Божественная дипломатия - Фирсанова Юлия Алексеевна (книги полностью TXT) 📗
У Монистэля разом вытянулось и без того длинное лицо, когда он представил, какой скандал грозит посольству, вар склонил голову, словно занавешиваясь волосами.
– Могу я спросить, где вар Трак находится сейчас? – очень осторожно, произнося каждое слово так, словно это было что-то более хрупкое, чем хрустальная ваза, осведомился полуэльф, представив холодные казематы, кандалы и улыбку принца Энтиора.
– Там же, где и вчера, в тайных ходах, – заверила его принцесса. – В воспитательных целях мы пока не собираемся вызволять пленников, пусть побродят в темноте, подумают над своими поступками. Ничего, кроме перспективы протрезветь и проголодаться, им не угрожает. Ведь вы не нуждаетесь в помощи и обществе Мичжеля до начала официальных переговоров? – осведомилась Элия.
– Нет, – согласился мужчина. – Поступайте с ним так, как сочтете нужным. Я полагаюсь на вашу мудрость, богиня. Но не будет ли неосмотрительный поступок вара воспринят его величеством как оскорбление, нанесенное всем посольством?
– Не думаю, – подбодрила собеседника принцесса, решив, что поскандалить по этому поводу Лоуленд успеет всегда, если ему это станет выгодно. – Слишком хорошо его величество знает спутника вашего вара, того самого знатного дворянина, и его уникальную способность к творению гениальных авантюр, потрясающих королевство. Мичжеля почти наверняка примут за невинную жертву обстоятельств. Можно ли обвинять человека, промокшего под ливнем, за то, что он вымок? Кстати, возможно, эти блуждания пойдут вару на пользу, поспособствуют приведению в гармонию его разбалансированных оболочек. Примите, Высший вар, маленькую неприятность, постигшую ваше посольство, как способствующую большей пользе одного из его членов.
– Ничего другого, кроме как последовать вашему совету, богиня, мне не остается, – признал Монистэль, вставая и отвешивая принцессе грациозный поклон, характерный для эльфов и скорее похожий на элемент танца, нежели на официальный жест. – Благодарю еще раз за то, что вы согласились принять меня.
Принцесса милостиво кивнула, давая понять, что аудиенция закончена, и отпустила Монистэля. Общество полуэльфа было приятным, но времени на облачение к трапезе оставалось все меньше и меньше. Конечно, на богине уже был довольно милый наряд, но отец, несмотря на все свои прочие весьма прогрессивные взгляды, в вопросах моды оставался ярым консерватором, поэтому нечего было и думать, чтобы явиться на официальную трапезу с посольством из другого мира в столь нескромных одеяниях. Жара не считалась весомым поводом для нарушения традиций. Выбранное принцессой темно-голубое платье, расшитое мелким жемчугом, со свободными воздушными рукавами, перехваченными тонкими браслетами, и высоким стоячим кружевным воротником вполне соответствовало нормам нравственности, а попутно, с помощью декольте, удовлетворяло и собственные склонности богини к маленьким провокациям.
Глава 16
Нарушенные правила
О, прекрасная летняя пора! Как привлекательны были в этот сезон Сады Всех Миров Лоуленда! Буйство цветения являло сотни дурманящих ароматов и оттенков, ранее неведомых глазу, зелень и пурпур, серебро и яркую синь. Какой только листвой не одевались диковинные растения в волшебных Садах! Каких только чу?дных зверей не встречал там внимательный наблюдатель! Сады не просто существовали, а будто слаженно пели восторженный гимн природе. Нечего и говорить, что юная принцесса с эльфийскими корнями желала проводить тут как можно больше времени, правда, в отличие от брата Лейма, который в детстве мог часами наблюдать за мирной жизнью муравейника, ее забавы были не столь безмятежны. Девчушке требовалось облазить каждый уголок, поиграть с каждым попавшимся на глаза зверьком, будь это даже смертельно ядовитая, но зато ужасно пушистая змейка, и попробовать на зуб каждый листик или ягоду. К счастью, врожденный и развитый лордом Эдмоном талант страховал принцессу от опасности слопать что-нибудь несъедобное, а лоулендский метаболизм и слабый аппетит защищали от угрозы переедания. Но все равно, вернувшуюся с прогулки Бэль сложно было заставить употреблять в пищу блюда, приготовленные на замковой кухне.
