Грозовой удар (ЛП) - Вудс Эдриенн (библиотека электронных книг txt) 📗
В его глазах сверкнули слезы, но он смог справиться с ними, и они исчезли.
— Тебе нужно трансформироваться обратно.
— Блейк, где, черт возьми, Елена? — заорала на него Бекки.
Он резко обернулся к ней.
— Ты на нее смотришь.
Все взгляды тотчас обратились ко мне. Послышались возгласы удивления, а челюсти отвисли чуть не до самой земли.
— Как такое возможно?
— Я не знаю, Мастер Лонгвей. Она уже была в облике дракона, когда я добрался до пещеры.
Я посмотрела за спину Блейка и увидела тело, укрытое покрывалом.
У меня подкосились ноги.
— Нет! — издала я демонический звук. Я оттолкнула Блейка, и он пролетел пару футов по воздуху до того, как приземлился с глухим ударом.
Земля дрогнула, когда мои ноги коснулись ее. Добравшись до тела Люциана, я стала кричать.
— Нет! — а затем я взревела. Звук оказался высоким, но очень печальным. Он не стихал. Я продолжала стонать, рухнув рядом с его телом.
Из толпы послышалось еще больше всхлипываний и рыданий. Где-то там была и Арианна, она кричала, и этот звук пронзил мои уши.
Он не мог погибнуть.
Я почувствовала огромное крыло, укрывавшее мою спину, и когда я подняла голову, Ласточкокрылый потерся о нее своей. Он заговорил, но я все ещё не могла понять ни слова.
Блейк сказал что-то Ласточкокрылому, и он уставился на меня на пару минут. Он ответил что-то Блейку, и тот кивнул.
— Констанс говорит, что тебе нужно успокоиться, Елена.
— Успокоиться!? — прогрохотала я. — Где, мать твою, ты был? — закричала я снова.
— Успокойся, — он схватил рог на моем подбородке и опустил мою голову, чтобы наши глаза встретились.
Я взглянула в его пронзительно-голубые глаза, блестящие от слез. В них таилось столько вопросов. События этого дня стёрлись из памяти так же, как и Люциан. Исчезло все, остались лишь я и эти красивые голубые глаза.
— Теперь представь свое человеческое тело.
Я представила своё тело. В голове появилось изображение, которое я миллион раз видела в зеркале.
Его тело изменилось и стало больше, но он не обратился в свою драконью форму.
— Вот и все, Елена, — услышала я его голос. Он стал уже почти нормального роста, и, когда он оказался выше меня, вся энергия, что я чувствовала минуту назад, исчезла разом.
Я рухнула в его объятия. У меня не закружилась голова, и я не потеряла сознания, но наш зрительный контакт оборвался. И в этот миг все вернулось. Пещера, то, что сделал Пол, крики дракончиков и Люциан. Его тело на полу. Я снова вскрикнула и перевела взгляд на его тело, но почему-то я не могла до него добраться. Я не могла пошевелиться и осталась на месте.
Когда рыдания перешли во всхлипывания, я поняла, что это Блейк все ещё обнимал меня. Он шептал мне что-то на ухо, но я не слышала ни единого слова.
Он так и держал меня, крепко обнимая, а на своих плечах и спине я ощутила мягкое покрывало.
— Отнеси ее внутрь, — сказала Констанс, и я почувствовала ритм шагов Блейка, пока он уносил меня прочь. Я не сводила глаз с тела Люциана, укрытого белым покрывалом, пока он не исчез из виду. Блейк положил меня на кровать, и наши взгляды пересеклись на миг. Он быстро произнес одними губами:
— Мне так жаль.
Затем он развернулся и вышел.
Констанс быстро ощупала мое тело. Я почувствовала аромат ее духов. Сладкий запах лилий, смешанный с ванилью заполнил мои ноздри. Когда ее лицо попало в поле моего зрения, я увидела, что по нему тоже текли слезы.
— Мне так жаль, Елена. Я все перепробовала, — у нее надтреснул голос. — Я недостаточно сильна, чтобы исцелить его от этого.
Мое тело снова сотрясалось от рыданий, пока меня не покинули последние силы, а она обнимала меня. Она тоже рыдала вместе со мной. Констанс не отпускала меня, пока все не стихло.
Глава 38
Этим вечером я проснулась на кровати в больнице. Мастер Лонгвей и Констанс разговаривали с несколькими людьми, которых я не встречала раньше. С ними была Вайден.
