В лабиринте тайн - Соловьева Алла Александровна (прочитать книгу .TXT) 📗
Я принюхалась. Даже сквозь вентиляцию чувствуется аромат старого леса, а вот на вампиров и правда ничто не указывает.
– Значит, мы на окраине леса? – Отстегнув ремень безопасности, я открыла дверцу. Новые, более высокие и плотно обтягивающие икры ботинки для трансформации ступили на бетон парковки.
Легкий теплый ветерок ласкал открытые плечи. Костюм с принием сильно отличается от предыдущего. Он не был цельным: плотно облегающая легкая куртка с высоким воротом, защищающим горло, множеством карманов и отстегивающимися рукавами порадовала невероятно, а обтягивающие брюки сидели идеально. Биохимики учли многие моменты и исправили недостатки. Значок «Щита и клинка» теперь не на поясе, а на правом рукаве куртки, которые я отстегнула. К тому же костюм легче скрыть под обычной одеждой, хотя это теперь тоже необязательно. Легкая прочная ткань кажется мягкой кожей, и смертные приняли бы его за несколько экстравагантный, но вполне приемлемый наряд. Скрывать я его и не стала.
– Лес видно, но от него отделяет небольшая лощина, – ответил на мой вопрос Марк. – Закажем номер? – Он закрыл машину и потянулся. – А потом я отправлюсь в город смертных. Возможно, удастся узнать о Елизаре у кого-то из вампиров, живущих среди людей.
Парень неторопливо направился к входу гостиницы.
– Мракауры живут среди людей? – От неожиданности я сбилась с шага. Конечно, Марк сказал, что здесь не охотятся, но представить убийц, мило улыбающихся своим смертным соседям, не смогла.
– Большая часть мракауров и Охотники с этой территории живут в Закрытом городе. Но и среди смертных хватает и мракауров, и созданных вампиров. – Ланбин распахнул металлопластиковую дверь и пропустил меня внутрь.
Уютный светлый холл с мебелью цвета шоколада был пропитан запахом смертных и нежным ароматом цветущих апельсиновых деревьев в высоких вазонах. На время разговоры пришлось прекратить. Симпатичная администратор – девушка в строгом костюме и с тщательно уложенными волосами, – во весь рот улыбаясь обаятельному Марку, протянула ключи. А через сорок минут мы сидели в плетеных креслах на террасе небольшого «люкса» и, продолжив беседу, поглощали заказанный в номер поздний ужин.
– Давай договоримся сразу, Злата. – Прожевав, Марк взглянул на меня. – Пока меня не будет, ты не устраиваешь никакой самодеятельности и ждешь здесь. Если я не вернусь к завтрашнему вечеру, значит, я повстречал кого-то из Охотников и меня узнали. В этом случае ты берешь «порше», включаешь систему выживания и отправляешься в клан верлафов!
Тщательно обглодав последнее баранье ребрышко с душистыми специями, я положила косточку на тарелку, вытерла руки салфеткой и лишь после этого заговорила:
– Ты сам понимаешь, что сейчас сказал? Неужели ты думаешь…
– Если собираешься сказать, что не оставишь меня, то прибереги свои планы по моему спасению для другого случая. – Палец парня предупреждающе взметнулся вверх. – Умирать я не собираюсь. В конце концов я всегда могу сказать, что решил вернуться к Виктору, как и брат. А вот ты к Коншину попасть не должна!
– Мне не нравится этот план. А о том, что я спокойно уеду, даже не думай, – возмутилась я. – Мы приехали сюда вместе и уедем так же или никак. Поэтому лучшее, что ты можешь сделать, – это вернуться!
Не знаю, что было на моем лице, но Марк спорить передумал.
– Я же сказал, что этот план – на крайний случай. Возможно, Елизар здесь и мне уже сегодня удастся передать ему весточку о нас, а завтра он встретится с нами.
Пульс заскакал мгновенно.
– Это было бы лучшим исходом, – тихо сказала я.
Какое-то время разглядывая меня, парень молчал, затем вопросительно изогнул светлую бровь:
– А что дальше?
Догадаться, о чем он спрашивает, было совсем несложно. Дескать, встретишься ты с ним, и что потом?
– Мы с тобой вернемся домой. – Внезапно в горле пересохло, и последнее слово я проронила едва слышно.
Налив из чайничка в чашку обжигающий зеленый чай и избегая сверлящих глаз, я сделала большой глоток. Кипяток обжег гортань.
