Безумное притяжение (СИ) - Караюз Алина (прочитать книгу TXT) 📗
— Кстати, — услышала она голос блондина. Нордический красавчик развернулся в кресле и теперь смотрел на нее поверх кожаной спинки. — Пора бы и познакомиться. Северин.
Уголок его четко очерченного рта слегка дрогнул, и у Мирославы что-то сжалось внутри. Какая-то тугая пружина, готовая выстрелить в любой момент. Ниже пояса разлилось тепло.
Мирослава икнула. И тут же почувствовала, как краска стыда заливает ее щеки.
— Ми… Мира… — тихо выдохнула она, пряча глаза. — Мирослава…
— Красивое имя, тебе идет, — Северин ответил подбадривающей улыбкой. — Это Алекс и Ром, — он указал на парней слева от нее, — а это Игорь, — кивнул на рыжего.
Северин говорил так, будто вокруг не происходило ничего из ряда вон выходящего. Будто они встретились за чашечкой чая, где-нибудь в уютном кафе, и он знакомит ее со своими друзьями. Мирослава начала сомневаться в собственной адекватности. Может, с ней и правда что-то не так? Может, все эти волки и голые мужики просто привиделись?
Она украдкой покосилась на рыжего Игоря. Тот ответил такой радушной улыбкой, что его зеленые глаза превратились в узкие щелочки.
— Узвар хочешь? — протянул ей маленький термос. — Сами варили. Теплый еще.
Нет, это не могло происходить с ней в реальности! Это просто дурацкий сон!
Мирослава кивнула. Но только после того, как увидела молчаливое разрешение, прозвучавшее во взгляде блондина. Протянула чуть дрожащую руку. Игорь на ее глазах отвинтил крышку термоса, налил в нее темную пахучую жидкость, от которой поднимался парок, и подал ей.
Девушка осторожно пригубила. Точно, узвар. Совсем как тот, что делает бабушка. Яблочки, груши, высушенные сливы… какие-то ягоды…
— Там еще брусника и клюква, — пояснил Северин, когда она оторвала от пластмассовой чашечки задумчивый взгляд. — Ты же различаешь все оттенки вкуса, не так ли?
Она кивнула.
— И все запахи?
Опять кивнула.
— И слух, и зрение у тебя лучше, чем у других людей?
Еще кивок, уже с нарастающим удивлением.
— А никогда не задумывалась, почему?
Мирослава пожала плечами.
Почему же, задумывалась, особенно в детстве. Возможно, если бы она жила в большом городе, а не в селе, ее таланты были бы замечены, оценены по достоинству и развиты. А так… Бабушка с дедушкой всегда заставляли ее скрывать свои необычные способности. Повзрослев и став поумнее, она решила, что родные правы: проще всего не выделяться из общей массы, чтобы не прослыть белой вороной. Слишком уж неприязненно в ее школе относились к тем, кто хоть чем-то отличался от коллектива.
— Как ты оказалась возле байкерского клуба в таком виде? — тон Северина утратил беспечность. — И кто были те ублюдки? Ты их знаешь?
— Нет, — она мотнула головой, нахмурилась, — я не помню…
— Чего не помнишь?
Она не знала, как это сказать, не могла подобрать нужных слов. Все слова, что вертелись в ее голове, казались какими-то слишком пафосными, слишком претенциозными, что ли.
— У меня… амнезия? — она скользнула робким взглядом по лицам парней, избегая встречаться глазами. — Провал в памяти?
У нее был такой голос, словно она вот-вот собиралась заплакать.
— Игорь, еще налей, — Северин кивнул другу, тот с улыбкой плеснул девушке еще немного узвара.
Мирослава залпом опустошила стаканчик. Зубы клацнули о пластмассовый край. Так, пора успокоиться.
— Что ты имеешь в виду под амнезией? — услышала она голос Северина. — Ты не помнишь, как там оказалась?
— Нет…
— А что помнишь?
— Почти ничего… Лес помню. Как бежала по лесу, тоже помню. А потом увидела автозаправку и мотоциклы… Хотела один забрать, — ее голос понизился до шепота. Все-таки признаваться в несостоявшемся угоне оказалось не так-то легко. — А эти парни заметили…
— Вот оно что.
Он пару минут помолчал, что-то обдумывая, а она в это время кинула быстрый взгляд на окно. Куда они едут? Точнее, куда везут ее? Затемненное стекло не давало рассмотреть подробности. Одно она поняла точно: машина выехала на трассу и прибавила скорость, обгоняя другие автомобили, попадавшиеся на пути.
— А то, что было раньше, ты помнишь? Где живешь, сколько тебе лет, кто родители?
— Да. Я у бабушки жила в Запорожской области, — она огляделась в поисках места, куда бы можно было всунуть стаканчик и слабо улыбнулась рыжему, когда он забрал его у нее. Тонкие пальцы девушки, почувствовав пустоту, схватились за край пледа, как будто ей жизненно необходимо было сейчас за что-то держаться. — В том году школу закончила, одиннадцать классов…
— Тебе шестнадцать? — блондин недовольно сдвинул брови, буравя ее пристальным взглядом.
Только не хватало, чтобы эта девчонка оказалась малолеткой! Северин не желал примерять на себя роль педофила, а ведь его тело недвусмысленно говорило, что он испытывает к этой малышке. Похоть. Самую настоящую животную похоть в ее первозданном виде. Особенно сейчас, когда сидел с ней в ограниченном пространстве салона автомобиля.
— Нет. Восемнадцать… я поздно в школу пошла…
Говорить о том, что два года провалялась по больницам с переломами и ожогами, ей не хотелось. Как и вспоминать о родителях. Это была та часть ее прошлого, которую она скрывала от всех, тщательно изгоняла из памяти, но не могла изгнать насовсем. Иногда жуткие воспоминания возвращались, неся с собой леденящий ужас. Обычно это случалось на молодую луну, по ночам, и тогда она просыпалась в холодном поту, задыхаясь от собственного крика.
— Так, хорошо, — он позволил себе облегченно выдохнуть. Ее возраст его устраивал. — Что еще помнишь?
— Ну… я помню, что после школы пошла работать… хотела накопить на учебу.
— Где учиться собиралась?
— В Киеве.
Да, именно там, теперь она вспомнила. Хотела поехать в столицу, учиться в престижном вузе. А почему бы и нет? Особенно учитывая, что в ее аттестате было «одиннадцать» только по английскому языку, все остальное — «двенадцать», да и экзамены она сдала на «отлично». У нее был шанс поступить на бесплатное отделение, и она не собиралась его упускать. Мечта любой сельской девчонки — вырваться из этого плена, уехать в столицу, получить образование, сделать карьеру. Чего-то добиться! И быть неимоверно гордой от того, что всего добилась сама.
На глаза навернулись слезы. Голову заполнили картинки забытых событий.
Вот дедушка. Он кричит, что она никуда не поедет. Рывком открывает шкаф, сгребает ее вещи в охапку, куда-то уносит.
