Порочные (СИ) - Вольная Мира (лучшие книги TXT) 📗
Завтрак прошел быстро и практически незаметно. Джефферсон избегал острых тем, расспрашивал в основном про Эдмонтон и его округу. Сколько кланов, нормальный ли лес и прочая ничего не значащая чушь.
Я отвечала и рассматривала Марка.
Он стал сильнее. Гораздо сильнее, чем был в последнюю нашу встречу. Мне невольно хотелось подставить ему шею и поджать хвост. Его волк давил, окружал собой, его было слишком много для одной меня. И пришлось загнать собственную волчицу поглубже, чтобы она не натворила глупостей.
Хотя предательская, скользкая мысль о том, что от такого волка потомство будет сильным, все же успела проскользнуть, заставив подавиться кофе.
А Марк продолжал уминать булочки и совершенно спокойно расспрашивать о городе и моей учебе.
Джефферсон изменился не только внутри. Волосы стали чуть длиннее, он отпустил аккуратную бороду, скорее даже не бороду, а щетину. Ему шло. Придавало серьезности.
Пока я собиралась, он ждал на улице возле машины, хмурился, поглядывая на облака, поглядывал на часы.
А говорил, что не торопимся.
Я вышла через пять минут, пристегнулась и, дождавшись, пока мы тронемся с места, все-таки высказала мысль, которая вертелась у меня на языке:
— Ты изменился, Марк, — я просто не смогла удержаться, впрочем, как и не могла сейчас удержаться от того, чтобы не разглядывать его. — Ты стал…
— Ну же, зануда, так сражена, что не можешь подобрать слова?
— Знаешь, — покачала головой и провела ладонью перед лицом Марка, — забудь о том, что я только что сказала.
Мужчина усмехнулся, сворачивая на главную дорогу в поселении.
— Ты тоже изменилась, Эм, — вдруг повернул он ко мне голову. — Как и твой запах. Что с ним не так?
Карие глаза почти сковали по рукам и ногам, не давали вздохнуть. Он смотрел так, будто искал ответ совсем на другой вопрос. Но я не понимала, на какой именно.
— Не понимаю о чем ты, — пожала плечами. — И за дорогой следи, пожалуйста.
— Как скажешь, зануда, — явно с неохотой отвернулся Джефферсон, а я уставилась в окно.
И… И заметила одну любопытную деталь.
В стае появилось много незнакомых… незнакомых молодых волчиц…
Что ж… Стоило ожидать. Макклин, в конце концов, в паре, и самый перспективный оборотень округи сейчас здесь.
Молодой, сильный, красивый.
Я не сомневалась в том, что из Марка получился хороший альфа. Пожалуй, лучше, чем был его отец.
И охота на этого молодого и перспективного явно велась вовсю и без правил. Забавно даже, никогда бы не подумала, что стану свидетельницей чего-то подобного.
А через сорок минут машина остановилась на окраине города, возле одного из домов, я отстегнула ремень, но помедлила, прежде чем выходить.
— Почему здесь? Почему не…
Маркус стиснул челюсти так, что заходили желваки, и сжал руль, выдохнул почти зло.
— Арт не хочет, чтобы кто-то из стаи знал, боится навредить. А в лесу ему… становится хуже. Совсем плохо.
Он резко открыл дверцу и вышел, спрятав от меня выражение своего лица. Но мне не надо было смотреть, чтобы понять, что он чувствует.
Беспомощность.
А беспомощность Джефферсон не любил даже больше, чем меня.
Я вздохнула и вышла следом, подхватив с заднего сидения сумку.
Как волку может быть плохо в лесу?
Ладно, Колдер, давай-ка посмотрим, что с тобой не так.
Дом встретил тихо работающим теликом и стандартным мальчишеским бардаком. Обычный такой дом. Двухэтажный, не очень большой, обстановка старая, но, в принципе, приятная, даже уютная, если бы не одно «но»: следы от когтей… На дверных косяках, полу, темной поверхности кофейного столика, стульях на кухне. Очень, очень глубокие следы. Колдер цеплялся за мебель, хватался, наверняка, орал и выл…
Хорошо, что соседи далеко, хорошо, что его никто не слышит.
В глаза бросился пузырек из-под таблеток, валяющийся у входа.
Обезболивающее. Гидрокодон.
Черт!
— Ему очень больно, — отреагировал Марк на мою закушенную губу.
— Артур говорил, в стае новый врач… Это он выписал?
