Порочные (СИ) - Вольная Мира (лучшие книги TXT) 📗
— Выйди, Марк, — отчеканила я. — Потом отчитаешь меня, выскажешь все, что думаешь. Накажешь, если хочешь. Но убери сейчас себя и своего долбанного доминанта отсюда.
Джефферсон с шумом втянул в себя воздух и развернулся на каблуках.
— Кричи, если что, — хмуро бросил он через плечо и вышел. Бросил совершенно серьезно, без намека на шутку.
Я потерла руки, выудила из кресла спортивные штаны, протянула Артуру. Все такому же напряженному и злому.
— Оденься, пожалуйста, и ляг на кровать. Я здесь, чтобы помочь.
Артур всматривался в мое лицо несколько долгих секунд, а потом все-таки забрал штаны и скрылся в ванной.
Я выдохнула, сжала переносицу двумя пальцами, стараясь сконцентрироваться. Воспринимать друга как обычного пациента — что в этом сложного?.. И все-таки не просто так хирургам не разрешают оперировать близких. Правда, и оперировать я не собиралась. Пока ограничимся диагностикой.
Когда Колдер показался снова из ванной, я похлопала по кровати рядом с собой. Арт насмешливо вздернул бровь.
— Ох, принцесса, ты зовешь меня в кровать. Так ведь и от счастья сойти с ума недолго.
Я улыбнулась:
— Рада, что хоть что-то остается неизменным.
Артур лег, а я взяла его за руку, закрыла глаза. Улыбка все еще продолжала блуждать по губам. Джефферсон, пока мы ехали сказал, что со зверем Колдера все в порядке. И я собиралась проверить в первую очередь именно это.
По словам Крис, оборотень в Арте начал просыпаться примерно месяц назад, требовал выпустить его, рвался, метался. Тут не было ничего необычного. Все щенки так себя ведут. Вот только щенка проще контролировать, чем взрослую особь, куда как проще. С Артом все было сложно…
Крис рассказывала, что первая попытка обернуться длилась четыре дня. Марк все четыре дня провел рядом с другом: контролировал, помогал, но… волк так и не вышел. Торчал внутри и продолжал беситься.
Бесился до сих пор.
Бесился так отчаянно, что Артур терял над собой контроль, пытался наброситься на Джефферсона, вцепиться ему в глотку. В таком состоянии Колдер был способен на все…
У него получалось отрастить когти и клыки, руки до локтя покрывались шерстью, иногда частично менялось лицо. Но дальше дело не шло.
А полторы недели назад ему вдруг стало плохо в лесу. Настолько плохо, что Арт потерял сознание. Подскочила температура, болели кости, ныло и чесалось все тело. Боль была такая, что неизвестная тупая Франческа назначила ему транквилизаторы, когда он выл и корчился на койке в больнице поселения.
Больницу, кстати, расширили.
Я заметила, когда сегодня мы проезжали мимо.
Ладно… Потом разберусь с новым доктором…
Я сосредоточилась, крепче сжала ледяные пальцы Колдера, выпустила свою волчицу, сконцентрировалась.
Для начала стоит все-таки проверить тело. Мало ли Колдер отравился чем-то, наступил в лесу на гвоздь, заработал аллергию, подцепил что-нибудь от какой-нибудь девчонки. Да все что угодно…
Кровь, легкие, сердце, печень, желудок, кишечник, половые органы, железы, мозг — я смотрела все, даже кости проверила. Искала любое воспаление, любое повреждение, любую дрянь, что могла там сидеть.
Шла по запаху.
Больные органы пахнут по-другому, повреждения на них для волчицы как запах тухлой рыбы на жаре. Что-то пахнет сильнее, что-то слабее.
Но… у Арта все было в пределах нормы, с учетом, конечно, последствий истощения: пониженный тонус мышц, невнятная работа желез, наверняка пострадал иммунитет.
Только это все…
Его истощение еще не на той стадии, когда все хреново. Нормальная диета, витамины, возможно, немного инсулина для аппетита, и все придет в норму.
Неплохо бы еще взять анализы, но для этого надо, чтобы Арт не принимал хотя бы сегодня всякую дрянь. Мне нужный чистый срез, особенно с учетом оборудования, которое имелось в стае.
Я медленно открыла глаза, разжала пальцы, встряхнула руками.
— Ну как я, доктор? Сколько мне осталось? — чуть дрожащими губами улыбнулся вечный шут.
