О несчастном ректоре замолвите слово. Ректор обыкновенный, подвид бесправный - Байху Валентина (читаем книги TXT, FB2) 📗
Хромова прищурилась, теперь уже более осознанно воспринимая разговор с головастиками, как она мысленно окрестила чучел. Если Академия, которую ей навязали, в ее власти, то какие преимущества это дает? Может ли она отказаться от столь важной, но смертельно опасной должности? Если не может, то как выжить в этом чудовищном, незнакомом месте, будучи совершенно беспомощной? Да, определенно на повестке дня главным вопросом был: не верить или верить в сверхъестественное, а как выжить в потустороннем мире и вернуться домой. Марине совсем не нравилось происходящее, и очень сильно хотелось вернуться домой. Взгляд невольно метнулся к зашторенному окну, но сил встать и посмотреть на вид снаружи, не было. Коленки, да и все тело тоже сотрясалось мелкой, но неприятной дрожью.
Когда же мурашки прекратили бегать табуном по коже, и Марина поняла, что сможет удержать в руках что-то тяжелее перышка, то вновь потянулась к трудовому договору. Ей есть чем заняться: нужно было вычитать его от корки до корки, чтобы окончательно понять, на что подписалась. Углубившись в чтение, некоторые фразы или абзацы текста она перечитывала по нескольку раз. Не будучи юристом сложно было судить о некоторых вещах, но с другой стороны, даже для ее восприятия текст был понятен и разложен по полочкам. Ничего завуалированного или провокационного, и от этого даже как-то грустно становилось. Потому что пришло горькое осознание: выбора у нее действительно нет, без вариантов и может быть. Оставалось только смириться с неизбежностью. Марина официально, по закону стала ректором Навьей Академии, потустороннего обиталища студентов, преподавателей и прочих странных личностей. Но также она была и наживкой для загадочного убийцы, расходным материалом, пока его не найдут. Кстати, в договоре она все-таки нашла пункт о расторжении. Он обещал ей большие последствия, едва ли не хуже статуса «смертница», и заканчивался все той же мучительной, безвременной смертью. Если в первом случае шанс все-таки был, то во втором никаких шансов.
Через некоторое время дверь кабинета с грохотом распахнулась и внутрь вползла гигантская фиолетовая ящерица. Об этой зверюге Марина забыла практически сразу, и даже не заметила, как та исчезла на время. И так была потрясена шквалом оживших ужасов. Очень сильно захотелось забраться на кресла, стол, шкаф, куда-нибудь повыше. Особенно, когда поняла, что чешуйчатое создание бодро и достаточно ловко для мощного тела поползло к ней. Это как с крокодилами или медведями: кажутся неповоротливыми, медлительными, а на самом деле могут дать фору любому зайцу при желании. Увидев приближение ящера, Марина едва не соскочила с кресла в намерении бежать, но не успела. Зато ползучий монстр спокойно водрузил на стол толстую кипу бумаг и папок. Держал их пастью за веревку, которой те были перехвачены. Приглядевшись и прочитав то, что было на первых листах, Хромова поняла, что это обещанный привет от Кайдэса. Она бы восхитилась оригинальной почте больше, не будь та зубаста, когтиста и не поглядывай на нее оценивающе-гастрономически.
Издав несколько истеричный смешок, Марина дождалась, когда зверушка отползет подальше. Переведя взгляд на документы, она стала размышлять: стоит ли ждать возвращения мужчины или можно начинать смотреть? Рука на миг замерла, когда она все-таки потянулась к бумагам, но потом решила, что, в конце концов, имеет право знать и копаться в содержимом этих документов более кого-либо. В последующие часы Марина углубилась в чтение, усилием воли заставив себя абстрагироваться от окружающей действительности. Болтовня чучел на стене стала отдаленным шумовым фоном, который не нервировал и не мешал. Треск фиолетового пламени в камине и вернувшаяся в него ящерица, смешались с их бормотанием, отодвигая звуки еще дальше и помогая девушке полностью раствориться в необходимой работе. Она не собиралась тратить ценные часы на бессмысленное разглядывание окружающей действительности (судя по всему, времени на Варварино любопытство у нее будет достаточно в будущем). Она не собиралась и отправляться на поиски приключений, совершать глупости или ждать спасения.
Вместо этого Марина сосредоточилась на действительно важных вещах, а именно на том, как бы ей выбраться из западни с минимальными потерями, если уж не получалось вообще без них.