– Ты же любишь его, – тихо сказал он.
– Это ничего не значит. – Пряча лицо за кружкой, я пожала плечами. Кончики пальцев мелко задрожали. – Я всего лишь хочу знать, что с ним все в порядке. И хватит об этом, Марк!
– И все равно не нравится мне его уход, – задумчиво заговорил Ланбин. – Служить тому, кого ненавидишь, очень сложно. Елизар недавно стал советником Николая, ему нравилась его должность, он ненавидит мракауров. И вдруг – единственное упоминание о том, что он, возможно, вернется к Коншину, а пару недель спустя мне звонит Николай и просит инсценировать его захват Охотниками.
– Что значит «возможно»? – насторожилась я. – Он даже не попрощался с вами?
– Нет, – покачал головой Марк. – Мы с ним не разговаривали. В тот вечер он поужинал, сказал Альбине, что ему нужно съездить в лабораторию, и больше не вернулся. Я думаю, он не хотел расстраивать ее. Елизар очень тепло относится к Альбине, но, несмотря на это, даже не позвонил.
Поднявшись с плетеного кресла, я неторопливо собрала тарелки и сложила на небольшой столик на колесах. Необъяснимое чувство тревоги вновь стиснуло мертвой хваткой.
– Мы должны найти его, Марк, – едва слышно проронила я.
Избегая дальнейшего разговора, я отправилась в ванную, а когда вернулась, Ланбин попрощался и ушел.
Заснуть в логове врага я не смогла бы никогда. Снова надев костюм для трансформации, потушила свет и разместилась на террасе. В темном сумраке силуэты гор почти не просматривались. Где-то в глубинах леса завыли шакалы: заунывно, протяжно, вызывая неприятный озноб. Поежившись от свежего ветра, я плотнее завернулась в прихваченный из номера плед. Гостиница спала. Небо постепенно светлело. Тонкая филигрань расплесканных облаков окрасилась в розовато-лиловые тона, а с первыми лучами солнца я наконец увидела горы. Но сейчас поверить, что где-то там скрывается город мракауров, оказалось сложно. Далекие вершины походили на огромную корону с длинными зубцами, парящую над бело-золотистыми, плотными, клубящимися внизу облаками. Длинные пики каменного венца словно подпирали падающий небосвод, искрились заснеженными верхушками, переливались солнечными бликами.
Вдыхая насыщенный горный воздух, я не шевелилась. А потом потянулись томительные часы бездейственного, напряженного ожидания, где минута подобна часу, час – году, а день – длительной пытке. Завтрак пришлось съесть в одиночестве, а от обеда я отказалась. Тревога, но теперь уже и за Марка, нарастала со скоростью лавины. Постепенно солнце падало за горы, в комнате темнело, но Ланбин так и не вернулся. Забравшись на диван с ногами, я обхватила колени руками и начала покачиваться. Надежда гасла вместе с приближающейся ночью. По щекам побежала прозрачная соленая влага. «Ты обещал вернуться», – мысленно обратилась я к брату Елизара. И тут же почувствовала его силу, которую теперь не смогла бы спутать ни с одной другой. В коридоре раздались тихие шаги. Вскочив с дивана, я понеслась к входной двери.
– Марк! – Едва не сбив парня с ног, я повисла у него на шее, но его вид заставил отступить.
Лицо Ланбина было мертвенно-бледным, будто на кожу внезапно плеснули неразбавленных белил. Он как бы оцепенел и сейчас походил на каменное изваяние – странную прихоть жестокого скульптора, решившего с помощью резца явить миру не красоту, а воплотить в камне ужас, показать, как выглядит безысходность, облечь в материальность отчаяние и боль. Внезапно стало так холодно, что показалось – кровь в венах замерзает с такой скоростью, словно я попала в криогенную камеру.
– Предчувствие тебя не подвело, Злата. Он здесь, в Закрытом городе, в Храме крови, – чужим и мертвым, как у зомби, голосом проговорил брат Елизара.
Сердце глухим толчком ударилось о ребра и застыло, хотя я ничего не поняла. Храм крови? Мозг, как заржавленный механизм, пытался что-то осмыслить, но мысли перемешались, как рассыпавшиеся пазлы.
– Это очень плохо? – Последний слог оборвался на высокой ноте, отдался звоном в ушах и замер на губах.