— Что с ними? — спросил Мастер Лонгвей у Ирэн, но она покачала головой. Ее глаза были красные от слез, и она шмыгала носом.
Мастер Лонгвей кивнул, словно понял что-то. Что он понял?
Взгляд упал на Джулию с Констанс, стоящих в дальнем углу комнаты. Профессор Фейцер тоже была здесь, она держала в руке носовой платок. У всех были красные глаза, и на меня снова нахлынули события этого дня.
Люциан умер.
рудь защемило от боли, и я почувствовала, что распалась на миллион осколков. Я снова закричала.
Я услышала быстро приближающиеся шаги и почувствовала, как пара рук, рук Констанс — это я поняла по сладкому аромату ее духов — обняла меня.
— Все наладится, Елена, — шептала она мне на ухо. Она так ошибалась. Ничего не наладится. Люциана больше нет. Он умер и больше никогда не вернётся. Я иногда не услышу его смех, не увижу его улыбку и не почувствую его губ при поцелуе, он умер.
В этот раз я не могла остановиться, и, как и в предыдущий раз, раз рыдания перешли во всхлипывания, сотрясающие все мое тело. Я снова застонала, мечтая, чтобы с этим стоном исчезла мучительная боль в груди, но она не исчезла. Она стала ещё сильнее.
Я теряла рассудок, расцарапывая себя и выдирая волосы. Я чувствовала, что кожа головы готова оторваться. Мне просто хотелось заглушить боль, но ничего не помогало.
— Прекрати, — сказала Констанс и снова сильно прижала меня к себе. — Тшшш, все будет хорошо.
— Нет, не будет, — закричала я сквозь слезы.
Она ничего не ответила, лишь сжала меня ещё сильнее.
Я снова уснула от накрывшей меня своей тяжестью усталости.
Проснувшись, я увидела рядом с кроватью Констанс, укрытую одеялом.
«Люциан мертв!» — снова прозвучало в моей голове, но в этот раз слез не последовало. Вместо них пришло ничто. Я не чувствовала ничего. Внутри я умерла, и это оказалось лучше, чем боль.
Констанс открыла глаза и начала что-то говорить. Я слышала ее извинения, но не обратила на них никакого внимания. Это было странное чувство, не поддающееся объяснению. Чувство, которое я не хотела отпускать.
***
Наступил день похорон Люциана, и я не хотела идти. Всю неделю я пролежала в постели. Я не хотела есть, хотя умирала от голода, и не хотела ни видеть, ни слышать кого бы то ни было.
Открылась дверь, и я услышала вздохи обеих моих соседок по комнате.
— Вставай! Елена, — Сэмми присела рядом с моей кроватью, в ее глазах заблестели слезы, но, как и с Констанс, это нисколько не подействовало на меня. — Ты слышишь, что я говорю? Вставай.
— Сэмми. Оставь ее в покое.
— Нет, Бекки. Мы все потеряли Люциана. Она никогда не простит себе, если не пойдет туда сегодня, — она взглянула на Бекки мимо меня. Когда она вновь посмотрела на меня, ее взгляд смягчился. — Пожалуйста, ну, вставай.
Я моргнула.
— Помоги мне, Бекки, — сказала она, и я почувствовала, что они вместе помогли мне принять сидячее положение.
— Тебе нужно отстать от нее, — сказала Бекки.
— Никто не захочет видеть там меня, — заговорила я впервые за неделю. — Это по моей вине он погиб.
Они ахнули, обменялись взглядами, и я почувствовала, что они сели по обе стороны от меня.
— Это не твоя вина. Профессор Георгиу убила его, — сказала Бекки и обняла меня одной рукой.
— Я доверяла ему, — я имела в виду этого сукиного сына, каким-то образом убедившего меня, что я его всадница.
— Мы все доверяли ему, Елена.
— Даже я, — сказала Сэмми, а в ее глазах читался стыд.
— Пожалуйста, пойдем с нами, — взмолилась Бекки.
Я кивнула и каким-то образом оказалась в приличной одежде. Подруги заботились обо мне всю неделю, следили, чтобы я понимала душ. Однако, хотя они делали всё возможное, чтобы мой желудок не пустовал, им это не удалось.
Мне на самом деле было трудно объяснить это чувство. Словно я была там, но, в то же время, меня там не было.
