Безумное притяжение (СИ) - Караюз Алина (прочитать книгу TXT) 📗
Так, стоп. Без истерики! Ее еще не сожрали.
Со стороны трассы долетел звук приближающейся машины. Кто-то ехал сюда через поле, но, странное дело, волки только уши навострили, а с места не двинулись.
Сердце Мирославы ускорило ритм.
Люди! Неужели она сейчас увидит людей?! Неужели ее спасут?!
Она вскочила на ноги, когда из-за поворота, скрытого высокой пшеницей, показался навороченный черный джип-пикап. Заорала, махая руками. В ту секунду она не думала о волках, но они о ней не забыли.
Пикап замер в пяти шагах от их живописной группы. Водитель заглушил мотор. Хлопнула дверца.
Волки поднялись. Они были абсолютно спокойны, словно ждали того, кто сидел в этом автомобиле.
Мирослава судорожно вздрогнула. Открыла и закрыла глаза.
Нет, ей не мерещится.
По разбитой дороге от пикапа в ее сторону направлялся тот самый блондин.
Только теперь на нем были потертые джинсы с широким ремнем, ковбойские сапоги и клетчатая рубашка, небрежно застегнутая на пару пуговиц. А еще на его лице блуждала многообещающая усмешка, от которой у Мирославы ослабли колени.
Чертов ковбой!
ГЛАВА 4
Она была в полнейшей прострации, когда на ее глазах все три волка покрылись мерцающим туманом и начали превращаться в людей. Все, что ей хотелось в тот момент, это упасть в обморок или, на худой конец, убедить себя в том, что все это всего лишь плод ее воображения.
Но даже такой возможности ей не дали.
Она позволила взять себя за руку. А что ей еще оставалось делать?
— Быстро бегаешь, — усмехнулся блондин, когда ее маленькая ручка утонула в его огромной ладони, — я оценил.
— Что… — она отвела глаза от трех обнаженных мужчин, весьма, надо заметить, крупных и красивых мужчин, которые преспокойно натягивали штаны прямо перед ней, — что вы сделаете… со мной? У… убьете? — голос сорвался в постыдный всхлип.
— Что-о? — брови блондина взлетели вверх в искреннем недоумении. — Ты решила, что я… Черт!
Он сплюнул с нескрываемой злостью.
— Слушай, — сжал ее руку сильнее, — тебя никто не обидит, поверь. С нами ты в безопасности!
Она хотела ему поверить. Хотела. Но не могла.
Что-то сидело внутри нее, какое-то то ли забытое воспоминание, то ли неосознанное предчувствие. И это что-то шептало: нет, нельзя верить незнакомым парням, которые превращаются в волков и голышом разгуливают средь бела дня!
— Садись, — блондин открыл дверцу пикапа и кивнул на заднее сиденье, — поговорим по дороге.
Она обвела глазами остальных участников этой сцены. Водитель «Тойоты» смотрел на лобовое стекло с таким видом, будто там было написано что-то чрезвычайно важное для него. Остальные трое продолжали неспешно одеваться, даже не глядя в ее сторону. Блондин нетерпеливо мотнул головой:
— Да садись уже! Я не кусаюсь. Почти, — последнее слово он сказал очень тихо, но Мирослава услышала и вздрогнула, что не укрылось от его взгляда.
Его лицо стало хмурым.
Девушка боялась его.
Северин чувствовал ее страх, ее недоверие. Он использовал свои способности альфы, чтобы успокоить и приструнить зверя, спящего в ней. Но ее волчица была чересчур слаба, чересчур глубоко запрятана, чтобы он смог до нее достучаться. В этой девушке было слишком много человеческого, чтобы вот так, с наскока, можно было разбудить древний инстинкт.
Ну ничего, он сделает это позже, когда останется с ней один на один. Сейчас же лучше подумать о том, как скрыть собственную проблему, причем весьма не маленькую проблему, упиравшуюся в пуговицы джинсов.
А еще пришла самодовольная мысль, какой он все-таки дальновидный. Как чувствовал эту встречу заранее! Иначе, почему в этот раз взял с собой именно тех, кто уже обзавелся не только парами, но и щенками? Для этих парней его омежка не представляет ценности, как сексуальный объект. Для них она очень редкая драгоценность. Маленькая, хрупкая, нуждающаяся во внимании и заботе. Нуждающаяся в опеке. Светлая звездочка, способная принести удачу всей стае. А Гервазе это ох как нужно, особенно, учитывая то, что натворил предыдущий альфа.
Северин отбросил неприятные воспоминания. Так, сейчас не время думать о прошлых грехах. Сейчас нужно выяснить, кто эта крошка, знает ли о своих генах, откуда здесь взялась, а главное… Кто тот самец, что осмелился ее поиметь, но при этом не сделал своей, не оставил брачную метку?
При мысли о неведомом сопернике в груди лугару зародилось глухое рычание. Он почувствовал, как напряглись его мышцы, словно перед прыжком, как выдвинулись клыки.
Нет, он пометит ее сразу же, как только они окажутся наедине. Не будет ждать подходящего момента, не будет просить, уговаривать, добиваться расположения. Все это можно сделать потом.
Просто возьмет ее, как положено альфе. Войдет в ее тело. Вонзит зубы в ее сладкую плоть, в то местечко возле ключицы, которое так одуряюще пахнет.
Он будет вбиваться в нее, пока не наполнит. Пока не придет облегчение. И, если ему повезет, он почувствует отклик. Тот самый, который навсегда привяжет ее к нему…
Она все же забралась в машину. Покорно ссутулилась, положила руки ладонями на колени. Нагнула голову, от чего волосы упали, закрывая ее лицо и обнажая тонкую шею. Такую хрупкую, что, казалось, сожми ее посильнее — и она переломится.
— На вот, укройся, — блондин вытащил из-за ее спины большой клетчатый плед. — И не трясись, как заяц. Сказал же, никто тебя не тронет!
В его голосе явственно слышались недовольные нотки.
— Альфа, куда теперь? — подал голос водитель.
Альфа? Что за дурацкое имя? Или это кличка у него такая?
Байк закинули в кузов, и трое парней, одевшись, уселись на заднем сиденье по обе стороны от сжавшейся Мирославы. Два русоволосых и похожих, как братья — с одной, а с другой — тот, у которого волосы цветом напоминали светлую медь. Два серых волка и один бурый.
— Возвращаемся в гостиницу, собирать вещи, — блондин запрыгнул на сиденье рядом с водителем, захлопнул дверцу и оглянулся. Мирослава почувствовала на себе его странный, голодный взгляд. — Контракт мы вчера подписали, обмыли, так что оставаться здесь больше незачем. Теперь — в «Мальву», навестить старого друга.
Машина плавно двинулась с места.
Мирослава поежилась, плотнее заворачиваясь в плед. Поджала босые ноги. Парни ее не трогали, только осторожно принюхивались и почему-то довольно жмурились, будто она была куском торта или, что более вероятно, куском жареной вырезки с ароматной румяной корочкой. Девушка тоже незаметно уткнула подбородок себе в грудь и принюхалась. Может, от нее чем-то воняет?