— Колдер, — я ударила волка по плечу, — я воткну тебе в задницу иглу размером с Shimano, если еще раз услышу что-нибудь подобное.
— У-у, какой грозной стала моя принцесса, — скорчил рожу Арт. — Так что со мной?
— Помимо истощения, на удивление все хорошо. Почему ты не ешь, Арт?
— Да просто… Не знаю… Нет аппетита, а когда ем, еда кажется безвкусной.
— Давно это? — нахмурилась. Может, все же какая-то инфекция? Что-то, что смогло добраться до мозга?
Арт отстраненно пожал плечами.
— Да все вместе началось. Недели две назад.
— Зубы не болят?
— Нет, — покачал волк головой.
— Десны, язык, горло?
— Нет, Эм.
— Ладно. Я завтра возьму у тебя анализы, все еще раз проверю.
— Так со мной все окей? — нахмурился оборотень.
— С тобой явно ни черта не окей. Поэтому я здесь. И то, что я ничего не нашла сейчас, еще ни о чем не говорит. Это только поверхностный осмотр. Сейчас проверю твоего зверя, а потом будем решать. Мне надо, чтобы ты расслабился максимально и ни о чем не думал.
— Мне надо обер…
— Нет. Я пойму и так. Скажи, тебе больно, только когда зверь пытается выйти?
— По большей части. Он спит сейчас, поэтому я держусь, даже соображаю.
— Ладно. Анамнез позже соберу, — я заставила Колдера сесть, забралась на кровать сама, подложив под спину подушку и поджав ноги. — Клади голову мне на колени.
— Ты такая строгая, Эмили Бартон, нелегко твоим пациентам.
— Мои пациенты мелят языком в два раза меньше тебя, Артур Колдер. И, в отличие от тебя, все мои пожелания выполняют тут же и беспрекословно, — скрестила я руки на груди.
— Злючка-колючка.
— Есть такое. Давай, весельчак, больно не будет, — улыбнулась я. — Просто расслабься, хочешь, включу какую-нибудь музыку?
— Ничего я не боюсь, — насупился Колдер. Совсем по-детски, очень мальчишеское поведение. Настолько, что меня на несколько секунд выбило из реальности, и показалось, что передо мной не взрослый Артур Колдер, а восьмилетний пацан в потрепанной футболке с мышами-рокерами и грязных кроссовках, старающийся всем доказать, что он самостоятельный и ничего не боится. А главное, совершенно не скучает по отцу.
Черт! Собралась, Бартон. Потом сопли на кулак намотаешь. Запрешься в ванной и попускаешь пузыри.
Колдер все-таки опустил голову мне на колени, я положила пальцы ему на виски, закрыла глаза, снова концентрируясь, чувствуя, как изменились руки, удлинились когти, волчица была на поверхности. Так близко, как только я могла ее подпустить, чтобы не обернуться.
Хорошо, Артур Колдер, себя ты мне показал, покажи теперь и своего зверя.
Арт не сопротивлялся, не прятался, да и…
Невозможно было спрятать зверя такой силы, с таким желанием вырваться наконец-то наружу, показаться во всей красе, размять лапы.
Он был здесь, его волк, я ощущала его почти также хорошо, как и собственную волчицу. Он был сильным и, наверняка, красивым.
Я не лезла к нему под шкуру, незачем было.
Животное Колдера, как и говорил Марк, в полном порядке. Ровный, яркий, пульсирующий сгусток энергии, никаких темных пятен, изъянов, свечение такое яркое, что хотелось зажмуриться. Если бы я могла зажмуриться в том состоянии, в котором сейчас была.
Волк обрадовался компании, ластился и тянулся ко мне, почти обжигал. Пальцы на висках Колдера опалило жаром, обдало крутым кипятком.
Очень-очень сильный зверь.
У него будет красивая шерсть, острые зрение и нюх, тонкий слух. Он станет отличным охотником.
Так что же мешает тебе выйти?
Я немного подтолкнула зверя Арта к поверхности, чтобы получше рассмотреть, проследить самое начало изменений, и он с готовностью приблизился к границе, начал впитываться, смешиваться с человеческой сутью. Сердце забилось быстрее, разгоняя по венам кровь, активнее заработали надпочечники, вбрасывая адреналин, наверняка повысился уровень серотонина, активизировалось правое полушарие. Животное пробивало себе путь наружу, перестраивая и тело.