Мирабэль обожала гулять с Джеем. Принц-игрок всегда азартно включался в любые развлечения и проделки, выдуманные сестренкой. Они сыграли в:
1. Охоту на дракона-людоеда (драконом было старое поваленное дерево, с которого принцесса обычно кормила птичек).
2. Сбор целительных травок (все добытое – а нашлось даже несколько весьма редких растений – принц благоразумно телепортировал в замковый госпиталь).
3. Семейку ежиков (у Джея очень убедительно получалось фырчать и сопеть).
4. Эльфийскую разведку (на сей раз богу досталась роль нарушителя, застигнутого врасплох меткой лучницей).
5. В дриад.
6. И в лесной разбой (Бэль, конечно, была атаманом).
Если бы кто-то увидел бога в эти счастливые моменты, то не смог бы сразу разобрать, кто получает большее удовольствие от потехи: молоденькая девушка или ее куда более взрослый, умудренный жизнью циничный брат. Джей позволял сестричке практически все. Те «нельзя», которые только и делал, что нудно твердил Нрэн, для бога просто не существовали. Он и сам люто ненавидел любые запреты, воспринимая их как ограничение личной свободы, и всегда старался изобрести лазейку, чтобы их обойти, если невозможно открыто нарушить. Поэтому, когда наигравшаяся в подвижные игры Бэль попросила у Джея разрешения залезть на дерево, принц только огляделся вокруг, выискивая подходящее, и деловито спросил:
– На которое? Тебя подсадить? Хочешь, я залезу с тобой?
– Нет, – гордо заявила маленькая принцесса, заправляя в штаны, когда-то бывшие штанами Лейма, его же старую рубашку. – Я сама. Хочу забраться повыше на вышину и ловить лучики солнца.
– Как хочешь, – не стал спорить Джей, в глазах его уже светилась какая-то идея, – тогда играй, а я там, за деревьями, – бог махнул в сторону густой соседней рощицы, – …книжку почитаю, если что понадобится, крикнешь.
– Ладно, – посчитав разговор законченным, отозвалась Бэль, юрким бельчонком карабкаясь по гладкому стволу огромной раскидистой вашины, росшей по соседству с тропинкой. Роскошное дерево было словно самой природой создано для игр, его кора не царапала, а листья надежно прятали гостью.
Через несколько секунд принцесса скрылась в густой листве. Принц только диву дался, как Бэль ухитрилась в своей ярко-зеленой рубашке практически слиться с темно-зелеными с бронзовыми прожилками листвой и корой дерева. Эльфийская кровь!
– Привет, Джей! – крикнула с высоты довольная девчушка и помахала принцу обеими руками.
– Привет, малышка! – откликнулся бог и, махнув сестричке в ответ, двинулся к роще, довольно насвистывая и сплетая простенькое заклятие поиска и связи, через которое очень скоро спросил:
– Надин, детка, ты не слишком занята?
А Бэль удобно, словно на широкой скамье, устроилась на толстой ветке вашины, привалилась спиной к теплому стволу, чувствуя мощное гудение жизненных соков древа, и подняла руки и лицо к солнцу. Юная эльфийка очень любила забираться на деревья, чтобы подумать над чем-нибудь вдалеке от земли и всех окружающих, чем полностью оправдывала поговорку «довольна, как эльф на ветке». Как ни нравилась общительной Бэль компания, но даже у нее временами возникало желание остаться одной, чтобы немного поразмыслить, ведь, в конце концов, она принадлежала к той ветви королевского древа, о которой говорили: «Они слишком много думают».
Горячие лучи летнего светила скользили по коже эльфийки, пока девчушка от простого сидения и свободного движения мыслей, закончившихся сожалениями о невозможности питаться солнышком, перешла к обдумыванию плана действий. Раз уж учитель Эдмон сказал, что питаться энергией не положено, принцесса захотела найти ей другое применение. Почему-то девчушке показалось, что из лучей, если очень постараться, можно сделать какую-нибудь очень красивую одежду, теплую и золотистую, например, плащ.