— Да. Франческа сказала…
— Забудь про все, что она говорила, — почти прорычала я. — Колдер только подсядет, если уже не подсел. Сколько таблеток было?
— Пятьдесят, — нахмурился Джефферсон.
Мы стояли у лестницы на второй этаж. Я слышала шум воды в ванной, чувствовала запах геля для душа, чувствовала запах самого Колдера. Ненормальный запах, слишком резкий, насыщенный и нездоровый. А еще пахло чем-то горелым. Арт всегда отлично жарил стейки, а вот с остальным у него выходило не очень.
— Кто еще из стаи знает? — я сделала шаг, поставила ногу на первую ступеньку и вздрогнула, потому что из ванной донеслось глухое, злое рычание, что-то грохнуло, послышалась ругань.
— Только несколько стражей. Те, с кем Колдер проверял границы. Почему ты спрашиваешь?
— Прикидываю варианты, — покачала головой, продолжая подниматься.
В спальне пахло еще хуже. Пахло потом. Простыни были порваны, пятна крови темнели на полу. Крупные капли.
— Часто у него нос кровит?
— Каждый раз… С каждым приступом…
Я кивнула, опустила сумку на пол, прошлась по комнате.
Тут ничего не было. Только шкаф, кровать и тумбочка. И сваленная в кучу одежда на кресле. Я смотрела на нее, и холодок бежал вдоль позвоночника. Рубашки, футболки, джинсы и шорты, носки, нижнее белье. Все вперемешку. Что-то подранное, что-то целое.
Я еще раз оглядела комнату, взгляд зацепился за тумбочку: бутылка воды и анксиолитик. Нормальный такой транквилизатор… Для слона, например. Почему не барбитураты, например? Тоже очень действенно…
— Почему вы не обратились в совет, Марк?
— Ты же не серьезно сейчас? — Джефферсон обошел меня, остановился с другой стороны кровати, принялся стягивать и швырять на пол белье.
— Посмотри на меня.
Марк поднял голову, замерев с наволочкой в руках.
— Давай освежим твою память, — я обвела рукой свое лицо. — Вот это выражение моего лица обычно для тех случаев, когда я серьезна, серьезнее некуда.
— И что бы сделал совет? — волк отшвырнул наволочку в угол.
— Как минимум прислал бы вам нормального врача, — я сгребла с тумбочки пузырьки.
— У нас нормальный…
— Без комментариев, — оборвала я Джефферсона. — Это был просто дружеский совет. Не хочешь — не слушай.
Марк ничего не ответил. Достал новое белье из шкафа, застелил кровать. А вода в душе наконец-то перестала литься, и минуты через две в двери показался Артур.
Улыбка застряла в уголках губ, стоило его увидеть.
Он очень сильно похудел, темные волосы стояли дыбом и словно потускнели, синяки под глазами, сухая кожа, лицо землистого цвета. Полотенце, обмотанное вокруг бедер, ничего не скрывало: ни впалую грудь, ни торчащие наружу ребра. Арт был похож на одного из наших подопытных кроликов. Дурик со стажем.
— Арт… — прошептала я, шагнула к волку…
— Эмили, стой, — попытался остановить меня Марк.
…стиснула его в руках.
— Принцесса, — прохрипел Колдер. Несмело провел по моей макушке рукой и тут же отстранился, бросил злой взгляд на Марка. — Какого хрена ты позвал ее?
— Потому что ты совсем дошел! — прорычал Джефферсон в ответ, не сдержавшись.
— Мы договаривались, Маркус! Ты, мать твою, сказал, что…
— Я сказал, что, если ситуация не выйдет из-под контроля…
— Она и не вышла!
Оба рычали, злились. Казалось, что готовы наброситься друг на друга. Лучшие друзья, чтоб их…
— О да! — футболка на Джефферсоне затрещала. — Ты свою рожу в зеркало давно видел, придурок?!
— Ты лучше о своей роже бы…
— А ну заткнулись оба! — рявкнула я. Рявкнула так, как рявкала на нерасторопных лаборантов и пациентов. — Ты, — ткнула в Колдера пальцем, — прикрой мощи и ложись. Ты, — бросила взгляд через плечо на Джефферсона, — ты привез продукты. Иди займись, разберись на кухне.
— Эмили… — растягивая слоги, прорычал Марк. Его сила почти прижала к полу, заставила все волоски на теле встать дыбом. Желание открыть ему шею стало почти невыносимым. Поморщился и стиснул челюсти Арт, желваки заходили на скулах, из носа потекла кровь, хрустнули кости.