Когда некто нарушил ее уединение, Марина не заметила, только подскочила на месте при звуке безэмоционально-спокойного обращения: «Госпожа ректор».
– Нельзя же так пугать! – почти взвизгнула она, вдруг осознав, что вылетела из кресла со скоростью ракеты и непонятно как оказалась сидящей на столе. Сердце гулко билось в груди, бумаги, которые читала, разлетелись вокруг, а с трудом вернувшееся самообладание вновь собиралось бросить ее на произвол судьбы.
Потревоживший ее спокойствие Кайдэс (или как его там), остался невозмутим.
– В Нави вам потребуются железные нервы, советую начать их тренировать.
– Спасибо за совет, – выдохнула она, спустившись на пол и принявшись собирать листы.
Удивительно, но мужчина ей помог, а не остался стоять столбом. Закончив с наведением порядка, он протянул ей уже знакомую баночку с мазью.
– Наносите себе на глаза каждое утро или каждый вечер, это позволит вам видеть Навь. Когда закончится, скажите мне.
Марина взяла ту в руки, повертела, разглядывая более внимательно, а потом все-таки обратилась к нему:
– Вы можете представиться? Вы меня знаете, а я вас все еще нет.
– Кайдэс Зелхар тил Фианах, временно исполняющий обязанности проректора.
– Степан Игнатьевич, назвал вас по титулу. Вы аристократ?
– Да, но в Академии это непринципиально, можете обращаться ко мне по имени. Нам предстоит много времени проводить вместе и на подобные мелочи не стоит отвлекаться.
Марина чуть вздрогнула: проводить время с ним особо не хотелось. Несмотря на то, что он не причинил ей вреда, не сделал больно, но держал ощутимо. И она еще нескоро сможет относиться к нему без настороженности или опасения.
– Значит вы один из тех, кто расследует убийства ректоров? Член новой команды?
– Верно, поэтому со всеми возникающими вопросами можете обращаться ко мне.
После этих слов на душе стало немного легче. Неужели во всей кошмарности ситуации, есть и светлые моменты?
– Я думала…
– Что вас привели на убой, и оставят слепым и беспомощным котенком?
– Что-то вроде того.
Кайдэс окинул ее внимательным взглядом:
– Марина Даниловна…
– Можно просто Марина, когда мы наедине, в церемониях действительно нет смысла.
– Хорошо, Марина, вы живец на убийцу и смертница, если дело действительно примет самый худший оборот. Но просто так ждать вашей смерти и допускать ее, никто не собирается, это не в наших интересах.
– Это обнадеживает, – она немного постояла, закусив губу и обдумывая услышанное. – Могу я узнать подробности о смертях ректоров и их замен? – спросила она, решив, что и здесь имеет право голоса. В конце концов, следующей на очереди была она.
Губы Кайдэса едва дрогнули в улыбке, и оказалось, что он совсем не ледяной статуй.
– Вы интересная девушка, Марина. Хорошо, отчеты вы тоже получите.
– Так легко? – удивилась она. Решила, что придется повоевать, поупрашивать, а тут даже напрягаться не пришлось.
– Это не секретная информация, на данный момент.
Оказалось, что на этот раз Кайдэсу никуда не нужно ходить – дело об убийствах хранилось в этом кабинете, принадлежавшем ему.
Наблюдая за тем, как он достает из сейфа очередную папку, Хромова задумалась о той легкости, с которой удалось получить нужные сведения. Не означало ли это, что все не очень плохо? Или, наоборот, еще хуже, чем она предполагала?
Какое-то время они провели в кабинете проректора Навьей Академии. Исключением было лишь посещение уборной, которая у Кайдэса находилась в небольшой нише, тщательно спрятанная между стеллажами шкафов. Внутри даже душ и ванная нашлись! Интересно зачем? Но спрашивать Марина постеснялась, и не стала беспокоить ненужными вопросами. По возвращении она вновь засела за тщательное изучение кип документов, к которым прибавились отчеты расследования. В это время Кайдэс занимался своими делами, краем глаза она отметила, что они касались студентов, что-то связанное с экзаменами. Внимание снова вернулось к листкам с отчетами об убийствах, весьма плачевными отчетами, даже она это понимала. Никаких подробностей, никакой информации, никаких действительно важных сведений. Будто те, кто до этого расследовал убийства ректоров, умирающих неизвестно отчего, сознательно старались загубить расследование. А у последнего ректора, которую она и заменила, лист вовсе оказался девственно-белым.
