то просто поглазеть на них, не то — поприветствовать.
Кинрик вдруг увидел Вельву — девушка стояла неподалёку и провожала его отчаянным, нежным взглядом. Сразу захотелось подойти и утешить. Но это было бы неприлично. К тому же Кинрик невольно сразу же вспомнил о предстоящем разговоре с Нейтри. И это его расстроило ещё больше.
Внезапно до Кинрика дошло, что означал взгляд Вельвы — да и многие другие внимательные взгляды — как ифленских, так и мальканских дворян. Все они думают, что наместник провёл ночь в объятиях молодой жены. И возможно, надеются по случайным словам или жестам догадаться, «как всё прошло».
